Русские жены европейских монархов

Иосиф опять овдовел. В 1819 году он женился в третий раз на двоюродной сестре своей первой супруги, принцессе Марии Доротее Вюртембергской. Прожили они вместе двадцать два года. В браке родилось четверо детей. Дочь Мария стала женой короля Бельгии Леопольда II.

Православный храм в Венгрии, построенный эрцгерцогом в память о первой жене, в XX веке начал приходить в упадок, пережил несколько ограблений. Пропали и иконы, привезенные Александрой Павловной. Останки великой княгини были перенесены в усыпальницу Габсбургов. (Несколько лет назад было объявлено, что их поместят в крипте храма в Иреме, возрождаемого совместными усилиями русских и венгров, православных и католиков.)

6 сентября 2002 года в городе Иреме состоялись торжества по случаю 200-летия освящения храма во имя святой мученицы царицы Александры — первого храма Русской православной церкви на земле Венгрии. В храме возобновились богослужения.

После кончины великой княгини Александры Павловны российский императорский Дом более в прямые родственные связи с Габсбургами не вступал.

Елена Павловна

Великая княжна, наследная принцесса Мекленбург-Шверинская, дочь императора Павла I и императрицы Марии Федоровны.

Елена, вторая дочь великокняжеской четы, родилась 13 декабря 1784 года. «Малютка эта — чрезвычайной красоты, — писала о ней бабушка-императрица барону Мельхиору Гримму, — вот почему я назвала ее Еленой, то есть в честь троянской красавицы Елены Прекрасной».

Детство Елены, как и ее сестер, прошло во дворцах Гатчины и Павловска. Часто девочки бывали и у своей бабушки-императрицы в Царском Селе. С ней они были, пожалуй, даже ближе, чем со своими родителями. Общение с бабушкой являлось для них источником радости и удовольствий.

Между императрицей Екатериной II и великой княгиней Марией Федоровной велась постоянная переписка. В основном она касалась развития девочек, к этому стареющая государыня проявляла особый интерес. «Елена выучила три буквы, и это она сделала по собственному желанию, никто ее не приглашал учиться», — написала как-то невестка в одном из своих писем. Это, естественно, вызвало гордость бабушки. Со своей стороны императрица постоянно давала великой княгине-матери рекомендации относительно воспитания внучек.

Когда Елене было всего шесть лет, Екатерина II, сравнивая девочку с сестрами, отдавала преимущество именно ей. Красота Елены была уже заметна: правильные черты лица, стройная, легкая фигурка, одним словом, как говорили, воплощенная грация. Да и характером она отличалась от своих сестер — живая, бойкая, с веселым нравом и добрым сердцем, хотя, по словам бабушки-императрицы, чрезвычайно ветреная. Уже с ранних лет у нее наблюдались особые способности к рисованию и танцам.

Умерла императрица Екатерина II незадолго до того дня, когда Елене исполнилось двенадцать лет. Отныне главную роль в судьбе своих детей стал играть отец, император Павел. Он хотел побыстрее выдать своих старших дочерей замуж. Сыновья, Александр и Константин, были уже женаты. Екатерина II сама выбрала для них невест. (Кстати, ни тот ни другой не обрели счастья в семейной жизни.) Занималась императрица и замужеством своей старшей внучки Александры, о чем было рассказано выше. Теперь же, когда властная государыня ушла из жизни, родители сами решили найти супруга для великой княжны Елены.

Вновь, как и восемь десятилетий назад, взоры русских правителей обратились в сторону герцогства Мекленбургского. Родственные связи с правящим Домом Мекленбург-Шверин, как известно, начались с замужества племянницы Петра I, царевны Екатерины Иоанновны. Теперь же руки русской великой княжны попросил наследный принц герцогства Фридрих Людвиг, сын герцога Фридриха Франца I и герцогини Луизы, урожденной принцессы Саксен-Рода-Готской.

