дом.
Генерал Ненашев оказался пророком — что вряд ли его сейчас радовало…
Штаб, оставленный в изолированном городе для контроля над ситуацией, очень быстро понял, что ничего контролировать он не в состоянии и единственное, что можно сделать, — это спастись самому, то есть закуклиться, отгородиться от хаоса и безумия в здании «Бастиона», спланированном с расчетом на автономное обеспечение. Мощные стены и коммуникации этого современного замка давали надежду переждать катастрофу до какого-то ее разрешения. И начальники забаррикадировались там, предоставив судьбе решать все самой.
Кое-где в городе возникали отряды самообороны, пытались превратить свои дома в крепости, но все это была кустарщина, и шансов уцелеть в такой страшной передряге у них почти не было. На всей городской территории мало-помалу определились три точки, где люди, привычные к военной дисциплине, сумели создать боеспособные отряды, готовые дать отпор кому угодно — хоть зомби, хоть одичавшим мародерам. Это были: «Бастион», склады МЧС и ментовская колония, где верховодил теперь бывший капитан спецназа Абдульманов по кличке Батыр…
В колонии все как-то понемногу устаканилось. Поначалу за дело взялась спецура из пятого отряда: проверили всех оставшихся на зоне и выживших сотрудников, затем просеяли каждого бээсника из других отрядов. Вроде все нормальные, на зараженных не смахивали.
Батыр сделал Слепяна своей правой рукой, и таким образом состоялось братание осужденных и их бывших надзирателей. До самого тупого дошло, что началась совсем другая жизнь. Выживать отныне придется сообща.
Бээсникам из других отрядов дали свободу, а вот оружие решили не давать. Кто их, болезных, знает: чего у них там на уме? Лучше перебдеть, чем недобдеть…
Те сотрудники, что были женаты, успели привезти в колонию свои семьи. Пришлось выделить им отдельное здание, благо пара жилых блоков пустовала. Вот и Вазген доставил сюда свою жену. А дочь и сын, слава богу, уже оперились и покинули отчий дом — оба учились в Москве.
В здании администрации на третьем этаже разместили личную гвардию нового коменданта — спецназовцев из пятого отряда. Тут же поселились и отцы-командиры.
На третьи сутки новой жизни в колонию заявился один из контролеров зоны. Его доставили к нынешнему начальству.
В комнате помимо Батыра и Слепяна расположились Валера и его верный ординарец Штепа.
Когда завели прибывшего, те молча уставились на него. Наконец майор первым нарушил молчание:
— Ты чего приперся, мудила? — Удивлению кума не было предела. — Тут теперь, знаешь, другие порядки.
— Да хоть какие — лишь бы были порядки! — выпалил тот. — Там, в городе, такой бардак, такой хлам… Люди с ума сходят, в зверье превращаются. Я так думаю — эпидемия это какая-то.
Предводители зоновской группировки многозначительно переглянулись.
— Правильно думаешь, прапор, — усмехнулся Слепян.
Валера ткнул в сторону новенького указательным пальцем:
— Слышь, служивый, а ты, часом, сам не зараженный?
— Бог миловал, — буркнул тот.
— Ну, смотри… Если что — потом не обижайся, брат. Влет ухлопаем.
— Ладно, — ударил по коленям Батыр, — теперь ты в нашей команде. Иди определяйся — бойцы за дверью скажут тебе, куда пристроиться.
Когда прапорщик ушел, четверо в комнате стали держать военный совет.
— Всего сотрудников колонии у нас до трехсот человек, — сообщил Слепян, — но на сегодня здесь не больше сотни, включая и членов семей. Многие инспектора и контролеры, видимо, разбежались по домам. Как и обслуживающий персонал. Они просто не явились на работу.
— И слава Аллаху! — философски заметил Батыр. — Меньше народу — больше кислороду. Стволов для обороны у нас достаточно, как и рук, умеющих эти стволы держать. — Он усмехнулся: — Жаль, женщины-контролеры не вышли на работу, нашему контингенту явно баб не хватает для полного счастья.
— Зато мужиков — выше крыши. Шесть с половиной сотен осужденных! — сказал после паузы кум. — Итого без малого восемьсот человек. И всю эту ораву нужно чем-то кормить.
— А что у нас с провиантом? — поинтересовался Подольский.
— Запасы какие-то есть, но они не вечны, — ответил майор. — Нужно добыть побольше пищи в городе.
С минуту помолчали. Предводитель первым подал голос:
— Все ясно. Будем снаряжать экспедицию в город, за жрачкой. В ближайшие дни. Тянуть нельзя — там тоже люди, и они тоже хотят есть. Все съедят, нам ничего не останется. — Он обратился к Валере: — Твои соображения, капитан…
— Да как обычно. Проведем рекогносцировку — разведгруппой из пяти человек. Потом — экспедиция.
— Когда будешь готов?
— Да хоть сейчас…
Батыр удовлетворенно откинулся в кожаном кресле бывшего начальника зоны:
— Давай завтра с утречка в путь. Прозондируйте почву и обратно на зону. На рожон понапрасну не лезть, в бой не вступать. Если только совсем прижмут…
— Бу зьде… — козырнул капитан.
— Ближе всего хладокомбинат, — посоветовал Слепян. — Пока не испортилось, надо успеть! У них там должны еще автономные генераторы работать. В любом случае стоит попробовать.
На том и порешили.
Когда вышли из кабинета, Валера подозвал Штепу.
— Подбери троих, — велел он своему ординарцу, — кто уже ходил в рейды. Подготовьте все, что нужно, — костюмы, броники, шапочки, стволы. Не забудь про респираторы. Да, еще ножи прихватите и кой-какой инструмент. Возможно, придется взломщиками поработать.
Камуфляжи подобрали темно-серой окраски — самое то в городских условиях, где и асфальт, и бетон, и большинство построек темного — серого или черного — цвета. Рации решили не брать — невелик радиус действия.
Пятеро разведчиков собрались в комнате Подольского. Командир объяснил задачу:
— Выдвигаемся к Промышленному шоссе перед Чернореченском. Цель — хладокомбинат. Сейчас экипироваться и все как следует подогнать. Даю вам на сборы пять минут.
Перед тем как покинуть территорию зоны, Подольский подозвал бойцов, достал карту и показал им маршрут:
— Двигаться будем вот так. — Его палец пополз по карте. — Вот тут мы сейчас находимся, здесь пойдем через лес, выйдем к промышленной зоне. Вот здесь склады, оставим их справа и, пройдя вдоль строений, попадем на пересечение дороги с Промышленным шоссе. Перейдем трассу и достигнем цели. На территории объекта вести себя тихо, передвигаться по возможности скрытно. Там могут быть враждебные нам группы людей или зараженные.
Он убрал карту, оглядел своих и, натянув респиратор и защитные очки, кивнул:
— Ну, с Богом!..
Выйдя наружу, сразу же сошли на обочину и зашагали вдоль дороги, по кромке лесопосадки. Затем, метров через триста — четыреста, углубились в лес.
В лесу было тихо и сумрачно. Двигались осторожно, то шагом, то короткими перебежками, растянувшись короткой цепью по диагонали. Использовали укрытия — от ствола к стволу, от куста к кусту, стараясь ступать бесшумно, чтобы не хрустнула ветка, не затрещал валежник под ногами. Предосторожности были отнюдь не лишними: места-то все незнакомые, подходы к объекту неизученные,
