вылавливать того же Васю, например, и предлагать ему выпить со мною на брудершафт, чтобы испытать качество моей маскировки, я не собиралась, и так была уверена, что он меня не узнает.
На этот раз охранник не стал даже дергаться, чтобы ознакомить меня с дурацкими правилами, он просто открыл передо мной вторую дверь и приниженно расшаркался. Так и должно быть: знай свое место, мальчик.
Я не стала задерживаться в первом зале, а сразу же подошла к бару и заказала себе коктейль «Сигрэм Джин Физз». Потом со скучающим видом спросила у бармена, открыта ли сегодня рулетка. Он чуть ли не шарахнулся к своей занавеске, бормоча с придыханиями, как рад меня видеть. Я ему почти что поверила и прошла во второй зал с самым благодарным видом, на какой только была способна.
Никого из моих славных знакомых здесь не было, и я, рассеянно сыграв пару раз в покер, обратилась к девочке, разносящей напитки, с вопросом, где бы мне найти Ирину.
– Какую именно? – уточнила она, внимательно оглядывая меня с головы до ног.
Мне показалось, что я вижу, как в голове у нее быстренько скалькулировалась стоимость всего моего видимого и невидимого гардероба. После этого осмотра девушка еще подумала чуть-чуть и, улыбнувшись, добавила:
– У нас их несколько. Официантка, балерина и старший менеджер.
Я вздохнула от огорчения на саму себя, так как не догадалась у своей вчерашней знакомой спросить хотя бы фамилию. Тем более что должность ее в фирме, по собственным же словам Ирины, не подходила к трем перечисленным. Однако, подраскинув мозгами, я нашла выход:
– Уверена, она работает не официанткой, скорее всего менеджером. Ее парня зовут Максом, и он ездит на темной «десятке». Этих примет достаточно?
– Конечно. – Девушка снова улыбнулась, еще приветливее, чем в первый раз, и сказала, что мне нужна старший менеджер Ирина Григорьевна и она ее сейчас же позовет.
В благодарность я взяла у нее с подноса какой-то гадкий коктейль. Он мне не понравился с первого глотка, и пришлось забыть его на ближайшем же столике.
Ирина появилась внезапно – из незаметной боковой двери, почти совершенно скрытой в обшивке стен. Как будто материализовалась из ничего. Она окинула зал внимательным взглядом и направилась в мою сторону, явно меня не узнавая.
– Добрый вечер, мадам, у вас возникли вопросы? – спросила Ирина все так же отчужденно.
У меня мелькнула мысль, что Женя, может быть, и прав по поводу использования моих парикмахерских талантов. Но я тут же ее отогнала, потому что талантов у меня много и прославляться, занимаясь каждым из них, будет просто бессовестно по отношению к другим людям, у которых этих талантов гораздо меньше.
– Есть вопросы, есть, – жизнерадостно ответила я. – А ты что, меня не узнаешь? Может, мне краску смыть?
Недоуменное выражение лица Ирины сменилось удивленным.
– Таня? – тихо спросила она. – Ну ты даешь! Никогда бы не узнала. Да ты просто молодец!
– Спасибо, я знаю, – поблагодарила я ее. – Мы сможем поболтать где-нибудь?
Ирина осмотрелась.
– Если только у меня в кабинете. Пойдем?
Она открыла секретную дверь, и мы прошли длинным полутемным коридором мимо открытых уборных, где переодевались стрип-герлз, которых здесь почему-то называли балеринами, видимо, от неизбывной тяги русского человека к высокому искусству. После уборных мы и попали в маленький кабинетик с маленьким же окошком под потолком.
– Ну вот, – рассмеялась я, – шли вроде все время по прямой, а попали в подвал. Чудеса.
– Ты так думаешь?
Ирина подошла к холодильнику, стоящему в стенной нише, и достала две бутылки темного пива.
– Надеюсь, ты составишь мне компанию? – предложила она, вынимая из ящика стола два стеклянных бокала.
Мы устроились, и я, смакуя холодное пиво, молчала до тех пор, пока Ирина не напомнила:
– Ты собиралась о чем-то поговорить. У меня же работа...
