— Ну знаешь, говорят, что тот, кто задает вопрос, сам же несет ответственность за ответ. Если он ему вдруг не понравится, то это только его личная проблема, — сказала я, потом применила ту же формулу к себе. Мне не нравился ответ Кирьянова на мою просьбу. Надо было еще поработать над конечным результатом. — Володечка, я тебя очень прошу, ты, пожалуйста, выясни для меня, по какой статье Колесникова взяли и кто за него мог хлопотать. Если речь шла о лечении в городской больнице, значит, он не убийца и не насильник. Такого точно бы под залог не выпустили даже по состоянию здоровья.
— Ладно, — сдался Кирьянов. — Ты ведь все равно не отстанешь. Придется завтра на пару часиков сходить в горуправу. Хотя… не тот ли это чиновник из антимонопольного комитета, которого месяца три или четыре назад за взятку осудили? Что-то я сразу про него не вспомнил. В газетах такая шумиха вокруг его имени была…
— Может быть, — сказала я. — Но сам же сказал, что фамилия распространенная. Вдруг полгода назад в СИЗО «отдыхал» еще один Колесников?
— Хорошо, все, что будет в моих силах, узнаю. Но с тебя дополнительно коньяк.
— Пять звезд, — подтвердила я.
Поговорив с Кирьяновым, я призадумалась. Кое в чем Владимир Сергеевич был прав. Если Валерий Тришевский получил взятку, то где эти деньги? От ста пятидесяти тысяч рублей не осталось ни копейки. По словам соседей, деньги на похороны собирали всем домом, да и сослуживцы помогли. Потом гадальные двенадцатигранники говорили о наступлении голодных и трудных времен. Несомненно, эта трактовка касалась Ильи, в его жизни действительно могли бы настать голодные и трудные времена, если бы добрая мамочка не придумала, где раздобыть деньги для возврата отцовского долга. Но еще неизвестно, какие именно последствия имел ее план, а сама Антонина Никитична тоже на пороге не самых лучших времен. Если муж ее бросит, то она может остаться на улице с одним чемоданом летних тряпок, а впереди — зима.
Я вспомнила о том, как в машине «Скорой помощи» Козельчик просил меня встретить Антонину. Он был так плох… В любую минуту Антонина могла стать вдовой. И что интересно, она даже не предположила, что Юрий мог оказаться в больнице. Ершова была уверена, что супруг обо всем узнал, а потому, униженный и оскорбленный ее поступком, решил на время куда-то исчезнуть, заставив жену мучиться неизвестностью. Только она, кажется, не слишком переживает из-за исчезновения мужа. Ее более всего волнует, где сын и что с ним.
Я курила одну сигарету за другой и думала о том, где может находиться Илья Тришевский. Квартиру он взял, золото сбыл. Наверняка и коллекцию автографов продал Рябову. Несмотря на поздний час, я решила позвонить Владимиру Данииловичу. Но вот что ему сказать? Неужели учить дяденьку, который по возрасту мне в отцы годится, что врать и заниматься скупкой краденого нехорошо? Наверняка он об этом догадывается, но желание обладать эксклюзивными автографами заставляет его держать язык за зубами. Нет, надо разговаривать с ним в другом ключе. Я взяла в руки мобильник, подумала, что коллекционер по номеру сразу узнает, кто его беспокоит, и стала звонить с домашнего телефона.
— Алло! — ответил Рябов.
— Здравствуйте, Владимир Даниилович! Это Татьяна Иванова, частный детектив. Не ожидали?
— Нет, не ожидал. Мы же с вами договорились, я вам позвоню, если что-то услышу о билетах с автографами.
— Похоже, что вы меня обманули. Но это вы себя наказали, завтра вам придется проехать в отделение милиции и дать показания…
— Какие показания?
— О том, что вы давно собирались прикупить эту коллекцию, но не сошлись с Козельчиком в цене, потом на вас вышел один молодой человек, и вы…
— Гм, ну вышел, и что? Может, это розыгрыш был какой-то.
