— Много чего знаю, но моя информация стоит дорого. Зайди ко мне, тогда расскажу все как на духу.
— Я сейчас же приеду.
Вот старый козел. Опять двери запирать начнет.
И тут мне в глаза бросилась яркая обложка журнала, который держала в руках библиотекарша. Яркая, хотя и черно-белая, прекрасно сделанная фотография Изабель Аджани.
— Что это за журнал? — спросила я.
— Киносценарии. Читаешь, и такое ощущение, словно смотришь фильм… Интересно.
В кои-то веки выбралась в библиотеку, а приходится лететь в городскую администрацию.
— Хотите посмотреть?
— Но вы же сами смотрите… — Я очень люблю все, что связано с кино, поэтому решила немного отвлечься и полистать журнальчик. В конце-то концов, меня сегодня чуть не застрелили. Раз уж я осталась жива, то почему бы мне не воспользоваться этим обстоятельством, чтобы прочитать хотя бы несколько страниц какого-нибудь сценария?
— Вот последний номер, — девушка достала с полки журнал и протянула мне. — Здесь есть кое-что любопытное.
Я села в удобное кресло и раскрыла журнал. Первое, что я там увидела, был силуэт мужчины, который не так давно возник на дне моей кофейной чашки. Вот теперь мне становилось кое-что ясным. Это же знаменитый «Оскар», престижная кинематографическая премия. Но при чем здесь премия? И как это может быть связано с моими запутанными делами? Я полистала еще пару страниц, и на глаза мне попалось знакомое имя. Марк Бэрд. Статья Марка Бэрда, американского режиссера, оказывается. Интересно, о чем он пишет? Я перевернула еще одну страницу и не поверила своим глазам. Прямо со страницы этого роскошного элитарного московского журнала на меня смотрел не кто иной, как Игорь Волостнов. Собственной персоной.
Я бегло прочитала статью Бэрда и поняла, что он пишет о сценарии Волостнова, причем отзывается о нем настолько хорошо, что сравнивает с известным немецким писателем Патриком Зюскиндом и его шедевральным «Парфюмером». Я была потрясена. Кто бы мог подумать, что Волостнов способен на такое. Я читала «Парфюмера» и понимала, насколько высока эта похвала для провинциального автора.
Но я удивилась еще больше, когда рядом с фотографией красавчика Волостнова, с его ироничной улыбкой и холодными глазами, я увидела и название сценария: «КЛУБ „ГУИНПЛЕН“». Это название тоже показалось мне знакомым. Где-то это словосочетание я уже встречала. Но где? Моя предательская память, похоже, отправилась в декретный отпуск. И когда она разродится заложенной в нее информацией, никто не знал. Бэрд писал, что при благоприятных условиях, если ему удастся договориться с российской студией «Кадр», то он часть фильма по сценарию Волостнова будет снимать в России. О сюжете — ни слова. Хотя было обронено несколько фраз о том, что большое внимание авторы фильма будут придавать съемкам натуры и, очевидно, им потребуется много времени на то, чтобы найти актеров на две главные роли — мужскую и женскую. Я так и не поняла, о чем будет этот фильм. Но в любом случае сценарий был перед моими глазами, и я могла его прочитать. Я посмотрела на часы. Пора ехать к Виктору Николаевичу.
Перед тем как выйти из библиотеки, я еще раз взглянула на обложку журнала, чтобы запомнить ее. Возможно, мне удастся где-нибудь его купить. Хотя на это было очень мало надежды: журнал выходил маленьким тиражом, а у библиотек почти нет средств на подписку. То есть это был единственный экземпляр, возможно, на весь город, и, понятное дело, мне никто не даст его домой.
Всю дорогу я думала о Волостнове и пыталась угадать, о чем же таком он написал и почему сценарий называется «Клуб „Гуинплен“»?
Виктор Николаевич встретил меня так, словно мы не виделись с ним тысячу лет.
— Таня, я тебя ждал. — С этими словами он открыл сейф и достал оттуда коробку с испанскими ореховыми палочками, которые я очень люблю, а из холодильника, встроенного в стену, — черный, с перламутровой матовостью виноград в капельках воды и бутылку красного вина. — Извиняй, сыра нет. А с плесенью, я знаю, ты не ешь.
