давно, что и вспомнить трудно; но умопомрачительно красивой меня не называли никогда. И потом надо еще добавить, что это уму непостижимо! В самом деле. Я бы вспомнила. Так вот, теперь я стала в его руках как пластилин. Поплыла по течению. Сдерживаемые, засохшие, выдохшиеся эмоции последних лет взорвались – бах! – вместе с бретелькой моего лифчика. Над его головой мерцали елочные гирлянды, поблескивала мишура и кружились игрушки, но, когда я зажмурилась, перед моими глазами появились два качающихся рядом пурпурных шара. Мне не хотелось портить момент грязными ассоциациями, и я расслабилась и стала получать удовольствие, ведь в любом случае теперь уже поздно строить из себя овечку, не так ли? Он приступил к штурму, маршируя по равнинам, вступая в предгорья, только вот… Боже мой! Как же так! Нельзя же заниматься этим прямо здесь, в прихожей, когда дети спят наверху! Что, если они спустятся вниз?
– Нет! – крикнула я, резко выпрямляясь. А потом: – Мврмвмвмрввммм! – Но он снова пришпилил меня к дивану, заткнув рот губами.
Только на этот раз он не шутил. Хотя я с ним боролась, он ничего не замечал; к тому же он был сильнее. Вообще-то, он был такой огромный и так навалился на меня, что я подумала, что задыхаюсь, и не слышала ничего, кроме рева его горячего дыхания в ушах. Не слышала, как на улице заскрипели по гравию шины. Как хлопнула дверца машины и по снегу захрустели шаги. Как кто-то поднялся по ступенькам и повернул ключ в замке. Как открылась входная дверь. Я лишь почувствовала, как ветер внезапно и резко подул на лицо и голый живот. Голова Алекса отдернулась. За его спиной, в дверном проеме, в длинном пальто и с каменным лицом стоял Джосс. Рядом с ним, в облаке кашемира верблюжьего цвета, раскрыв оленьи глаза и пылающие алые губы, стояло самое прекрасное темноволосое существо, какое я только видела в жизни.
Глава 15
Я в ужасе соскочила с дивана. Одежда моя была в беспорядке, и еще каком.
– Джосс! – я лихорадочно принялась одергивать одежду и поправлять свитер. – Я… мы… ожидали вас завтра!
– Я вижу, – сухо проговорил он.
– Я… сижу с детьми вместо Марты.
– Значит, вот в чем дело. Добрый вечер, Алекс. Алекс принял вертикальное положение и хотел было протянуть руку, но передумал. Вместо этого он пригладил свои взъерошенные волосы и смущенно улыбнулся.
– Джосс, Аннабел, – поздоровался он, заправляя рубашку.
– Алекс заглянул на минутку, – затараторила я.
– Понятно, – протянул Джосс. – Пойманы в пикантной ситуации. Вам нужно быть поосторожнее. Рози, кажется, вы не знакомы с моей женой. Рози Медоуз, Аннабел Даберри.
Аннабел протянула руку; в ее темных глазах плясали смешинки.
– Как неловко! Нет, мы не имели такого удовольствия, и мне страшно жаль, если мы вам помешали!
– Что вы, – промямлила я, густо покраснев. – Мы просто… то есть мы ничего такого не делали, что бы там ни Джосс не говорил, мы просто…
– Обнимались, – невозмутимо договорил Алекс. – И это было очень приятно. Как вы долетели? Как путешествие?
– Спасибо, дерьмово, и мне срочно надо выпить. – Джосс направился к графинчику на столе. – Я понял, что есть два способа перелететь через Атлантику. Или ничего не пить и по прилете чувствовать себя вшиво, или напиться вусмерть и по прилете чувствовать себя вшиво. На этот раз я выбрал первый путь и очень ошибся. Вы ко мне присоединитесь или уже выпивали?
– Я пас, и вообще-то, мне пора идти. Завтра утром рано вставать. Спокойной ночи всем, спокойной ночи, Рози. – Алекс повернулся ко мне, взял мое лицо в ладони и, не успела я шевельнуться, как он крепко поцеловал меня в губы. Я приросла к месту, побагровев от стыда и смущения.
