– Это точно. Так ты будешь отвечать?
– Да, спрашивай. Но я почти ничего не знаю.
– Хоть что-то из того, что ты мне рассказала в тот памятный вечер, хоть каким-то образом приближается к тому, что произошло на самом деле?
– Почти все. Кроме похищения Даши.
– Оля, я хочу от тебя услышать связный правдивый рассказ о том, что произошло. Литературную версию я уже слышала, теперь жажду узнать документальную основу.
Ольга всхлипнула последний раз, вытерла глаза и начала свое повествование:
– Понимаешь, все, что касается денег и счетчика, – правда. И мне предложили эти деньги заработать, – на этом месте Ольга затормозила и слегка откорректировала свое заявление: – Ну не столько заработать, сколько добыть легким путем.
На этом Ольга замолчала и надолго задумалась. Я поняла, что связного рассказа я не дождусь, и решила взять дело в свои руки:
– Кто предложил?
– Парень один, – Ольга подумала и добавила, видимо, на этот раз стараясь добиться наибольшей точности изложения:– Я с ним встречаюсь.
– Кто он, чем занимается, когда ты с ним познакомилась?
– Работает в какой-то фирме водителем. Познакомилась где-то полгода назад, он меня на машине подвез.
Ольга снова задумалась, и я вдруг поняла, что эти паузы она делает не для того, чтобы придерживаться заказанной «документальной точности изложения». Она просто решает для себя, что мне можно сказать, а что мне говорить не стоит. Меня это абсолютно не устраивало:
– Оля, если ты сейчас взвешиваешь свои слова, потому что кого-то боишься, то делаешь это напрасно: ты можешь меня вконец обозлить, и я стану не помогать тебе, а мешать. А это я умею делать лучше, чем кто бы то ни было. Если ты действительно кого-то боишься, то лучше расскажи мне всю правду. Хорошо? – Ольга кивнула. – Вот и умница. Так как его зовут?
– Георгий Устинов.
– Описать его можешь? Только не говори, пожалуйста, что в нем нет ничего примечательного.
– Знаешь, я действительно не умею описывать, но у меня есть его фотография. Принести?
– Конечно.
Ольга ушла в дом, а я закурила и задумалась. Чувствовало мое сердце, что ничего нового мне Ольга сейчас не скажет и единственное, что я вынесу из этой поездки, – новую головную боль. Мало мне других забот, придется еще и помогать Ольге. Мои размышления прервала Ольга, вернувшаяся с фотографией.
– Вот, – протянула ее мне.
На фотографии было запечатлено бревно, на котором в обнимку сидели на редкость радостная Ольга с каким-то ухмыляющимся парнем. Не с каким-то, а с очень даже родным и знакомым: это же тот самый Жорка, что водит мой любимый зеленый пикап с вмятиной. Ну естественно, чего-то в этом роде я и ожидала.
– Оля, а что там делает Леша? Неужели все еще ест?
– Нет, поел уже, общается с моей мамой.
– Это он умеет. И есть, и разговаривать. Ладно, не будем отвлекаться. Итак, значит, он предложил тебе заработать, или, как ты говоришь, добыть деньги, что в наше время – одно и то же. Что же ты должна была делать?
– Ну, я просто должна была сделать вид, что попала под машину, причем так, чтобы ты это увидела. А потом выложить тебе историю, которую ты в конце концов услышала.
– И долго ты пыталась попасть под машину перед моим носом?
– Нет, всего два вечера.
– А почему в первый не получилось?
– Мы опоздали, ты уже проехала.
– Понятно. Дальше.
– А дальше ты привозишь ко мне девочку, я благодарю тебя за спасение дочери, ты отвозишь меня к моим друзьям, там я получаю деньги и некоторое время живу с мамой и дочкой в деревне.
– Что тебе сказали, когда приехали за тобой в мою квартиру?
– Что ты куда-то делась, им это не нравится и я должна немедленно уехать из города с мамой и Дашей.
– Деньги они тебе отдали?
– Нет, сказали, что отдадут, когда все благополучно закончится.
– Кого из них, кроме Георгия, ты видела?
– Еще двух ребят, они тоже там работают, где и Жора.
– Как их зовут, знаешь?
– Да. Витя и Сережа.
– Кто приехал за Дашей, привез ей одежду?
– Жора.
– Кто привез Дашу к твоей маме?
– Не знаю. Спросить?
– Да, пожалуйста.
Ольга снова ушла в дом, а я закурила новую сигарету. Интересно, она врет или действительно ничего не знает и никого, кроме этих «шестерок», не видела?
Ольга показалась в дверях дома:
– Таня, она не знает. В дверь позвонили, она открыла, на пороге стояла Даша и какой-то парень. Он спросил, она ли является Павловой Евгенией Петровной, отдал Дашу и ушел.
– А на какой машине он приезжал, она не видела?
– Нет. Ничего она больше не видела.
– А женщины с ним не было?
– Мама не видела, – Ольга явно начала терять терпение, она очень нервничала, и на лице ее ясно читалось единственное желание – чтобы мы побыстрее уехали.
– Оля. Ты вынуждаешь меня поговорить с твоей матерью. Тебе это надо? Я ей сейчас подробно расскажу, в какое дело ты вляпалась и во что ты втянула свою дочку. Нравится тебе этот вариант?
Ольга посмотрела на меня с ненавистью:
– Чего тебе от меня нужно? Я тебе все сказала. Больше я ничего не знаю. А моя мать – тем более. Никого мы не видели, ничего не знаем. Оставь нас в покое.
– Хорошо, оставлю. Только выслушай вот что: тебе заплатят деньги, когда дело благополучно закончится. Так?
– Да.
– Так вот. Благополучный исход дела для них заключается в том, что девочка, роль которой играла твоя дочь, погибнет. Жора твой прекрасно об этом знает. Вот и все. Теперь я могу уехать, а ты будешь жить дальше со спокойной совестью.
– Ты все врешь, – Ольга не говорила, а прямо-таки шипела мне в лицо. Я с удовольствием отметила, что мои слова задели ее за живое. Она помолчала и нашла убийственный аргумент, даже два: – Жора не может участвовать в таком. И вообще, зачем кому-то убивать ребенка?
– Ну конечно, твой Жора – ангел. Крылья по земле телепаются. А зачем убивать – не знаю. А ты вообще задумывалась над тем, зачем им понадобилась твоя Даша и что за аферу они прокручивают?
– Да. Я спросила Жору, он сказал, что это – пари.
– Что?!
– Пари. Или розыгрыш. Не помню точно.
Я обалдело посмотрела на нее: то ли совсем дура, то ли хорошо притворяется.
– Оля, а ты всерьез думаешь, что такие деньги тебе отвалят за участие в розыгрыше?
– А почему бы и нет? Если есть деньги. Сама знаешь, что чем больше у человека денег, тем чуднее он