Император Павел I с согласием медлить не стал. При этом опять же не обошлось без политического интереса. Выдавая дочь за мекленбургского кронпринца, российский государь рассчитывал на более тесные связи с Пруссией, дружбу с которой он ценил превыше всего. А у правителей Мекленбург-Шверина были хорошие отношения с прусской королевской семьей, да и в Европе с герцогством считались — в европейской политике оно всегда имело определенное влияние. Учитывая все это, российский император отказался от своего первоначального плана — выдать дочь за старшего принца Курляндского.

* * *

В ноябре 1798 года в Петербург одновременно прибыли сразу два жениха: эрцгерцог Иосиф Габсбург для старшей дочери, Александры, и наследный принц Фридрих Людвиг, соискатель руки Елены. Александра была обручена с эрцгерцогом уже в начале марта следующего года, помолвка ее младшей сестры была отложена на два месяца.

В первых числах мая царская семья переехала в Павловск, где торжественно отпраздновали обручение великой княжны Елены Павловны. Отныне она имела собственный двор, гофмейстером которого был назначен Адам Чарторыжский, бывший адъютант цесаревича Александра и его лучший друг. Князь Чарторыжский был человек интересный, высокообразованный, неспособный по своему характеру к любым придворным интригам. В отличие от остальных, он не допускал какого-либо заискивания, свойственного царедворцам, всегда держался с достоинством. Для будущей кронпринцессы германского княжества иметь такого человека рядом было хорошей школой жизни.

Свадьбы царских дочерей намечались на осень. По решению императора-отца состояться они должны были в Гатчине. Затем и той, и другой великой княжне предстояло покинуть Россию.

Бракосочетание Елены с мекленбургским принцем состоялось 12 октября 1799 года, а девять дней спустя встала под венец ее сестра Александра. Графиня Головина написала потом в своих мемуарах следующие строки: «Государю было угодно, чтобы последующие праздники состоялись со всем приличествующим им блеском и великолепием. Но Гатчинский дворец был для этого неудобен, слишком мал и не мог достойным образом вместить в своих стенах все петербургское общество. Так что те особы, которые по положению и по рангу должны были непременно присутствовать на церемониях, едва смогли разместиться в Гатчине. Отдельная постройка, куда приходилось идти смотреть домашние спектакли, крайне тесные квартиры первых чинов двора и лиц, принадлежащих к высшему петербургскому обществу, грязь и осеннее небо, покрытое тучами, — все это делало торжества крайне печальными для участников, обреченных ютиться в Гатчинском дворце…»

Месяц спустя после свадьбы Александру, теперь уже эрцгерцогиню Австрийскую, провожали на родину ее супруга. Расставание было очень грустным, без слез не обошлось. Потускнела и жизнерадостность Елены, младшей сестры Александры. Она словно чувствовала, что свою Сашеньку больше никогда не увидит…

Зиму Павел I решил провести в своей любимой Гатчине, там с ним должна была находиться и семья. Но в начале декабря наступили сильные холода, в Гатчине и в Петербурге началась эпидемия гриппа. Весь двор им переболел, не пощадила болезнь и самого императора. Поэтому решение оставаться и дальше в Гатчине было отменено, двор переехал в столицу, а наследный принц Мекленбургский, покинув гостеприимный русский дом, вместе со своей юной супругой выехал в Германию.

Наследник герцогского престола прожил в России почти целый год. Он явился невольным свидетелем светской жизни и придворных интриг, испорченности нравов и коррупции высших должностных лиц, нездоровой атмосферы вокруг императора и внезапной перемены его настроений. Все это было чуждо молодому принцу, он вырос в другой обстановке. Наградой ему была красота и сердечность его юной избранницы, которую невозможно было не боготворить. Фридрих Людвиг был счастлив, когда смог наконец увезти ее в свой родной Мекленбург.

Из Петербурга выезжали в морозный зимний день. С приближением даты отъезда молодая супруга мекленбургского наследного принца все меньше скрывала свою грусть. Расставаться с родными местами, с