Вехи 70-летия. Очерк советской политической истории

переименованы. Страшные буквы — ВЧК — были заменены еще мало что значащим сокращением — ГПУ, потом — ОГПУ. Со второй половины 20-х гг. новое название приобретает все более зловещий смысл. В популярной пьесе А. Афиногенова «Страх», премьера которой состоялась в начале 30-х гг., физиолог проф. Бородин, исследовавший советских граждан, говорил в знаменитом монологе: «80% всех исследованных живут под вечным страхом окрика или потери социальной опоры. Молочница боится конфискации коровы, крестьяне — насильственной коллективизации, советский работник — непрерывных чисток, партийный работник боится обвинений в уклоне, научный работник боится обвинения в идеализме, работник техники — обвинения во вредительстве». Проф. Бородин, который в финале пьесы откажется от своих взглядов после беседы с сотрудниками ГПУ, добавляет: есть еще 20% граждан, которым, казалось бы, нечего бояться, «они хозяева страны», это — рабочие, выдвиженцы. «За них, — объясняет физиолог, — боится их мозг… Они все время стараются догнать и перегнать. И, задыхаясь в непрерывной гонке, мозг сходит с ума или медленно деградирует». Проф. Бородин заключает: «Мы живем в эпоху великого страха». А это был только 1931 год!

Когда румынский писатель Панаит Истрати, очень популярный в СССР, приехал на 10 годовщину Октября в страну советов, он обнаружил, что многое не соответствует тому, что ему раньше говорили о новом мире. Советские друзья писателя отвечали: нельзя сделать омлет, не разбив яиц. Писатель возражал: я вижу разбитые яйца, но не вижу омлета. Он был не совсем прав. Основным результатом «разбитых яиц» было создание культа Сталина. В 50-ю годовщину со дня рождения Сталина впервые было объявлено, что партией, государством, международным коммунистическим движением, всем прогрессивным человечеством руководит великий вождь — Сталин. В годы первой пятилетки Сталин прибирает к своим рукам огромную власть во всех областях жизни и становится объектом культа.

1934 г. начинается праздником. 26 января открывается XVII съезд партии. Это, как скажет Киров, — съезд победителей. В Кремле собрались те, кто руководил коллективизацией и организовал голод для окончательного разгрома крестьянства, кто руководил индустриализацией и ценой неимоверных лишений и усилий, используя армию заключенных, добился немалых побед.

Выступая с отчетным докладом, Сталин удовлетворенно констатирует: «Если на XV съезде приходилось еще доказывать правильность линии партии и вести борьбу с известными антиленинскими группировками, а на XVI съезде добивать последних приверженцев этих группировок, то на этом съезде и доказывать нечего, да, пожалуй, и бить некого». Славословия Сталину, вождю победителей, со стороны его вернейших соратников, достигают предела в гимне, пропетом Кировым: Сталин — величайший гений всех времен и народов.

1 декабря 1934 г. Сергей Киров, член Политбюро, секретарь ЦК, секретарь ленинградской партийной организации был убит. Впервые после гражданской войны жертвой террористического акта стал один из вождей партии. Обстоятельства смерти Кирова представляют собой чрезвычайный интерес не только потому, что убийство руководителя ленинградских коммунистов стало сигналом к «большому террору». Легенды, связанные с Кировым, играют сегодня важную роль в процессе очередной фальсификации истории. В 1956 г. Никита Хрущев в «закрытом» докладе на XX съезде не оставил сомнений, что убийство Кирова было совершено по приказу (никогда, конечно, не написанному) Сталина. Была создана комиссия для расследования дела. Результаты ее работы до сих пор не обнародованы.

Известно, что ленинградский вождь был убит выстрелом из револьвера молодым коммунистом Леонидом Николаевым. Известно, что, узнав об убийстве, Сталин немедленно выехал в Ленинград, где лично допрашивал убийцу и тех, кого считали его сообщниками. Известно, что вечером 1 декабря, едва весть о выстреле в Смольном дошла до Москвы, председатель ВЦИК подписывает постановление, практически, вводящее чрезвычайное положение в стране. Немедленно в Ленинграде проводятся массовые аресты по уже готовым спискам. Аресты идут и в других городах. В газетах в первые дни января 1935 г. появляются сообщения о расстрелах «белогвардейцев», обвиненных первоначально в террористическом акте: 37 — в Ленинграде, 33 — в Москве, 28 — в Киеве и т. д. и т. д. Цифры эти значительно занижены, как свидетельствуют выжившие из арестованных.