Однажды я оказала этому карьеристу услугу. Она мне совершенно ничего не стоила, я это сделала по своей инициативе, понимая, насколько полезен может быть для меня этот человек. Случайно я оказалась в курсе событий и предотвратила семейную драму. В тот момент, когда его жена мчалась на машине на другой конец города, где, как ей сообщили, находится ее благоверный с любовницей, я на правах частного детектива и просто знакомой Виктора Николаевича позвонила ему и предупредила. Когда жена прилетела на эту квартиру, там находились совершенно другой мужчина и совершенно другая женщина. Она, не растерявшись, позвонила мужу на работу, и он, едва переводя дыхание, взял трубку. Его честь была спасена.
И все бы ничего, но он по натуре был веселым кобелем, и стилем его жизни было постоянное ухаживание за окружающими женщинами. И как бы ни намекала я ему на то, что наши отношения никогда не смогут выйти за рамки дружеских, он всегда при встрече поил меня вином, угощал конфетами и фруктами, а потом делал попытку запереть кабинет, чтобы приступить к более откровенной атаке…
— Виктор Николаевич, я ненадолго. Расскажите мне, пожалуйста, все, что вы знаете, о фирме «Криптон».
— Это все, что ты хочешь мне сказать?
— Нет. Очень вкусный виноград. И за ореховые палочки спасибо, но я правда спешу. И вино пить не могу, хотя бутылка красивая…
— Плохих не держим.
— Так что там с «Криптоном»? Я ничего не смыслю в ценных бумагах, поэтому пришла к вам…
— А какой тебе интерес? — Он сел напротив меня и взял мои руки в свои. Виктор Николаевич был тощ, смазлив и лысоват. Но смотрелся довольно моложаво для своих шестидесяти. На нем была шикарная светлая рубашка с коротким рукавом и кремовые дорогие брюки. На мизинце красовался перстень с крупным черным камнем. Вылитый мафиози.
— Клиент просил узнать.
— А что за клиент?
Я вскинула брови, тем самым давая понять, что не привыкла обсуждать с кем бы то ни было своих клиентов и тем более называть их имена.
— Понятно. Так вот, деточка, фирмы «Криптон» уже давно не существует. Ее переименовали сразу после смены руководства. И теперь эта фирма называется «Сириус».
— «Сириус»? Да это даже для меня, непосвященной, одна из самых крупных газовых компаний. И что же, «криптоновские» акции остались в цене?
— Да на этих, как ты говоришь, «криптоновских» акциях люди себе целые состояния сделали. Их же скупал новый хозяин через подставных лиц, а для него цена практически не имела значения…
— А сегодня?
— А сегодня твой клиент должен тебя просто озолотить за такую информацию… Только непонятно, твой клиент в лесу жил? Он что, газет не читает?
— Что проку в газетах, если даже я ничего не знала о связи «Криптона» с «Сириусом». И сколько теперь стоит одна акция?
Виктор Николаевич назвал мне цифру, и я прикинула, сколько же стоят Сонины акции сейчас, если три года назад стоили миллион рублей. Теперь мне стал понятен интерес Саши и Эдика к этим акциям и завещанию. В принципе, об этом можно было догадаться и без Виктора Николаевича.
Я съела целую виноградную кисть, несколько ореховых палочек, выкурила пару сигарет и, попрощавшись с воздыхателем, который в последнее время даже не скрывал своих намерений по отношению ко мне, вышла из здания администрации.
День подходил к концу. Но мне надо было заехать еще к одному знакомому, чтобы выяснить, какая нотариальная контора занималась Сониным завещанием. Дело это было сложное, и одним телефонным разговором бы не обошлось. Поэтому я, купив по дороге коньяк — куда я без него? — поехала на проспект Ленина, заказала на проходной пропуск и прошла в кабинет Лисовского. Он заведовал компьютерным залом и работал одновременно на ФСБ. Я владела этим секретом и в случае острой необходимости обращалась к помощи Лисовского.
