опробовали Луч Воды в деле и убедились, что в отношении моих способностей никакой разницы между камнями нет, Луч Воздуха по-прежнему был мне привычнее, роднее, что ли.) Теперь предстояло подобрать цвет. Я видела изображение Луча Земли — на рисунке, который показывал Вереск в день нашего знакомства. Но набросок, выполненный, скорее всего, первым попавшимся коричневым карандашом, не давал полного представления о камне. С Лучом Воды мне в свое время повезло (или это было не просто везение?), но сейчас я не знала, за что зацепиться.
Я поиграла с палитрой, прогнав перед внутренним взором массу умеренно-коричневых оттенков — от светло-каштанового до темно-шоколадного, потом от безысходности попробовала заведомо неподходящие цвета — нежно-бежевые и почти черные. Но внутри ничего не отзывалось: с таким же успехом я могла бы мысленно перекрашивать абстрактный кубик.
'Умник, — жалобно заныла я. — Ну, Умничек, ну не будь жлобом, подскажи, а? Луч Земли просто обязан быть где-то здесь, я ж… эгхм… спинным мозгом чую. Почему же у меня ничего не получается?'
'Тебе уже сто раз подсказывали, и не только я, — недовольно отозвался Умник. — Голову отключай. Ты бы слышала свои мысли со стороны: 'Так, добавим желтого. Не то. А если еще красного плюхнуть? Опять не то, попробуем позеленее'. Это тебе фотошоп, что ли? Чувствовать, как ты сама верно заметила, нужно 'эгхм… спинным мозгом'. Вот открой глаза'.
Я послушно открыла глаза. В первую секунду не поняла, что изменилось в ощущениях, а потом радостно завопила:
— Есть!
— Выход? — моментально отреагировал Женя. Похоже, ребята действительно так увлеклись поисками выхода, что позабыли обо мне и моей миссии.
— Да нет же, камень! Луч Земли.
— Где?
— Я не знаю… пока, — стушевалась я. — Где-то в той стороне.
— 'Где-то в той стороне' — уже неплохой результат, — хмыкнул Женя. — По крайней мере, куда лучше, чем у нас.
— А у вас — ничего? — посочувствовала я. — А детектором магии проверяли?
— Само собой. «Синий» фон все забивает, антимагия никакого эффекта не дала.
— Мда… — я задумчиво куснула костяшку. — Может, к магистру Астэри сгонять, посоветоваться? Он ведь, как ни крути, самый крутой специалист по магии Воды.
— Хорошая мысль! — обрадовался Дан. — Мы с Женей попробуем еще здесь поискать, а вы отправляйтесь к магистру.
— Почему я?
— Ну вы же предложили.
Мне было нечего возразить (кроме очевидного факта, что Дан хватается за любой повод, чтобы спровадить меня подальше отсюда). Ладно, в конце концов, даже в 'Что? Где? Когда?' дозволяется один раз воспользоваться помощью магистров. Скорчив для проформы недовольную гримаску, я перевернула пластину телепортационного браслета.
Ничего не случилось.
Я в недоумении уставилась на браслет. Женька молча полез в карман, вручил Дану диски переносных телепортов и дотронулся до камня на лбу. Никакого эффекта.
— Так. Приплыли.
Я не глядя дернула несколько пластин на браслете, уже не заботясь о том, куда меня вынесет в случае успеха. По позвоночнику пробежал холодок — первый предвестник надвигающейся паники. Теперь подавить ее будет куда сложнее.
— Почему может не работать вход в телепорт? — поинтересовалась я, старательно сдерживая дрожь в голосе. — Говорили, что Долина Страха — это уникальная природная аномалия.
— Может, кто-то разгадал секрет аномалии и нашел способ использовать его в своих целях? — с сомнением предположил Женя.
— Подозреваю, что дело не в этом, — медленно произнес Дан. — Сейчас проверим.
Он положил на пол диск своего телепорта и отошел к противоположному краю комнаты. Браслет отработал, как положено: Дан исчез и в то же мгновение появился возле диска. Перевернул другую пластину — безрезультатно.
