ума! Если б не камердинер Дэвис, преданно последовавший за ним из Англии, неизвестно, как бы он справился со скучными заботами в этом мрачном и более чем ветхом каменном логове!
Дэвис в большом вестибюле старался разложить мокрый плащ хозяина перед огнем так, чтобы он высох и не помялся. Отвлеченный от дела робким стуком в парадную дверь и весьма этим недовольный, он не стал торопиться, и стук повторился дважды, прежде чем камердинер управился и, отодвинув засов, распахнул крепкую створку.
Глянув вниз, он обнаружил перед собой маленькую замерзшую фигурку, с ног до головы покрытую грязью. Мокрые завитки золотистых волос обрамляли тонкое личико, струи дождя текли с полей полураскисшей шляпы на чуть вздернутый носик.
Широко открытые синие глаза, не моргая, уставились на Дэвиса, и он холодно спросил:
– Что угодно?
Существо тихим голосом ответило:
– Я хотела бы повидать маркиза.
– Прошу прощения, – возразил старый лакей с откровенным недружелюбием, – лорд Монтегю не нанимает слуг. Это делаю я.
Раскосые синие глаза раскрылись еще шире, и только тут он заметил, какие они огромные и живые на бледном, худеньком личике, обрамленные темными, густыми ресницами.
– Я не прошу взять меня в служанки, – уведомило его жалкое создание, чей тон неожиданно оказался ничуть не теплее тона Дэвиса. – Я Мереуин Макэйлис, сестра лэрда Макэйлиса, и пришла повидать лорда Монтегю по делу.
Дэвис окинул взглядом заляпанный грязью плащ и мокрый подол ее платья.
– Пожалуй, мне трудно в это поверить.
– Почему, дерзкий вы старик? – вскричала девушка, изумив его неожиданным взрывом, и бледные щеки ее зарделись. – Как вы смеете так со мной разговаривать!
Дэвис счел, что совершенно не заслуживает попреков со стороны воинственной малышки, и отступил, намереваясь закрыть дверь у нее перед носом. Мереуин, взбешенная такой наглостью, рванулась вперед, после чего завязалась довольно шумная борьба, в ходе которой Дэвис приказывал ей прекратить и убираться, а она, вставив ножку в ботинке между косяком и тяжелой створкой двери, колотила ладошками по железным запорам, громко протестовала и грозила всяческими жуткими карами.
– Что за дьявольщина тут происходит? – Раскатистый голос, прозвучавший весьма угрожающе, прервал стычку. Раскрасневшийся, впервые в жизни вышедший из себя Дэвис шагнул назад так поспешно, что Мереуин, влетев в неожиданно распахнувшуюся дверь, с размаху наткнулась на некий твердый и неподвижный предмет.
Лорд Монтегю, чья чистая рубашка мгновенно промокла от прижавшегося к его груди мокрого, трясущегося тела, железной хваткой вцепился в худенькие плечики и оттолкнул девушку от себя. Она упала бы, если б он не держал ее.
– Дэвис? – зловеще произнес маркиз, бросая на пристыженного слугу взгляд прищуренных серых глаз.
– Прошу прощения, милорд, – простонал Дэвис, – Я хотел оградить вас от встречи с этой… маленькой дикаркой. – Взгляд его выцветших глаз с отвращением уперся в смущенную бродяжку, которую все еще удерживали сильные руки маркиза. – В жизни не видывал ничего подобного! Подумать только, она и правда пыталась вломиться силой!
Длинные пальцы, обхватившие тоненькие запястья, больно сжались, и Мереуин задрожала.
– Что все это значит, девушка? – спросил низкий, ненавистный голос англичанина.
Мереуин подняла глаза, и сердечко ее сильно забилось от смятения и испуга при виде стоявшего перед ней мужчины. Он был самым высоким из всех, кого она когда-либо видела, хоть с рождения привыкла к могучим горцам, населяющим земли ее брата. Из- под темных, ненапудренных волос сверкала пара серо-стальных глаз, холодно изучающих ее, полных почти ощутимого раздражения. Она едва доставала до его широкой груди и была вынуждена запрокинуть голову, чтобы разглядеть надменное лицо, которое оказалось необычайно красивым, с точеными аристократическими чертами, чувственным ртом, изящным, тонким носом и мужественным квадратным подбородком.
– Вы не можете быть маркизом Монтегю! – тихо пробормотала она, обретая наконец дар речи.
Уголки чувственных губ тронула презрительная улыбка:
– В самом деле?
– Нет! Вы же совсем не старый! – Мереуин окончательно смутилась, в широко распахнутых синих глазах отразились недоумение и боль, когда она осознала, как крепко он ее держит. Попыталась высвободиться, обнаружила, что не может, и дернулась изо всех сил.
– Пустите меня! – выкрикнула она, вырываясь из его рук, но железные пальцы все так же впивались в ее запястья.
– Только если пообещаешь вести себя прилично, – ответил он.
Насмешка, прозвучавшая в его тоне, взбесила девушку. Никто и никогда так с ней не обращался!