После «белогвардейцев», виновниками террористического акта называют «шпионов», проникших из-за рубежа. Наконец обвинение адресуется старым большевикам, соратникам Ленина — Зиновьеву и Каменеву. В январе 1935 г. организуется первый показательный процесс, на котором судят коммунистов. Зиновьева и Каменева признают «морально ответственными» в убийстве Кирова и осуждают на 10 лет (Зиновьева) и 5 лет (Каменева) тюрьмы. В августе 1936 г. за то же «преступление» на очередном показательном процессе их приговорят к расстрелу.

Начинается «большой террор». По числу жертв этот период — 1935—1938 — уступает предшествующему — периоду коллективизации. Но в середине 30-х гг. объектом главного удара была не «серая масса» крестьянства, а члены правящей партии, виднейшие руководители революции, партии, правительства, крупнейшие полководцы. Расправа над элитой власти поразила мир, не обративший внимания на миллионы безымянных жертв.

Убийство Кирова и первые два процесса старых большевиков были подготовлены народным комиссариатом внутренних дел, возглавляемым Ягодой. 25 сентября 1936 г. Сталин и Жданов, отдыхавшие в Сочи, подписывают телеграмму, адресованную членам Политбюро: «Мы считаем абсолютно необходимым и спешным, чтобы тов. Ежов был назначен на пост народного комиссара внутренних дел. Ягода определенно показал себя явно неспособным разоблачить троцкистско-зиновьевский блок».

Начинается «ежовщина». Это время можно изобразить графически волнистой линией, пиками которой были показательные процессы, извещавшие о ликвидации очередных «заговоров»: процесс Пятакова, Серебрякова и др. в январе 1937 г.; процесс Бухарина, Рыкова и др. в марте 1938 г.; сообщение об аресте крупнейших советских военачальников в июне 1937 г. Одновременно идут массовые аресты, расстрелы. Население лагерей увеличивается до невообразимых размеров. В поэме Твардовского «Теркин на том свете» сказано об этом: «Там — рядами, по годам, шли в строю незримом Колыма и Магадан, Воркута с Нарымом… Кто, за что, по воле чьей — разберись наука…»

О «ежовщине», о сталинском терроре написано множество книг: воспоминания, исследования… Среди этих книг — «Архипелаг ГУЛаг» Александра Солженицына, монография Роберта Конквеста «Большой террор», «Сталин» Бориса Суварина. Все это, однако, публикации в СССР неизвестные. Советская наука, которой предлагает разобраться А. Твардовский либо молчит, либо говорит неправду.

«Большой террор» начинается с убийства Кирова. Проходит несколько лет после выстрела в Смольном и делегаты «съезда победителей» попадают, как выражался Н. Хрущев, в «мясорубку». Из 1956 делегатов, сказано было на XX съезде, 1108 были арестованы по обвинению в контрреволюционных преступлениях. Из 139 членов и кандидатов ЦК, избранных на XVII съезде, 98 человек, т. е. 70% были арестованы и расстреляны. Какова причина, что произошло?

Современникам все объясняла «История ВКП (б). Краткий курс», первое издание которой появилось в 1938 г. Там объяснялось, что жертвами репрессий были враги народа, «белогвардейские пигмеи», «белогвардейские козявки», «ничтожные лакеи фашистов». В седьмом издании «Истории КПСС» (1984) объяснение совершенно иное. «Партии и народу в то время было неизвестно о злоупотреблениях властью Сталиным» (с. 425). Подразумевается, что террор, захвативший все слои населения, принимался как нечто настолько естественное и нормальное, что никто ничего не замечал. И лишь много лет спустя были вдруг обнаружены «злоупотребления» Сталина. В середине 60-х гг. рождается концепция сопротивления ленинцев Сталину, выразившегося в ходе голосования на XVII съезде, когда, якобы, при выборах в ЦК, за Сталина было подано меньше голосов, чем за Кирова. Это теория «хорошего» Кирова и «плохого» Сталина. Наиболее последовательно она изложена в романе А. Рыбакова «Дети Арбата». До сих пор никаких убедительных свидетельств фрондирования «настоящих ленинцев» против Сталина на XVII съезде нет. Ни их выступления на съезде (в том числе речь Кирова), ни их деятельность во время коллективизации и индустриализации не дают оснований сомневаться в их благодарности главному «победителю».

Хрущев, вспоминая прошлое, спрашивает: «Почему Сталин совершил эти преступления? Может быть он был обманут? Но, если он был обманут, то кем?» На вопрос о причинах «большого террора» даются разные ответы. В том числе: Сталина обманул Берия! Ключом к разгадке могут быть воспоминания Вальтера Кривицкого, бывшего руководителя советской шпионской сети в Западной Европе. Он