— Мы слишком далеко от точки выхода. У меня есть сверхмощный усилитель, — Дан вытащил из кармана полупрозрачную, похожую на кусочек слюды пластинку. По Женькиному лицу я поняла, что для него это было такой же неожиданностью, как и для меня.
— Откуда?!
— У лорда Дагерати выпросил. Сообразил в последний момент, поэтому пришлось брать то, что было под рукой. Он рассчитан на одного человека и груз.
— Большой груз? — деловито уточнила я. Уф, кажется, паника отменяется.
— Ну, с четверть тонны, пожалуй, потянет. Но для нас это не имеет значения. Я знаю, о чем вы думаете, Юлия. Разочарую сразу: два лишних человека — по крайней мере, до тех пор, пока они в сознании, — это не груз. Это два лишних человека. Так что нам надо решить, кто уйдет телепортом. Я предлагаю — Женю.
— Меня?! — изумленно вскинулся Женька. — Я был уверен, что ты спровадишь Юльку при первой возможности.
— Не скрою, мне бы очень хотелось убрать отсюда Юлию, — Дан посмотрел на меня таким тяжелым взглядом, что я на секунду усомнилась, верно ли понимаю значение слова 'убрать'.
— Моей жизни в любом случае ничего не угрожает, я ведь кхаш-ти, Игрок, — напомнил Женя. — Максимум, что со мной может случиться, — потеряю возможность вернуться в Эртан.
— На данный момент это не аргумент. Твой амулет не работает. Я не знаю, что это значит, и мне бы не хотелось рисковать тобой, — Женька попытался возразить, но Дан жестом оборвал его. — При равных условиях я бы, конечно, эвакуировал Юлию. Но ты — единственный, кто может быстро вытащить отсюда нас всех. У тебя есть доступ в замок Этельмарэ. Остальным будет намного труднее добраться до портала Советника. Я ведь, как ни эгоистично это звучит, тоже хочу жить.
Мне было страшно. Настолько страшно, что я почти уже решилась, наплевав на принципы, и на дружбу, и на ложное благородство, бежать из этой ловушки. (Я не сомневалась, что ребята отдадут телепорт без всяких возражений, стоит мне только скорчить жалостливую рожицу.) И гибкая совесть уже придумала с десяток оправданий: здесь я точно ничем не смогу помочь, а там сразу найду мудрого верховного мага и влиятельного главу Канцелярии, они что-нибудь придумают! В конце концов, Женька у нас действительно условно бессмертен, в отличие от меня. И двум воинам, согласитесь, гораздо легче выжить, чем одному, обремененному бесполезным балластом.
Я уже открыла рот, чтобы все это озвучить…
…но на последней фразе Дана у меня перехватило горло.
Хотя казалось бы — что такого? Человек хочет жить. Это естественно. Я тоже хочу.
И еще почему-то подумалось, что Вереск бы так не сказал.
— Пожалуй, ты прав, — с неохотой признал Женька. — Давай свой усилитель.
Он принял из рук Дана прозрачную пластинку, но прикрепить ее к браслету не успел. Одна из морозных завитушек внезапно сорвалась со стены, распрямилась на ходу, превращаясь в крохотную ледяную стрелку, и полетела в нашу сторону. Женя каким-то чудом ухитрился уклониться в последний момент, но это не помогло: стрелка изменила траекторию. Чуть замедлив движение на излете, коснулась его переносицы — и распалась на множество сверкающих льдинок, которые медленно истаяли в воздухе.
Первые, наверное, пару секунд ничего не происходило, и я даже успела с облегчением подумать: кажется, обошлось. Женька выглядел удивленным. А потом меня накрыла волна безграничного иррационального ужаса, и я уже больше ни о чем не думала, превратившись в бессмысленный сгусток биомассы, в звуковые колебания…
…от собственного визга у меня закладывает уши. Голос срывается на ультразвук — и обрывается сипом: связки не выдерживают. Закашливаюсь. Ужас отступает, оставив после себя учащенное сердцебиение, легкий гул в ушах и липкий пот на ладонях. Прошло совсем не много времени: я еще вижу,