— Так, а поподробнее?
— Ну позвонил мне какой-то молодой человек, сказал, что хочет продать автографы, я и не понял, что это те самые, — стал юлить Рябов. — Козельчик ведь не собирался свои никому продавать. Мы договорились с парнем о встрече, а он не пришел.
— Позвольте вам не поверить! — патетично провозгласила я.
— Это ваше право, но так все и было. Он должен был приехать ко мне на дачу в Пристанище, но не приехал. Вот, собственно, и вся история.
— А почему вы сразу мне об этом не рассказали?
— А что тут рассказывать? Татьяна, понимаете, мы, коллекционеры, люди очень щепетильные и суеверные…
Отмазка Рябова показалась мне по-детски глупой, но настаивать по телефону на правдивом ответе было бессмысленно. Уже не надеясь на откровенность, я спросила:
— Скажите, какого числа и во сколько вы должны были встретиться?
— На прошлой неделе, в пятницу. Конкретное время мы не оговаривали, но в первой половине дня. Парень сказал, что после обеда у него какие-то важные дела. Тем не менее я прождал его до вечера и ни с чем уехал в город.
— А почему вы назначили встречу в Пристанище?
— Ну не в городскую же квартиру приглашать незнакомого человека? — резонно заметил Владимир Даниилович. — Еще вопросы у вас ко мне есть?
— Есть. Вы были на даче один?
— Нет, там сын живет со своей семьей, пока в его квартире ремонт идет. Так что алиби у меня есть.
— Спасибо, больше вопросов к вам у меня пока нет, а если появятся, я вас обязательно побеспокою, — тоном, не терпящим возражений, сказала я и повесила трубку. Даже не попрощалась.
Я не была уверена, что Рябов сказал мне правду, но пока проверить его слова не могла. Но, допустим, все так и было. Вечером Тришевский должен был сесть в поезд и уехать в Сочи, а утром того же дня собирался продать Владимиру Данииловичу билеты. Почему он этого не сделал? Может, без коллекции автографов набрал требуемую сумму или причина в чем-то другом? Надо бы выяснить, садился ли он в прошлую пятницу на поезд. Но это можно будет сделать только завтра.
Немного подумав, я склонилась к мысли, что Илья все-таки набрал требуемую сумму и передал ее каким-то неизвестным людям, которые сами к нему приходили то домой, то в колледж. Ладно, парнишка не понимал, что, даже заполучив четыреста пятьдесят тысяч, они не успокоятся, но Антонина должна была это понимать. Она ведь тертый калач, два раза уже сидела и, более того, поддерживает отношения со своими бывшими соседками по нарам, например, с Эльвирой.
Впрочем, все люди разные. Некоторые по сто раз наступают на одни и те же грабли и все равно ничему не могут научиться. Нельзя сказать, что Ершова всю жизнь допускала однотипные ошибки, но ее так и тянуло на скользкий путь. Согласно восточной мудрости, человек притягивает не то, что он хочет, а то, чем он является. Похоже, Антонина глубоко порочна по своей натуре, а потому любую проблему она пытается решить не в рамках законности, а преступив черту. О сколько-то отдаленных последствиях своих экспрессивных поступков она не слишком задумывается. Хотела отшить соседа — схватилась за нож. Надо долг отдать — организовала кражу, а что будет потом, это ее не заботило, а зря.
Может, Киря прав и Ильи уже нет в живых?
Как это ни печально, но сегодня я не могла больше ничего предпринять по этому делу.
ГЛАВА 12
На следующий день с утра пораньше я отправилась на железнодорожный вокзал. Но там меня постигло маленькое разочарование. Моя знакомая дежурная по вокзалу сказала, что бригада, обслуживающая поезд, на который брал билет Илья Тришевский, сейчас в пути. Встретиться с проводниками и выяснить, отправился ли он в прошлую пятницу на юг или его место было свободным, можно будет только в понедельник.