Через секунду он ушел. Дверь захлопнулась, и он зашагал по ступенькам и по дорожке. Джосс отвернулся к столу и разбавил виски водой. Я слышала, как колотится мое сердце. И видела, что из-под свитера у меня торчит край серого лифчика. Я быстро заправила его внутрь, но Аннабел заметила и ухмыльнулась. Я повернулась к Джоссу; мое лицо горело.
– Джосс, извините ради бога, но Марте нужен был выходной, и я ее подменила.
– Понимаю, – сказал он. – Извини, что явились неожиданно, Рози, но позвонили из аэропорта, и оказалось, что в последнюю минуту освободилась бронь, и мы взяли билеты. Я пытался дозвониться с утра, но дома никого не было.
– Мы и не думали, что возникнут проблемы, – промурлыкала Аннабел с тягучим американским акцентом. – Ведь это наш дом.
– Никаких проблем, – пролепетала я, жалея, что земля не может поглотить меня целиком. – И все не так, как могло показаться со стороны. Мы с Алексом выпили, и… даже не знаю, зачем он меня поцеловал, наверное, мы оба перебрали.
– На Рождество это простительно, – заявила она. – Но вы же понимаете, что дети могли спуститься и застать вас в таком положении. Одежда разбросана по полу, повсюду обнаженная плоть…
– Здесь не было никакой обнаженной плоти, и могу вас уверить, больше ничего бы не произошло, – произнесла я, дрожа от унижения и стыда.
– О, рада слышать, ведь знаете, Рози, когда рядом маленькие дети, нужно проявлять такую осторожность. Они такие впечатлительные, и хотя очень мило с вашей стороны, что вы согласились посидеть с малышами, это не позволяет вам метить наш диван, знаете. – Она посмотрела на Джосса и умоляюще подняла брови.
– Брось, Аннабел, расслабься, – тихо ответил Джосс. – Уверен, Рози все поняла. – Его лицо не выражало никаких эмоций, но мне было достаточно того гнева и раздражения, что промелькнули на нем, когда Джосс показался в дверях; я поняла, насколько он во мне разочарован. Моему унижению не было предела. Я как будто со всего размаха врезалась лбом в кирпичную стену. До сих пор я не осмеливалась посмотреть ему в глаза, но знала, что сейчас придется это сделать, хоть лицо мое и пылало.
– Извините, Джосс.
– Ничего. Давайте забудем об этом.
– Но чтобы больше такого не было! – добавила Аннабел назидательным тоном и погрозила пальчиком. Ее карие глаза надо мной потешались. Мне захотелось пнуть ее упругие маленькие ягодицы. Она весело рассмеялась. – И потом, Рози, не надо так стесняться. Знаю, вам тяжело, ведь Алекс невероятно привлекательный мужчина, и в вашем положении ужасно сложно сопротивляться такому, как он. Но прошу, держите свое либидо под контролем, по крайней мере в нашем доме, ладно? Бог свидетель, нам все равно, чем вы там занимаетесь у себя в коттедже; у себя дома можете кувыркаться с Алексом, сколько вашей душе угодно, правда, дорогой?
– У меня дома ничего такого не происходит, – выпалила я. – Я же сказала, вы неправильно поняли, он просто…
– Ради бога, уймитесь! – сердито вмешался Джосс. – Я устал, как черт, и меньше всего хочу выслушивать это. Аннабел, хватит ее травить. Я пошел спать. – Он осушил бокал.
Я решила, что мне пора.
– Конечно. Спокойной ночи. – Все еще дрожа, я повернулась и направилась к лестнице, но хриплый голос Аннабел заставил меня замереть на месте.
– Ммм, поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве вы живете не в коттедже, Рози?
Я обернулась, держа руку на перилах:
– Именно так, но мой сын спит наверху. Я должна его забрать.
– А, понятно. Только побыстрее. Уже очень поздно, и нам не терпится лечь спать. Правда, милый?
Я заскрипела зубами и собралась уйти, но она снова меня одернула:
– Еще один вопрос, Рози. Я застыла.
– Вы что, курили?
– Я не курю.
– Значит, это ваша одежда пропиталась. За двадцать шагов чувствуется. Я не выношу сигаретный
