достопримечательность — прикрепленная почти под самым потолком клетка с ярко-зеленым попугаем, на которого время от времени безнадежно косился котяра.
— Можешь не разуваться, — великодушно предложил Афанасий. — Не стесняйся, проходи.
Попугай сразу же вник в ситуацию и скрипучим голосом сначала спросил меня: «Чаю хочешь?» и, не дожидаясь ответа, бодро предложил: «Попей водички!»
— Экономная птица, — похвалила я. — Действительно, пусть гости вместо чая лучше воды выпьют.
Афанасий в этот момент пытался согреть воды на электрической плитке, которая, по-видимому, функционировала с весьма ощутимыми перебоями. В квартире было две комнаты, но пытливый и предприимчивый ум хозяина не позволил свободному пространству пропадать даром, и потому в том месте, где обычно находится кухня, Афанасий разместил мастерскую. Если поначалу мне показалось, что в первой комнате царит беспорядок, то, оказавшись в мастерской, я сразу же поменяла мнение. Здесь было еще больше инструментов, еще больше составных частей от всех видов техники и, как ни парадоксально, еще больше растений. Причем все вместе образовывало своеобразную смесь, элементы которой были распределены равномерно. По крайней мере количество цветов и инструментов имело строгую равную пропорцию.
— Своеобразное у тебя жилище…
Первое время я была настолько ошарашена созерцанием столь неординарного места жительства, что даже на время забыла о цели визита. Но вдосталь насладившись картиной чужой, интересной и оригинальной жизни, я, как и полагается, вернулась к своим насущным проблемам. Основные из них сводились к вопросу о том, зачем этот странноватый парень, являющийся ко всему прочему частным детективом, интересуется Василовским. Я уже успела понять, что Афанасия вряд ли следует опасаться, и решила действовать с напором.
— Расскажи мне о своей профессии! Первый раз вижу частного детектива, — вдохновенно врала я. — Над чем ты сейчас работаешь?
Сопровождая свою просьбу всевозможными междометиями, которые по замыслу должны были продемонстрировать мое огромное восхищение к человеку столь необычной профессии, я смогла добиться нужного мне эффекта. Афанасий покраснел от удовольствия и начал упоенно заливать про нелегкие будни талантливого сыщика, коим он имеет честь являться.
Когда его очевидное самовлюбленное вранье достигло апогея, я попыталась направить беседу в нужном мне направлении и, в последний раз восхищенно простонав: «О-о-о-о!», повторила животрепещущий для себя вопрос:
— Ну скажи, над чем ты сейчас работаешь?
В ответ последовало довольно продолжительное повествование, которое мне надлежало особым образом переработать, отделив правдивую основу от красочного вымысла. Надо сказать, что последним элементом Афанасий пользовался совершенно беззастенчиво. Правдивым было примерно следующее: начинающий детектив, коим являлся мой новый знакомый, неплохо показал себя в расследовании довольно серьезного дела, первого в его практике, если не считать других мелких и незначительных. Клиент, молодой преуспевающий бизнесмен, оказался на редкость благодарным человеком, когда ему представили необходимые сведения.
Как известно, знания — сила, а Афанасий способствовал как раз приобретению этого оружия клиентом, собирая для него информацию о конкуренте. Заказчик был так доволен полученным результатом, что обещал вдобавок к щедрому гонорару прославить Афанасия среди своих знакомых. Еще более удивительным было то, что про свое обещание мужик не забыл, в результате чего слава частного детектива территориально распространилась. Очевидно, по этой самой причине Афанасий сегодня был нанят неким серьезным и импозантным молодым человеком, который явно имел большие проблемы.
— Он выглядел так, словно вернулся с того света, — рассказывал Афанасий. — Глаза бегают, сам весь какой-то дерганый, будто на него стая шакалов напала, сразу видно — чего-то боится.
Заказчик даже не пожелал представиться. Кроме того, очень старался сделаться неузнаваемым, для чего нацепил бейсболку и темные солнечные очки. Встретившись с Афанасием в этой самой квартире, он долго изучал лицензию частного детектива, подозрительно оглядывал жилище, а потом расспрашивал о предыдущих расследованных делах. Афанасий постарался не уронить марку и достойно выдержал прямо- таки гестаповский допрос. Особенно незнакомцу понравился тот факт, что Афанасий незнаком с миром шоу-бизнеса.
— А почему его это так интересовало? — спросила я с замиранием сердца, ожидая скорого сообщения самой горячей информации.
— Не знаю, — несколько огорчил меня Афанасий. — Наверное, потому, что проблемы у него возникли как раз в этой области. Он мне, во всяком случае, так сказал.
Выяснилось, что незнакомец решил нанять Афанасия для расследования причин возникновения своей беды потому, что слышал о его детективных способностях от своего знакомого. А вот дальше следовало самое интересное. Незнакомец волей-неволей должен был посвятить Афанасия в курс событий. И он сказал, что его обвиняют в убийстве… знаменитого композитора Василовского.
Новость ошарашила меня настолько, что я даже не смогла скрыть своей первой реакции и замерла с широко раскрытыми глазами и невольно приоткрывшимся ртом. Афанасий поглядел на меня с некоторым недоумением, и пришлось сказать ему, что я так переживаю кончину своего кумира. На это хозяин квартиры лишь пожал плечами и выразил недовольство по поводу шумихи, которую создают люди вокруг смерти известных личностей.
— Простой человек так же рождается, живет, женится, разводится, умирает. И никому до них дела нет. А знаменитости достаточно чихнуть, как об этом уже весь мир говорит!
Скепсис подобного рода в словах Афанасия как нельзя лучше свидетельствовал о его рабочем происхождении. Однако в тот момент этимологические тонкости меня совершенно не волновали, поскольку имелся более животрепещущий фактор чисто делового интереса.
— Как увлекательна твоя профессия. — В моем тоне содержалось все меньше и меньше восхищения, так действовало охватившее меня напряжение. — И что же дальше?
— Ну, в общем, он сказал, что слышал высокую характеристику моих детективных способностей, — горделиво продолжал Афанасий, явно склонный к приукрашиванию действительности, — поэтому решил нанять меня для расследования этого дела.
— Ну и каким же был твой первый шаг? — спросила я, мучительно раздумывая, как мне теперь быть. Как говорится, на горизонте наметился конкурент, и мне следовало выяснить, чего от него можно ожидать: достоин ли он соперничать со мной или же можно его не опасаться. Ответ меня порадовал и окончательно убедил в том, что Афанасий — полный «лопух» и в качестве конкурента не выдерживает никакой критики.
— Да я, честно говоря, и сам не знаю, что делать. Никаких наводок мой клиент мне не дал. Вот сегодня в библиотеку ходил, собрал имена, которые в газетах упоминались в связи с Василовским. Буду по очереди каждого проверять.
«Может, месяца через три как раз и закончишь проверять», — не без удовольствия подумала я, борясь с желанием спросить, как же он с такими темпами умудрился завершить хотя бы одно расследование. Ладно, пусть проверяет, мне подобные методы на руку. Как говорится, чем меньше их, тем больше нас.
Однако с появлением на моем пути Афанасия актуальной становилась одна проблема, которая могла здорово повредить расследованию, — салага-детектив непременно будет путаться под ногами. Уже в тот момент моей дальновидности хватило, чтобы отчетливо осознать это. Наверняка мне еще предстоит столкнуться с Афанасием, и, надо сказать, перспектива этой встречи совсем меня не радовала.
Глава 6
Вернувшись домой, я с удовлетворением констатировала, что Гарик сдержал-таки свое слово: на
