— Мне так нравится.
Разговор явно не получался.
— Вы были на юбилейном вечере Пономаренко?
Бабец даже глазом не моргнула.
— Нет. У меня много работы, и я не могла позволить себе пойти в театр.
А мы попробуем доказать обратное.
Я окинула взглядом тесное помещение.
— Вы открыли целый магазин. Для этого нужны большие деньги.
Елена Владимировна посмотрела на меня взглядом инквизитора.
— Чего вы хотите и почему такой интерес к моим деньгам? Сразу хочу предупредить: у меня есть покровители, которые не дадут меня в обиду. К тому же я не одна в деле, что доказывает, что от моих личных денег зависит не все.
Я сделала примиряющий жест.
— Не хотела вас оскорбить. Просто трудно поставить на одну доску творческого человека, звезду оперной сцены, и деловую женщину, цель которой прибыль и оборот.
— Нас ничего не связывало, будьте спокойны на этот счет. А теперь прошу оставить меня: много работы.
Я поднялась со стула.
— Если честно, я бы хотела встретиться с вами еще.
— Не вижу смысла.
Я вышла из «офиса», чувствуя, как по моей спине железными сапогами топчется настороженный взгляд.
Странно, но женщина старается откреститься от знакомства с Александром Пономаренко. Если свести воедино регулярные визиты Елены Андреевой к знаменитому тенору, его беспокойство по этому поводу, деньги, занимаемые у друзей, и открытие магазина меховых изделий, дело выглядит весьма подозрительно. Почему Александр Иванович давал ей деньги? Кем эта женщина была в его судьбе?
На вид Елене Андреевой было около сорока: на десять лет моложе Пономаренко. В таком же возрасте были супруга тенора Татьяна Николаевна, Наталья Горобец, теперь еще Елена Андреева.
Если удастся выяснить, что она все-таки приходила в театр двадцатого октября с определенными целями, да не одна, то дело можно будет считать закрытым.
С чего начать?
Может быть, с личности «пушистой» леди?
Точно!
Я связалась с Мельниковым, он по своим каналам проверил паспортные данные Андреевой и выяснил, что та — уроженка Белогорска, покинувшая родной город десять лет назад!
Неожиданный поворот.
Кое-что становится ясным: девушка, приехавшая в чужой город, обращается за помощью к человеку, который знал ее раньше. Вроде бы все логично. А с другой стороны, все это очень похоже на шантаж. Елена Андреева требует деньги за обещание хранить тайну о прошлом Пономаренко.
Снова прошлое. Оно уже давно не дает мне покоя. Что же за тайну хранят годы?
Еще я узнала, что хозяйка магазина мехов проживает на улице Сергиевской, дом номер девяносто, квартира сто восемьдесят девять.
Не пора ли нам нанести визит специалисту по мексиканским тушканам?
Я остановила машину во дворе дома номер девяносто по улице Сергиевской и направилась по заученному наизусть адресу.
Последний подъезд, пятый этаж.
Я поднималась по лестнице, потому что лифт не работал. Было около восьми часов вечера. На улице темно, в подъезде тоже.
Я остановилась у двери с номером сто восемьдесят девять и позвонила. Звонок прозвучал хрипло, напоминая голос хозяйки.
Открывать не торопились.
Так мы еще раз позвоним. Сюрпри-из!
За дверью послышались тихие шаги. Щелкнул замок, и дверь приоткрылась.
— Вы? — удивленно спросила Елена Андреева, стоя на пороге в домашнем халате китайского производства с вышитыми цветочками.
Я снова воспользовалась эмвэдэшным удостоверением, махнув им перед носом хозяйки.
— Разговор будет серьезным, — предупредила я. — Советую подчиниться.
Побольше металла в голосе, и все будет в порядке.
— Вы не вовремя, ко мне должны прийти.
Видимо, она ожидает близкого друга, если не торопится менять халат на вечернее платье.
Я ступила за порог.
Малогабаритная трехкомнатная квартира. Для одного человека это даже роскошно.
— Хочу продолжить разговор о Пономаренко, — начала я. — Вы его землячка, верно?
В глазах Елены Андреевой мелькнуло беспокойство.
— Д-да… — неуверенно протянула она.
— Он давал вам деньги…
— Откуда вы это взяли? — натянуто улыбнулась хозяйка. — Вам сам Пономаренко сказал?
Я не успела парировать, потому что раздался звонок в дверь. Хриплый, неприятный, я даже вздрогнула от неожиданности.
— Я предупреждала, что ко мне должны прийти.
Андреева поднялась с места и направилась к входной двери. Распахнувшаяся пола халата на мгновение обнажила пухлую ляжку молодой перекормленной кобылки.
В гостиной появился высокий крупный мужчина лет сорока в полушубке, у него было сильно раскрасневшееся лицо и солидный живот. В руках мужчина держал кучу свертков, которые разложил на столе.
— О! — крякнул он, увидев меня. — Какие люди в нашем доме!
На столе появились бутылка шампанского, водка и упаковка импортного пива.
Хозяйка дома прислонилась к стене и скрестила руки на груди, насмешливо глядя на меня.
— Будем знакомиться? — предложил мужчина.
— Почему бы и нет? — ответила я.
Черт! Теперь поговорить не удастся.
— Это она прицепилась ко мне, — с ненавистью произнесла Андреева. — Приходила на работу и вынюхивала — кто я, да что я, да где взяла деньги. Откуда-то адрес узнала.
Теперь мужик смотрел на меня по-другому — как налоговый инспектор на директора АО. Я поняла, что разговор примет другое направление.
— У нас был общий знакомый, — сказала я, — он умер. И я хотела бы знать, не приложили ли вы к этому руку.
Даже если бы сейчас перед нами предстал живой Пономаренко, эти двое не были бы так поражены.
— О чем она говорит? — заморгал глазами дядя.
— Не слушай ее, — сквозь зубы протянула Елена Андреева. — Она моим магазином интересовалась.
— Нашим, — поправил ее мужчина. — Что конкретно тебя интересует, киска?
Слово «киска» прозвучало с точно такой же интонацией, как если бы он сказал «сучка».
Сейчас ты получишь от меня все, что хотел!
— У нас был общий знакомый, Александр Пономаренко, пел в оперном театре, он…
Мужчина резко повернулся к хозяйке дома.
— Которого мы доили, что ли?
