— Да ты че, Витек? Я никому ничего… — потом он перевел взгляд на меня, и я отвернулась. Не хватало еще, чтобы Бакаев узнал меня. Но в любом случае я поняла, что мне конец. Сейчас зайдет разговор о знакомом, который якобы порекомендовал мне Соколова в качестве киллера, а к такому повороту событий я была не готова. Кто же мог предполагать, что сюда явится Колян и испортит мне всю малину. — А какой знакомый? — Вопрос был явно адресован мне. И Бакаев, и Соколов перевели на меня взгляды и угрожающе замолчали.
Я тоже молчала, не в силах придумать что-нибудь правдоподобное. Сейчас я думала совершенно о другом: не о том, чью бы фамилию назвать, а о том, как мне выпутываться из сложившейся, мягко говоря, щекотливой ситуации.
— Ну, так что за знакомый? — с угрозой спросил Соколов.
— Это неважно, — собрав всю свою наглость, ответила я. — Я не буду называть его фамилию. Но он знает тебя, — я посмотрела Бакаеву прямо в глаза.
Бакаев не отвел взгляд. Напротив, он пристально посмотрел на меня, словно пытался что-то вспомнить, и у меня по спине пробежали мурашки.
— Я ее знаю, — неуверенно проговорил он.
«Вот те раз! — подумала я. — Неужели этот мерзавец вспомнил меня? Вот память у некоторых людей! Боже мой, что же теперь делать?» Я вспомнила, где у меня находится пистолет, и мысленно начала прокручивать сцену, как действовать дальше.
Соколов после слов Бакаева напрягся еще больше и спросил шипящим голосом:
— Откуда ты ее знаешь?
— Она… — Бакаев снова пристально посмотрел на меня. — Она из ментовки… Точно! — вскричал он визгливым голосом. — Она из ментовки! Она приходила ко мне по одному делу! — Он смотрел на меня во все глаза, а мне оставалось только дивиться потрясающей визуальной памяти Бакаева.
— Что? — зашипел Соколов. — Ты еще и ментов, сука, на меня навел?
Витек сжал кулаки и начал наступать на Бакаева, тот попятился.
— Да ты что, Витек? Нет, ты не понял, она совсем по другому делу приходила… Да при чем тут я?
— А как же тогда она вышла на меня? Ты что, решил меня ментам сдать, падла. — Соколов тяжело дышал и готов был броситься на меня и на Бакаева с кулаками.
— А ты, сучка… — обратился он ко мне. — Ты, выходит, из ментовки. То-то мне все это подозрительным показалось… Разводила меня, значит. Ну, я тебе… — Соколов начал надвигаться на меня, оттесняя в угол комнаты.
Мне ничего другого не оставалось, как выхватить из сумки пистолет и направить его дуло на Соколова:
— А ну стоять! — заорала я изо всех сил, чтобы сбить противников с толку. Я судорожно прикидывала, как мне справиться с двумя мужиками, если они оба попытаются схватить меня.
Бакаев опешил и остановился как вкопанный. Соколов тоже сначала немного растерялся, но быстро пришел в себя и снова начал надвигаться на меня.
— Я сказала — стоять! — опять закричала я и покачала пистолетом для пущей убедительности. — Иначе… — и я перевела дуло пистолета на мужское достоинство Соколова. Только это и остановило его. Он встал, злобно посмотрел на меня и прошипел:
— У-у, ментовская сучка!
— Стоять! Не дергаться! Касается обоих! — я медленно перевела пистолет на Бакаева. Тот стоял ни жив, ни мертв.
— Да я здесь вообще ни при чем… — пролепетал он.
— Стоять спокойно, а то я нервная. Могу и правда отстрелить что-нибудь ненароком, — я полезла в сумку и достала пару наручников, которые у меня всегда при себе. Так, на всякий случай. А случаи в моей практике бывают самые разные. Вот как сегодня.
— Руки! — скомандовала я Соколову, решив сковать единственными наручниками именно его, так как он представлял наибольшую опасность. Соколов не пошевельнулся. — Я сказала — руки! — я дернула пистолетом и сделала шаг вперед к Соколову, не теряя при этом бдительности. Соколов источал опасность, и я была настороже.
