Глава 7
Телефона у брата Приходько не было, поэтому я не могла предупредить его о своем визите. Пришлось ехать наудачу, и как следствие, я напоролась на пустую квартиру.
Позвонив три раза в дверь, я так и не дождалась, чтобы мне открыли. Постояв на лестничной площадке и прикидывая, что же мне делать, я уже собралась было вниз, как дверь рядом с дверью Приходько открылась, и из нее вышел мужчина. Он посмотрел на меня оценивающим взглядом и принялся запирать свою дверь на ключ.
— Простите, — проговорила я, — вы не знаете, когда Василий Приходько бывает дома?
— Вечерами обычно, — живо отозвался сосед. — А иной раз и целыми днями дома сидит. Но если уж его нет дома сейчас, то значит, появится только поздно вечером. А зачем он вам нужен?
— Поговорить, — коротко ответила я. Сосед мне не понравился. Его цепкий сальный взгляд быстро обшарил мою фигуру и впился в грудь.
— Придется подождать до вечера, — растягивая слова, произнес он. — Я бы вас пригласил к себе подождать, но, к сожалению, тороплюсь. Ухожу, — с сожалением проговорил он и снова осмотрел меня с ног до головы.
Я осталась на лестничной площадке, а сексуально озабоченный сосед медленно пошел вниз. Спустившись на пролет ниже, он обернулся и снова бросил на меня похабный взгляд. Ну и гадкий же тип, подумала я. Невысокого роста, лысоватый, с жирными волосами, зачесанными на проплешину. Несвежая рубашка, неглаженые брюки… Он вызвал у меня только отвращение.
Постояв еще немного и дождавшись, чтобы назойливый сосед ушел, я тоже спустилась вниз и решила посидеть пока в машине — вдруг все же брат Евгении появится. Я достала пачку сигарет и приготовилась к длительному ожиданию.
Я не знала, как выглядит Василий Приходько и не имела возможности позвонить, чтобы проверить, не вернулся ли он домой, поэтому вынуждена была сидеть в машине и пялиться на всех проходящих мимо людей. Но в нужный мне подъезд за время ожидания не вошел ни один молодой мужчина. В него вообще заходили редко — дом старый, четырехэтажный, на лестничной площадке всего по три квартиры, поэтому жильцов было не так уж и много. За три часа в подъезд прошествовали только три бабульки, один старичок да вернулся неприятный сосед Приходько. Хорошо, что он не заметил меня в машине, не то стал бы зазывать к себе в гости.
Стало уже довольно темно, и я боялась пропустить Василия Приходько. На всякий случай даже вышла из машины. И тут заметила вдалеке одинокую мужскую фигуру. Мужчина шел через двор и направлялся явно к этому дому. Более того, он шел прямиком к подъезду, у которого я заняла наблюдательный пост.
Я почему-то нисколько не сомневалась в том, что это и есть Василий Приходько. Когда мужчина почти поравнялся со мной, я шагнула к нему навстречу и проговорила:
— Извините, вы Василий Приходько?
Мужчина резко остановился — он, видимо, не заметил меня в темноте — и тихо сказал:
— Да, это я. — По голосу и по тому, как четко и кратко он ответил, мне почему-то показалось, что он военный. Или бывший военный.
— Меня зовут Татьяна Иванова. Мне необходимо с вами поговорить.
— Очень приятно, — спокойно отозвался Василий. — А о чем?
— О вашем брате.
Приходько промолчал. Я, не дождавшись ответа, снова повторила просьбу:
— Так мы можем поговорить?
— А нельзя ли перенести разговор на завтра? Сейчас уже очень поздно, я с работы и устал.
— Нет, нельзя. Нужно поговорить сегодня. Я ждала вас три с лишним часа. Прошу вас. Я обещаю, что не займу у вас много времени.
Василий, поколебавшись секунду, произнес:
— Ну, хорошо, пойдемте. Только вы уж простите, много времени уделить вам не могу.
— Я ненадолго, — пообещала я, и мы вошли в подъезд.
