поверить его словам я тоже не могла.
— Да откуда я знаю?! У меня даже алиби на тот вечер есть. Можешь проверить. Я не имею никакого отношения к ее смерти, — Виталий Владимирович помолчал немного, потом проговорил: — Да ты сама посуди. Зачем мне была нужна смерть Марии? Уж, наверное, не для того, чтобы обворовать ее квартиру… — усмехнулся он. — Когда она была директором, я мог потихоньку обделывать свои дела под ее прикрытием. А после ее смерти я автоматически становился начальником, и мне уже было несподручно заниматься такими вещами. Ведь теперь на всех документах должна была стоять моя подпись. Как ты не понимаешь?
— То есть ты хочешь сказать, что все это время попросту подставлял Марию Викентьевну?
— В общем-то да, — нагло подтвердил Остапчук. — Но она ничего не знала. Все шло гладко и тихо. Никто бы никогда ни о чем не догадался… если бы не ты…
— Если бы не смерть Марии Крамер, — поправила я Остапчука.
— Я не убивал ее… — устало повторил он.
— Ладно, — сказала я. — Ты мне надоел. Да и некогда мне с тобой возиться. Сейчас поедем в милицию, вот там пусть с тобой и разбираются, — я поднялась со стула и достала из сумки наручники. — Это чтобы ты не вздумал дурить, — пояснила я, защелкивая их на запястьях Остапчука. Виталий Владимирович при этом даже не сопротивлялся.
Из поселка мы прямиком направились к Кире в отдел. По дороге я позвонила Володьке и предупредила, что везу к нему очередного преступника.
— Охота окончена? — спросил Кирьянов, когда мы остались с ним наедине.
— Нет, — покачала я головой. — Охота еще и не начиналась… Я так и не выяснила, кто же убил Марию Крамер. Мне теперь уже кажется, что Остапчук не виновен в ее смерти. Хотя его алиби проверить стоит.
— Ты сама этим займешься?
— Да.
— Ну, ладно, — пожал плечами Володька. — Я проверю все остальное. Уж будь уверена, он у меня расколется, если правда виновен…
— Ладно, Володька, мне пора, — произнесла я. — Устала как собака, пока бегала за всей этой гоп- компанией. Сейчас бы домой поехать… — я помолчала. — Проверю алиби Остапчука, потом сообщу тебе, если что.
— Давай, — бросил Киря на прощание.
— Пока. Будут новости — звони.
Глава 7
Остапчук настаивал на том, что он не виновен в смерти своей начальницы. Уверял, что у него есть алиби на тот вечер. Для очистки совести я решила проверить его, пока Киря занимался самим Остапчуком и его подельниками.
Виталий Владимирович сказал, что во время убийства Марии Викентьевны находился в небольшой дружеской компании — проводил вечер с приятелями и девушками, и, по его словам, подтвердить это могут несколько человек. Остапчук дал мне адреса и телефоны свидетелей, и я решила сразу же проверить их.
От Кирьянова я направилась по одному из адресов. Это была некая фирма, занимающаяся поставками компьютеров и комплектующих к ним. Приехав туда, я оставила машину на стоянке, а сама вошла в здание. Звонить директору фирмы я не стала, решила нагрянуть внезапно.
Разыскав на первом этаже офис фирмы, я открыла дверь и оказалась в приемной. Первой, кого я там увидела, была секретарша, которая при виде меня расширила глаза и воскликнула:
— Танька! Ты, что ли?! Привет!
Я изумленно взглянула на девушку и через секунду узнала ее. Это была моя одноклассница Ирка Самойленко. В школе мы были очень дружны с ней.
— Привет, Ирка! — обрадовалась встрече и я. — Вот так да! Ты работаешь здесь?
— Ну да, — кивнула она. — Секретарем. А ты какими судьбами? Компьютер нужен?
— Да нет. Я по другому вопросу, — отрицательно качнула я головой. — Я к вашему директору. Он на месте?
— На месте, — ответила Ирина, покосившись на кабинет начальника. — Сейчас доложу. — Потом хитро посмотрела на меня: — Фамилия у тебя прежняя?
— Прежняя, — улыбнулась я.
— Подожди, я сейчас. — Ирка впорхнула в кабинет шефа, вильнув крутыми бедрами, затянутыми в коротенькую юбочку.
Через несколько секунд она вернулась и кивнула на дверь:
— Входи.
Я прошла в кабинет, и Ирка прикрыла за мной дверь.
— Здравствуйте, — проговорила я, обращаясь к симпатичному молодому человеку, сидевшему за столом. — Егоров Андрей Иванович?
— Так точно, — с улыбкой произнес он. — Садитесь, — указал он на стул. — Чем могу?
— Я из милиции. Иванова Татьяна Александровна, — я продемонстрировала свои «корочки» Егорову, после чего он сразу же изменился в лице.
— Что стряслось? Я что-то нарушил?
— Да нет. Я не по поводу вас. Вы знаете Остапчука Виталия Владимировича?
— Да, — медленно произнес Егоров. — А что такое? Он что-то натворил?
— Боюсь, что да, — кивнула я. — Но в интересах следствия не могу об этом говорить, как вы сами понимаете.
— Да, конечно, я понимаю. А ко мне какие вопросы?
— Скажите, где вы находились восьмого июня в четыре часа дня?
— Господи! Я не помню! — не задумываясь, проговорил Егоров. — Понятия не имею. Наверное, на работе…
— Это очень важно, Андрей Иванович, — серьезно проговорила я. — Постарайтесь вспомнить.
Егоров нахмурился. Потом поджал губы, пытаясь припомнить, но у него не вышло. После этого он взял со стола календарь-ежедневник и стал его листать. Я терпеливо ждала. Наконец, после нескольких минут раздумий, лицо Егорова просияло.
— Вспомнил! — воскликнул он. — Я вспомнил! — уже более сдержанно повторил Егоров.
— Ну? — я вопросительно взглянула на него.
— Мы были у Ильи дома. Он купил квартиру, и мы отмечали новоселье. Я тогда с работы пораньше ушел специально.
— Кто такой Илья?
— Илья — это мой приятель. Ему как раз Виталий помог купить квартиру. И в тот день мы все были у него. И Виталий тоже, — выдал, не дожидаясь моего вопроса, Егоров.
— А вы не могли бы припомнить, до которого часа вы находились у Ильи?
— Да вот… часов с четырех и до позднего вечера. Я даже не помню, во сколько мы все разошлись. Выпили немало… — виновато произнес Андрей Иванович.
— А Остапчук все время находился с вами? Может быть, он куда-то отлучался?
— Нет, — уверенно покачал головой Егоров. — Никто никуда не отлучался. Нас там было человек восемь… Все были на месте. И Виталий тоже. А что случилось? — снова задал вопрос Егоров.
— Следствие установит, — отрезала я и поднялась. — Андрей Иванович, вас могут вызвать в милицию для дачи официальных показаний. Так что не отлучайтесь никуда из города, — напоследок сказала я.
— Хорошо, — непонимающе произнес Егоров, провожая меня взглядом.
Я покинула кабинет Егорова, все еще слегка сомневаясь в его словах. С одной стороны, мне казалось, что Остапчук не лжет, но с другой… слишком уж хорошо, как оказалось, помнил тот день Егоров. Может
