– Гостиница 'Центральная', номер 24.
Хмурилось с утра небо над Иркутском. Маялся похмельем Грач. Лишь ближе к обеду ветер разогнал тучи, а умеренная доза алкоголя привела Грача в норму. Вновь почувствовав себя человеком, он спросил у брата:
– Как там наши клиенты поживают?
– Сидят в номерах.
– Точно сидят? Они ведь ребята непростые.
– Сидят. Точно. А куда соберутся – не упустим. Гостиницу две машины пасут: одна у парадного, одна у черного входа. Никуда не денутся!
– Ну, дай-то бог! – вздохнул Грач.
– Слышь, братуха… – начал Чалый. Грач повернулся к брату лицом. – А насчет того, что клиенты нам попались непростые ты ведь прав.
– Что-то разнюхал? – спросил Грач.
– Немного… Но и от этого сильно Конторой попахивает!
– Может быть, – согласно кивнул Грач.
– Так может ты того, отступишься? – осторожно предложил Чалый.
– Нет, братишка. По крайней мере, не сейчас. И вот по какой причине. Даже если эта компания имеет отношение к Конторе, то здесь они действуют исключительно по собственной инициативе. Будь все официально – стали бы они так шифроваться?
– Ну, это смотря, какое у них дело, – возразил Чалый.
– Золото они, брат, ищут, вот и все их дела!
– Какое золото? – не понял Чалый.
– Колчаковское! Три вагона с золотом!
– Шутишь? – рассмеялся Чалый. – Колчак-то, когда был?
– А ты, сперва, послушай, а потом решай: шучу я или нет!
– … Короче, прикрыли эту операцию, а Максимова в звании понизили, – закончил пересказ выбитых из Бухлова сведений Грач. – А он взял отпуск, собрал дружков и приехал сюда. Как думаешь, зачем?
– За золотом! За чем же еще? – уверенно ответил Чалый. – Кинуть, значит, решил Контору-то?
– А ты бы на его месте как поступил? Тот-то и оно! А коли действуют они как частные лица, то на поддержку Конторы им рассчитывать не приходится. Расчухал расклад?
– А то! – повеселел Чахлый. – А сколько там может быть золота?
– Много, брат! Ляма на четыре зеленью не меньше! И нам, и им хватит.
– Ты что, им долю выделить собираешься? – удивился Чалый.
– Ну, не половину, конечно, – усмехнулся Грач. – Но на лимон золотишка я им унести позволю. Если, конечно, правильно себя вести будут.
– Куда столько? – возмутился Чалый. – Им и пол-ляма за глаза будет!
– Может ты и прав, – согласился с братом Грач. – Только рано нам золотишко делить. До него еще добраться надо.
– Ну да, – сразу остыл Чалый. – А они сумеют?
– Не знаю, – пожал плечами Грач. – Портсигар-то у меня.
– А может и не нужен он им вовсе? Может они без него как-то сумели обойтись. Зря, что ли, они к картографам да железнодорожникам наведывались?
– А вот это мы и проверим, – сказал Грач. – Номер телефона в ихнем люксе известен?
Звонок по городскому номеру заставил всех переглянуться.
– Слушаю, – поднял трубку Максимов.
– Правильно делаешь, – проскрипел в трубке незнакомый голос. – Слушай и передай другим: портсигар у меня. Можем договориться. Решайте, а я через десять минут перезвоню.
– Кто звонил? – глядя на озабоченное лицо мужа, спросила Лариса.
– Так он не представился, – усмехнулся Геннадий. – Говорит, что портсигар у него. Предлагает встретиться.
– А нам это надо? – спросила Светлана.
– Нет. Но он, видимо, про это не знает. Обещал перезвонить… – Геннадий глянул на часы, – через восемь минут.
– Пошлешь? – спросил Старх.
– Это неразумно, – покачал головой Максимов.
– Согласишься на встречу? – удивился Вяземский.
– Соглашусь, но не пойду и никого из вас не пошлю.
– Не понимаю, – пожал плечами Старх.
– Тут все очень просто, – улыбнулся Геннадий. – Назначим встречу, а сами в это время отправимся к отметке.
– Разумно, – одобрил Старх. – Со следа вряд ли собьем, но время потерять заставим.
– А Дяде Мише про это сообщить не хочешь? – спросила Катя.
– Обязательно сообщу! – заверил ее Максимов.
– Ну, чё, забил лохам стрелку? – поинтересовался Чалый.
– Забил. Завтра в десять в том месте, что ты присоветовал.
Окончание дня было малоинтересным. Грач уже собрался отойти ко сну, как зазвонил телефон.
– Чего тебе, Хмурый? – спросил Грач недовольным тоном.
Выслушав сообщение о появлении в городе еще одного журналиста из Москвы, раздраженно сказал в трубку:
– Да погоди ты со своим 'чё делать?', дай подумать.
Думал не долго. Распорядился:
– Берите его. Везите на 'дачу'. Выньте из него, все, что знает, но жизни пока не лишайте. Все!
На другой день Вениамин обедал в том же трактире. Люба его обслуживать не стала, передала другой официантке. Галкин обиделся и решил, что больше он в эту забегаловку ни ногой. 'Скоро уеду и забуду эту провинциальную дуру!' Но вечером ноги опять принесли его под окна заведения. Люба заметила его и поймала себя на мысли, что ей это приятно. Выйдя после смены на крыльцо трактира, она улыбнулась Вениамину. Тот сразу повеселел и хотел сделать шаг ей навстречу, но тут у него за спиной, визжа тормозами, остановилось такси. Из него выскочили крепкие парни и в два счета запихнули ухажера в салон. Люба растеряно смотрела вслед уезжающей машине, потом догадалась испугаться.
– Поезд, который ждал на окраине города Коршунов, не значился ни в одном расписании. Водители обоих 'ПАЗиков' удивленно таращили глаза на самодвижущийся вагон, вставший прямо посреди переезда.