Маленькая ножка в ботинке мелькнула в воздухе и изо всех сил пнула маркиза в колено. Мереуин услышала громкий выдох, а потом сильные руки рванули ее, прижав к твердой груди. Голова девушки запрокинулась, и она почувствовала железные пальцы на своей шее, а его лицо оказалось в нескольких дюймах от ее.
– Черт тебя побери, маленькая соплячка! – рявкнул он. Мереуин попыталась отвернуться от потемневших, пылающих гневом глаз, но вообще не смогла шевельнуть головой. Она слушала гулкие удары его сердца под напрягшимися на груди мускулами и сгорала от стыда за собственное бессилие, глядя на маркиза полными слез глазами.
Лорд Монтегю наклонился и разглядел в этих наполненных страхом темно-синих глазах золотые искорки поразительной красоты. Девушка была очень молоденькой, он это сразу заметил, рассматривая изящные черты маленького личика, видневшегося из-под мокрых, обвисших полей шляпы. Наконец он отпустил ее, и она пошатнулась, но быстро обрела равновесие и встала, презрительно глядя на него раскосыми глазами. Он изумился той быстроте, с которой девушка овладела собой.
– Может, теперь будете вести себя более цивилизованно? – поинтересовался лорд Монтегю.
– Наверное, мне следует брать пример с вас? – парировала она.
Маркиз приподнял брови:
– Позвольте напомнить вам, что вы явились без приглашения. Со всяким, кто вламывается в мой дом, я обхожусь точно так же.
– В ваш дом! – недоверчиво повторила девушка, заливаясь румянцем, и он вдруг осознал, как она красива.
– Милорд! – простонал Дэвис и указал на грязную лужу, расплывшуюся на мраморном полу под хлюпающими башмаками девушки.
Лорд Монтегю пожал плечами, теряя интерес к происходящему.
– Мне не особенно хочется нанимать ее, Дэвис, но если вы сможете вколотить в нее хоть каплю здравого смысла…
– Вы что, думаете, я пришла искать работу? – вскрикнула Мереуин. – Как по-вашему, кто я такая?
– Не имею понятия, – сухо отрезал маркиз, легонько покачиваясь с носка на пятку и глядя на нее с высоты своего огромного роста. – Но, уверен, могу догадаться. Наверняка Мак-такая-то или Мак-эдакая – все ваши горские имена, на мой слух, одинаковы.
Мереуин задохнулась от ярости, не в силах вымолвить ни одного слова, и только шипела:
– Вы… Вы…
Кто этот высокомерный мерзавец? Будь у нее с собой дирк,[12] так и полоснула бы по смазливой физиономии!
Лорд Монтегю пожал плечами и устало взглянул на своего камердинера:
– Должно быть, я ее оскорбил. О, эта вечная, скучная, дикая шотландская гордость! Как слепо они обожают своих вождей, живых и мертвых, тиранов и пьяниц, ни о чем не заботятся, кроме своих кровных родичей, ничем не интересуются, кроме убийств и распрей. Удивительно, что страна эта так долго держится. – С внезапно вспыхнувшим нетерпением он оглядел разъяренную красавицу и решительно покачал темноволосой головой. – Нет, моя девочка, ты, по-моему, не годишься. Предлагаю тебе поискать работу в другом месте.
Он не был готов к неожиданному нападению и успел лишь перехватить взметнувшиеся руки, когда она ринулась на него. Маркиз не успел снова сгрести девушку, как она пнула его еще раз, угодив на сей раз в мошонку, и, хотя удар пришелся сбоку, он был вынужден отпустить ее из-за взорвавшейся в животе боли, которая окончательно вывела его из себя.
– Удар в цель, сэр! – воскликнула Мереуин, глядя, как он падает на колени. – Надеюсь, это немножко убавит вам спеси, поскольку я уязвила вас именно в то место, которым вы больше всего гордитесь!
Дэвис с прытью, равной всем его усилиям за почти сорок лет, кинулся на нее в тот самый момент, когда она собралась снова напасть на его поверженного хозяина. Поймал тоненькую руку, заломил за спину, прижал так, чтобы лишить девушку возможности двигаться, но в то же время не сломать ее. Удивившись, как быстро она замерла, дрожа всем телом и тяжело дыша, он держал ее до тех пор, пока лорд Монтегю не распрямился со стоном и не шагнул вперед.
Шляпка слетела с головы Мереуин, пышная масса мокрых локонов упала на грудь. Маркиз приподнял тяжелую прядь, намотал на огромный кулак, выдернул девушку из рук Дэвиса и снова прижал к своей крепкой груди. Через холодную, мокрую одежду она ощущала тепло его тела, а при взгляде в серые глаза, в глубине которых тлел гнев, у нее пересохло во рту.
На минуту установилась полнейшая тишина, если не считать тяжелого дыхания противников да стука сердца Мереуин, такого сильного, что она была уверена, маркиз слышит его. Она до сих пор не могла поверить, что двое мужчин могли так жестоко с ней обойтись, особенно этот страшный башнеподобный гигант, который все больнее и больнее тянет ее за волосы.
– Наслышался я историй про диких горцев, – проговорил он, наконец, и от его холодного тона сердце ее сначала замерло, а потом снова бешено заколотилось, – но не думал, что это относится и к
