Пейте валидол и скорее покупайте путевку в санаторий, чтобы подлечить нервную систему! Если у вас хватит денег на это.
Десятка треф.
Замечательно. Десятка треф усиливает значение хороших карт и уравновешивает плохие. Здесь присутствует элемент внезапности.
Я задумалась. Что это? Карты советуют, чтобы я нанесла удар первой и по возможности неожиданно? Или же здесь кроется нечто другое? Запомним и подумаем над этим.
Пятерка червей.
Эта карта прямо указывает, что нерешительность недопустима. Она усиливает десятку треф. Значит, действовать надо решительно и твердо. Ничего себе условие.
Двойка треф.
Мне придется сражаться в одиночку. Что ж, я к этому готова. Когда действуешь подобным образом, то надеяться нужно только на себя.
Да нет, все не так плохо. Потому что следующая карта — валет треф.
Друг или подруга. Скорее всего подруга. Откуда у меня друзья в Америке? Разве только в Нью-Йорке. Но Нью-Йорк совсем в другой стороне. И некогда туда заглянуть. Главное, что эта подруга будет и помощником. Это хорошо.
Десятка бубен.
Снова деньги. Ничего странного. В дороге придется поиздержаться, так что пусть Настя выделит мне несколько тысяч долларов. В конце концов я имею право на моральную и материальную компенсацию.
Туз и десятка червей лежат рядом.
Это может означать только то, что проблемы надо решать уже сейчас, не откладывая ни на минуту.
Все, хватит. Карты говорят, что настала пора действовать. Решительно и сразу.
Я собрала карты и встала из-за стола. Затем подошла к бюро, выдвинула верхний ящичек и достала свой загранпаспорт.
Пора собирать вещи.
Глава 13
Я вошла в здание аэропорта Шереметьево, неся в руке небольшой чемодан, в котором находилось самое необходимое для поездки.
Рейс в Цинциннати осуществлялся транзитом через Франкфурт-на-Майне. Я заплатила полную стоимость билета до конечного пункта моего путешествия, что обошлось моим клиентам в тысячу двести долларов.
Алексею Владимировичу удалось собрать нужную сумму с помощью друзей, родственников и просто добрых людей, которые не отказали дать в долг несколько сотен тысяч российских рублей, чтобы их обменяли на американские деньги.
До Москвы я добралась на поезде. Слава Богу, что существует прямой поезд из нашего города до столицы. Целый день пришлось посвятить Москве, потому что самолет на Франкфурт вылетал из аэропорта в восемь тридцать по московскому времени и в семь часов утра уже нужно было прибыть в аэропорт.
Я провела ночь у своих друзей, а рано утром меня посадили в машину и отправили в Шереметьево.
Здание аэропорта было еще пустынным. Вскоре подъехал автобус, который высадил группу российских бизнесменов, отправляющихся на стажировку в Соединенные Штаты, причем именно в Цинциннати. Об этом я узнала позже, разговорившись с одной дамочкой, победительницей конкурса, устроенного организацией «BUZYNESS FOR RUSSIA», получившей право поехать в этот город, чтобы усовершенствовать свое образование.
Объявили посадку на Франкфурт.
Аэропорт Шереметьево представляет собой огромное здание в два уровня. Нижний уровень предназначен для приезжающих, а верхний для тех, кто желает вылететь в нужном ему направлении.
Я прошла по большому холлу, мельком взглянула на огромное табло, на котором высвечивались ближайшие рейсы. В том числе и на Франкфурт.
У контрольного пункта уже выстроились мои будущие попутчики. Когда подошла очередь, я заполнила декларацию. Молодой работник таможни внимательно просмотрел ее. Личные вещи он пока досматривать не стал.
Пока таможенник проверял мою декларацию, я обернулась и посмотрела назад. С ужасом я увидела, что к нашему терминалу приближаются Боб и Патерсон.
Я похолодела.
Таможенник заметил мое волнение.
— Что-нибудь не так?
— Нет-нет, все в порядке. Просто очень душно, а я не совсем хорошо себя чувствую.
Я повернула голову так, чтобы гоблины не могли опознать меня. Краем глаза я заметила, что убийцы пристроились в конце очереди. Между нами было человек двадцать.
Если они меня увидят, то за мою жизнь не дадут и доллара. И даже это будет слишком большой ценой.
Таможенник продолжал пялиться на меня с подозрением. Господи, только бы не задержали!
— Откройте багаж.
Дьявол. Мне стало совсем плохо. На лбу выступили капельки холодного пота.
Я открыла свой чемодан. Таможенник принялся рыться в моих вещах.
Я попыталась спасти положение.
— Я приехала из другого города, меня просквозило в поезде. Поверьте, это просто недомогание. Никаких наркотиков и других запрещенных вещей я не везу.
Таможенник для очистки совести вскрыл пакет с прокладками «LIBRESSE INVISIBLE», прощупал содержимое пальцами и немного успокоился.
Я боялась, как бы эти действия не привлекли внимания остальных пассажиров. Это — как цепная реакция. Передается от человека к человеку.
Видимо, все были заняты своими проблемами или же привыкли к происходящему, поэтому не слишком интересовались моими затруднениями.
— Закрывайте.
Я вздохнула с облегчением.
— Я могу идти?
— Да, сдавайте багаж.
Я подхватила свой чемодан и поспешила дальше, стараясь не привлекать к себе внимания. Не думаю, что мне это удавалось слишком хорошо. Сердце колотилось от страха, а ноги почему-то стали подгибаться.
Я сдала чемодан в багаж и быстрым шагом направилась к пункту паспортного контроля.
Пограничник проверил мой паспорт, поставил отметку о выезде из страны, и я оказалась в тамбурной зоне Шереметьево-2.
Дьюти-фри шоп, бар и закусочная меня уже не интересовали. Надо было спасать свою шкуру. И как получилось, что гориллы попали на этот же рейс? Воистину, невезение есть величина независимая.
Я поспешила скрыться в женском туалете. Уже второй раз меня выручало это заведение.
Оставила приоткрытой дверь, чтобы следить за ситуацией. Надо пропустить горилл вперед, а самой оказаться сзади. Так легче наблюдать за ними, оставаясь невидимой.
Ждать пришлось недолго. Боб и Патерсон благополучно прошли все этапы контроля и оказались в накопителе. И тут же отправились в бар. Чувствуется, что деньги у них есть. Как здорово прокатиться в Америку за чужой счет.