– Удивительно, – произнесла я уважительным тоном, – ты мне говорила, что числишься в каком-то там пищеблоке и сама вроде танцуешь на сцене, а на следующий же день оказывается – у тебя свой кабинет... – Я покачала головой и достала из сумочки сигарету.
Ирина вздохнула, попросила у меня закурить и, чуть помолчав, сказала:
– Издеваешься, да? Ну-у, значит, я заслужила. Знаешь, если честно, когда я узнала, что ты детектив и расследуешь убийство Нинки, то просто перепугалась. Ты же не понимаешь, наверное, в каких условиях нам приходится здесь существовать: бандиты, постоянные угрозы, хамство... Даже это убийство – как предупреждение всем нам: молчи – целее будешь. Вот Нинка трепала языком налево и направо... Результат тебе известен.
Ирина замолчала, потупилась, потушила сигарету и попросила у меня вторую.
– Все не так просто, Татьяна, – тихим голосом заговорила она, но вдруг вздрогнула, вскочила со стула и подбежала к двери. Медленно отворив ее, она осторожно выглянула наружу и так же медленно, стараясь действовать бесшумней, прикрыла.
Вернувшись на свое место, Ирина с какой-то безнадежностью посмотрела на меня.
– Все не так просто, – повторила он, снова усаживаясь на стул, – я вот с тобой сейчас разговариваю, а у самой все поджилки трясутся. Ты ведь не знаешь, что этот клуб принадлежит уголовникам. Самый главный у них Борис Сергеевич. Я тебе его покажу как-нибудь. Он такой толстый, потный...
– Я его знаю и даже уже немного пообщалась с ним, – сказала я, отпивая пиво, – мерзкая личность.
Ирина покачала головой.
– В нашей жизни все завязано в один узел. Вот мой Макс, например. Самый близкий человек вроде бы. – Ирина усмехнулась. – Он работает в налоговой, но сидит у Бориса Сергеевича на жалованье. Раньше он был любовником Нины Петровой, а теперь спит со мной. Вот так.
Ирина опустила голову и заплакала. Немного успокоившись, подняла голову и заговорила быстрым срывающимся шепотом. Я с трудом различала некоторые слова, но не перебивала ее и слушала.
– Сегодня утром, ну, то есть в середине дня, как ты ушла, Макс позвонил по телефону Борису Сергеевичу и договорился с ним о встрече. Мы приехали, куда он нам приказал. Макс передал весь разговор с тобой, мне пришлось – заставили! – рассказать то, что он не слышал. Извини. Но – вот так мы все и живем здесь. Борис Сергеевич сегодня не должен быть в «Джокере», что-то у него там произошло, поэтому я с тобой и беседую. А все равно шугаюсь, как кошка драная... Пример Нины очень показателен, Таня. Я боюсь. Мне стыдно в этом признаваться, но я очень боюсь.
Я погладила Ирину по руке, она всхлипнула:
– Да ну тебя!
– Ты собираешься так прожить всю жизнь? – Мне было немного жаль эту молодую запуганную женщину. – Может быть, попробуем что-нибудь изменить? Я, кстати, уже наступила Дяде Боре на одну из его мозолей. Можно сказать, это при моем содействии он сейчас отлеживается с примочками на пузе. А про Макса и Нину я уже знаю.
Ирина промолчала, только покачала головой, поглядев на меня с некоторым страхом.
– А зачем ты мне наплела, что Петров импотент? – улыбнулась я. – Экспертная проверка этого не подтвердила. Я видела его любовницу и содержательно пообщалась с ней.
– Да просто что первое в голову пришло, то и ляпнула, – призналась Ирина. – Думаешь, каково мне было при Максе отвечать на твои расспросы? Ты видела: он быстро вернулся со стоянки, быстро на кухне пошурудил и сел практически рядом с нами. Я же знала, что каждое слово будет доложено. Так, в общем-то, и получилось.
Ирина посмотрела в сторону и продолжила:
– Петров был нормальным мужиком, только ему до жены дела не было никакого. Нинка работала здесь менеджером, таким же, как я. Однажды после работы зашел у них разговор с Борисом Сергеевичем. В шутку такой, знаешь. Одним словом можно сказать, он взял ее на «слабо». Они поспорили, по-моему, на полштуки