— Щас, — наглым тоном заявил он, стараясь выглядеть спокойным, но все же было заметно, что он испуган, — только ботинки зашнурую…
— Я кому сказала! — и я резко, с размаха, ударила Соколова пистолетом по лицу. Он присел и закрыл его руками.
— Руки, козел! — я подошла ближе и сковала прижатые к окровавленному лицу руки Соколова железными браслетами.
И только сейчас я обратила внимание на Бакаева. Тот, воспользовавшись моментом и отойдя немного от шока, решил рвать когти — медленно пятился к двери. Еще мгновение — и он даст деру. Но я не собиралась выпускать ситуацию из-под контроля.
— А ну, ты, стой! — резко закричала я, оставляя Соколова и направляя пистолет на Бакаева.
Колян остановился и заканючил:
— Да я-то тут при чем? Я так просто зашел…
— Стоять! А то будешь при чем, — скомандовала я. Бакаев послушно замер на месте. — Так, а теперь, голубчики, надо вас как-нибудь успокоить…
Я принялась осматриваться в комнате, пытаясь найти что-нибудь подходящее для того, чтобы связать заодно и Бакаева. А то, не ровен час, и этот попытается оказать сопротивление. Справиться-то я с ним, конечно, справлюсь, только не хочется мне всего этого…
— А ну, иди сюда! — крикнула я Коляну, увидев в углу на диване ремень, принадлежавший, очевидно, Соколову. Взяв ремень, я скрутила им руки подошедшего ко мне Бакаева, с перепугу ставшего вести себя весьма покладисто.
— Баран… Ну, просто баран… — бормотал Соколов, сидя в углу на полу со скованными наручниками руками. — Тебе все равно не жить! — прошипел он. Вероятно, Бакаеву, а может, и мне.
— Ну-ка молчать! — прикрикнула я на него. — А то мозги вышибу!
— Ух ты, какая крутая девочка, — то ли восхищенно, то ли издевательски произнес Соколов. Странный он все же человек, я никак не могла раскусить его. — Может, ты и стрелять умеешь?
— Даже не сомневайся, кретин! Отстрелю тебе кое-что, как здрасьте!
— А я при чем? — все еще ныл Бакаев.
Не таким уж он и крутым оказался, когда дошло до дела. А вот Соколов производил как раз обратное впечатление. Ну, ничего, я выведу эту сладкую парочку на чистую воду.
В душной каморке стало нестерпимо жарко. Я оглянулась на окно. Оно было плотно зашторено, да еще и закрыто наглухо. Осень все-таки. Но день сегодня выдался жаркий, воздух в комнате накалился так, что дышать стало абсолютно невозможно.
Я скинула с себя парик, теперь было уже все равно, Бакаев и так меня узнал. Бросив его на диван, я пригладила рукой растрепавшиеся под ним волосы и тут же поймала на себе изумленный взгляд Соколова. И без слов было понятно, что теперь и он меня узнал. Ведь виделись мы совсем недавно.
— Ба-а! — протянул он. — Надо же! Вот так встреча! Детка, так ты нашла салон красоты? Или как? А, милашка?
Бакаев стоял у стены и с недоумением наблюдал эту странную для него сцену.
— Я эту сучку тоже знаю, — кивнув на меня, пояснил ему Соколов, — сегодня только видел. Во дает! — на этот раз с нотками восхищения в голосе произнес Витек. — Ну, молодец, ментовка! Как ловко все подстроила!
— Что такое? — спросил заинтригованный Бакаев.
— Да она сегодня шарилась вокруг меня, когда я по делам ездил. Так, значит, все-таки ты навел, сучонок? — Соколов снова озлобленно посмотрел на Коляна.
— Да ты что? Я вообще не врубаюсь, о чем базар!
Соколов изучающе посмотрел на Коляна, потом отвернулся. Поднял глаза на меня.
— Сдал меня корешок? — спросил он, обращаясь ко мне.
— Заткнись! — рявкнула я. Мне уже осточертели эти пустые разговоры непонятно о чем. Настал мой
