что случилось. Она молчала. Потом вдруг спросила меня, всех ли из ИТУ я помню. Честно? Я никого не помнила. «Какое это имеет отношение к ребенку?» — спросила я. Она невесело усмехнулась и призналась, что никакого. Просто она сейчас видела эту «ужасную» женщину. Я сказала ей, что нельзя жить прошлым. Но я догадалась, какую женщину Светка имела в виду. Вот тогда я и поняла, почему она не хочет отдавать ребенка.
Вика закурила, протянула мне пачку «Vogie», от которой я отказалась. Ненавижу эти бледные спирохеты! Я достала свои «Честерфильд» и тоже присоединилась к курению.
— Знаете, наверное, ей показалось, что она поступает так же. Та женщина — ее звали, кажется, Валентиной, — убила своего ребенка. Причем садистски убила. Трехлетку, представляете? Потому что ребенок кричал, когда ей хотелось спать! Она была нам омерзительна. Правда, слыла самой тихой и молчаливой. Видимо, где-то они нечаянно пересеклись, и Светка решила, что это знак свыше. Что она тоже станет такой же, как Валентина. Тогда она решила сбежать. Мы пытались ее убедить, что это опасно — Янкин, между нами, большая скотина. Но они с Сережкой решили по-своему. Вот и все, что я знаю об этой истории.
— А как найти Сережу?
— Этого я вам сказать не могу. Адрес его у меня есть. Попробуйте там.
— Я уже пробовала, — призналась я. — Его там нет. А как вы думаете, Вика, он мог убить Свету?
— Кто? — вытаращилась она на меня. — Сережка? Не шутите так, Таня! Сережка не способен вообще на действия, только на сексуальные!
Она рассмеялась.
— Если его нет дома, попытайтесь поискать у жены.
— Как? — удивилась я. — У него тоже счастливый брак?
— Ну, не совсем счастливый. Жена бывшая. Но попытайтесь. Может, она что-то знает…
Вика дала мне ее телефон, и мы простились.
Я вышла в июньскую жару и поняла, что июнь я ненавижу. Этот раскаленный воздух способен довести до уныния кого угодно. Даже меня — неунывающую Татьяну Александровну Иванову.
От жары я совсем раскисла, и мои способности мыслить опустились до нижней отметки. Однако голова упорно продолжала попытки связать рассыпанные сведения в логическую цепь.
Я добралась до дома и включила душ. Блаженство, блаженство, блаженство! Не понимаю, почему ставят памятники людям, ничего для моего блага не совершившим, и совершенно проигнорировали того святого человека, который изобрел душ! Неужели его подвиг не заслужил нашей человеческой благодарности?
Стоя под душем, я постепенно обретала способность жить дальше. Сейчас сделаю несколько звонков, но сначала еще немного постою под обжигающе холодными струями, возвращающими мою энергию.
Наконец я начала замерзать и вышла из ванной.
Взяв в руки аппарат, я нажала сначала автоответчик. И чуть не подпрыгнула.
Очень знакомый голос сказал:
— Таня, вы меня не знаете. Я нуждаюсь в вашей помощи. Приду к вам около двух дня. Пожалуйста, помогите мне! Я в опасности!
Оторопело глянув на часы, я увидела, что до визита загадочного незнакомца остается только пять минут.
Пять минут — и я узнаю, кто этот загадочный человек со столь знакомым мне голосом.
Ровно в два часа на моем пороге возник парень. Длинные волосы сейчас были спутанными и грязными, джинсы, как и майка, нуждались в стирке. Худой до безобразия, он стоял, уставясь на меня.
— Вы… — пролепетал он.
Надо же… Я ведь его тоже узнала, бывшего Адониса, Нарцисса, ослепленного собственной красотой.
Сергея. Того самого, которого я так безуспешно разыскивала.
Вот оно, везение.
Глава 8
Увидев выражение его лица, я удовлетворенно отметила, что способна потрясать мужчин. Конечно, рассудок предлагал мне собственную версию — что сей юноша просто не ожидал увидеть именно меня, но сердце упорно отгоняло эту мысль. Потому что, несмотря на физическое истощение и затравленный взгляд, он был все еще красив.
— Вы — Таня Иванова? Детектив? — отказываясь поверить очевидному факту, переспросил Сергей.
— Нет, я на самом деле заскочившая сюда на минутку Чиччолина, — разозлилась я. — Кто еще может жить в квартире Тани Ивановой?
— Простите, — пробормотал он. — Я просто не ожидал, что вы окажетесь детективом.
В его голове зашевелились нехорошие мысли, я это поняла по ставшему напряженным взгляду и невольному движению в сторону двери. Ну конечно… Если я детектив и пыталась найти Свету, значит… Слава богу, его посетила здравая мысль, что я искала Свету задолго до того, как они решили наколоть беднягу Шумахера. Но он взял себя в руки и сообщил мне ровным голосом:
— Мне нужна ваша помощь. Как бы там ни было, а вы можете мне помочь… Я много слышал о ваших талантах, а сейчас я нахожусь в патовой ситуации.
— То есть? — осведомилась я, жестом приглашая его пройти в комнату.
Он моим приглашением не пренебрег, вошел и плюхнулся в кресло. Потом долго разглядывал меня с явным интересом покорителя женских сердец. Я постаралась не показывать виду, что мне под этим оценивающим взглядом так же неуютно, как на сковородке в аду. Мое твердое убеждение — ни одному мужчине нельзя показывать свои слабости. Только так у тебя есть шанс дожить до старости в стане врагов. А то, что большинство моих дорогих сограждан относится ко мне совсем не дружелюбно — в этом я перестала сомневаться уже давно.
— Я боюсь, — признался он. — Они убили Свету. Теперь, надо думать, моя очередь.
— Извините, — кротко начала я. — Нельзя ли поподробнее? Кто, например, убил Свету?
— Янкин, — передернул он плечом. — Янкин с этим «родителем». Вы разве не поняли?
— Конечно, поняла. Сразу. Как только Янкина увидела — так сразу и осенила меня мысль, что он собирается всех поубивать, — улыбнулась я.
— Вы мне не верите! — горько воскликнул он.
— Ну отчего же? «Как верит солдат убитый, что он проживает в раю…» Конечно. Янкин мне и самой не нравится. Не в моем вкусе. Но это не повод, чтобы подозревать его в убийстве. Поэтому я буду вам бесконечно благодарна, если вы постараетесь предоставить мне улики.
— Он охотился за Светой, — мрачно поведал Сергей.
— Не спорю. Он и за вами охотится, — ответила я.
— Вот! Видите! — обрадовался мой собеседник.
— Так отдайте ему деньги — он успокоится.
— Какие?
Нет, вот это нахал! Смотрит на меня глазами, полными невинного удивления… Какие деньги!
— Те, которые вы взяли за работу быка-производителя, — не удержалась я.
— Ах, те… Но я не брал их. И Света тоже. Мы просто не успели…
— Не надо вешать мне на уши вашу морскую капусту, — мрачно усмехнулась я. — Вся буча поднялась из-за денег. Именно из-за них меня потревожил Янкин. Именно из — за них убили вашу подружку.
— Она не подружка! — горячо запротестовал он.
— Хорошо, вашу сотрудницу. Коллегу, так сказать… Хотя, если честно, мне ваш способ заработка