Мы поднялись на второй этаж, и Василий принялся искать ключ. Наконец, он нашел нужный и отпер дверь. В квартире были, видимо, открыты окна, так как на нас сразу же пахнуло свежим воздухом, и я услышала, как где-то хлопнула оконная рама.
— Входите, я сейчас, — бросил Василий и быстро прошел в глубь квартиры. Я услышала, как он начал закрывать окна. Я разулась и нерешительно прошла в комнату. Из дверей показался Приходько и сказал: — Извините, сквозняк. Вы проходите, — он указал на диван.
Я прошла, села, Василий зажег свет, устроился на стуле у окна, посмотрел мне прямо в лицо и спросил:
— Что вы хотели узнать?
— Прежде всего я бы хотела представиться, — начала я. Василий мне понравился. Спокойный, уравновешенный, невозмутимый и вежливый. — Я частный детектив. Меня наняли, чтобы я расследовала убийство вашего брата, — я увидела, как после упоминания о Евгении Василий сразу же как-то сник и потух. — Мне необходимо поговорить с вами, чтобы создать полную картину жизни вашего брата. Вы не против, если я задам несколько вопросов? Я понимаю, что вам тяжело говорить об этом, но это необходимо сделать именно сейчас, иначе потом может быть поздно.
— Я слушаю вас, — резко сказал Василий, и я даже удивилась, какая перемена произошла в нем: он вдруг стал напряженным и замкнутым.
— Меня интересует личная жизнь вашего брата. Наверное, вы лучше всех знали о ней.
— Вы ошибаетесь, — коротко ответил Василий. — Мы не были близки с братом.
Мне показалось, что Саша был прав, когда говорил, что Василий не захочет говорить со мной о Евгении. Приходько-старший занервничал, когда речь зашла о личной жизни его брата. Судя по все — му, он весьма отрицательно относился к странностям своего родственника, но ведь не мог же он не знать о том, чем жил его брат…
— Скажите, Василий, у Жени были враги? Кто бы мог желать его смерти?
— Я понятия не имею. Мы почти не общались в последнее время. Я не знаю ни его врагов, ни его друзей… Тем более что я не принимал его… отношения к жизни, — запнувшись, закончил фразу Приходько.
— Ну, может быть, вы в курсе, не произошло ли в последние месяцы его жизни чего-нибудь неприятного? — продолжала настаивать я.
— Вы извините… Таня, кажется? — Я кивнула. — Но я не совсем хорошо себя чувствую. Мне сейчас не хочется говорить обо всем этом… У меня не так давно умерла мать, так что сейчас не самое лучшее время для подобных разговоров.
— Да, я знаю. Приношу вам свои искренние соболезнования… — проговорила я. — Тогда, может быть, мы пообщаемся в другой раз? — со слабой надеждой спросила я. — Когда вам будет удобно…
— Может быть, — равнодушно ответил Василий.
— Я оставлю вам свой телефон. Если вспомните что-нибудь, позвоните мне. В любое время, — я протянула Приходько свою визитку. Он взял ее и не глядя положил на стол.
Я поднялась.
— Еще раз извините за столь поздний визит, да еще и без предупреждения, — сказала я. — Буду ждать вашего звонка. До свидания.
— До свидания, — с облегчением произнес Василий и вышел в коридор проводить меня.
Когда я ехала домой, размышляла о брате Жени. Странный он какой-то. Поначалу я прониклась к нему симпатией, но потом мне показалось, что ему не просто не хочется говорить о брате. Ему в какой-то степени неприятна эта тема. Все понятно, человек за несколько дней потерял всех своих родственников — и мать, и брата… Но неужели же он сам не заинтересован в том, чтобы разыскали убийцу Жени? Или он настолько осуждал образ жизни брата, что ему теперь все равно, кто и за что убил его?
Внешне, я была уверена, братья были абсолютно непохожи. Я не видела Женю, но мне почему-то казалось, что они совершенно разные с Василием. Василий был настоящим мужчиной в смысле внешности. Резко очерченные, чуть грубоватые черты лица, мужественность проскальзывает во всем его облике. Да, он
