– Только сделайте это, пожалуйста, прямо сейчас, – попросила я. – На меня не ссылайтесь, вообще не упоминайте моего имени. Скажите, что просто слышали от кого-то из общих знакомых имя Артем Алексиевич, хорошо?
– Да, я поняла, – сказала Марина. – Сейчас позвоню.
Ответный звонок от Поляковой поступил минут через десять. И, к сожалению, он не принес никаких новостей. Станислава была не в курсе планов своей сестры, имя Артема никогда не слышала ни от нее, ни от общих знакомых, которых практически не было. Что ж, оставалось полагаться на собственные силы.
– Марина, вы знаете о том, что Ася была зарегистрирована на сайте благотворительного фонда 'Милосердие'? – спросила я.
– Да, знаю, – все еще немного растерянно ответила Марина. – Она даже посещала этот фонд у нас в Тарасове – относила какую-то одежду, обувь… Помню еще, что я как-то собрала ей сумку вещей мужа, которыми он не пользуется. Самой мне некогда этим заниматься, а вот Ася находила время, ей это было интересно.
– Скажите, ваша подруга верующий человек?
– Да, она посещала церковь, – сказала Марина. – А что?
– Просто они с Артемом познакомились благодаря сайту этого фонда, – поведала я.
– Ох, – только и вымолвила Марина. – Не знаю, что и сказать. У меня вообще-то не было каких-то опасений из-за того, что она занималась благотворительностью. Ася все-таки юрист, она проверила, что это за организация, прежде чем вступить в нее. Там все чисто. И люди в основном действительно бескорыстные. Но кто может досконально знать? Тем более что про этого Артема, как я понимаю, мало что известно. Он вообще легально живет в Санкт-Петербурге?
– Этого я тоже не знаю, – сказала я. – Но постараюсь все выяснить. Я сегодня же еду в Питер.
Поблагодарив Марину за помощь, я набрала номер железнодорожных касс и через двадцать минут была уже на вокзале. Билеты я взяла без проблем: сезон отпусков закончился, так что поезда были свободными, а билеты даже немного подешевели. Взяв билет в один конец, так как не знала, сколько времени мне придется провести в Северной столице, я возвратилась домой. Мысль поехать на машине я после раздумий отбросила: все-таки Питер – это не Москва, и добираться до него машиной слишком утомительно. Столько часов подряд за рулем выдержать сложно, а мне предстояло явиться в город на Неве бодрой и готовой к действиям. А взять машину напрокат не проблема.
С вокзала я заехала в стоматологическую клинику, где работала Марина Полякова, и разжилась у нее деньгами на расходы. Моя клиентка выглядела притихшей и задумчивой, что вообще-то было ей несвойственно. Из этого я заключила, что она всерьез переживает за свою подругу.
– Я так тревожусь, – подтвердила она мои мысли. – Я только сейчас, кажется, осознала, насколько это серьезно… И этот Артем… Кто он такой? Почему она пропала?
– Я очень мало знаю, – не стала я до поры до времени посвящать ее в подробности, – и пока что у меня нет версии того, что на самом деле могло произойти с Асей. Но вам я советую не паниковать раньше времени. Есть большая вероятность того, что она найдется.
– Не знаю, – с грустью проговорила Марина, бросив на меня печальный взгляд голубых глаз. – Будем надеяться. Удачной вам поездки. И позвоните, пожалуйста, сразу, как только что-то узнаете.
Я заверила ее, что так и сделаю, после чего оставила ее в покое. Я отправилась домой, чтобы к вечеру собраться и быть готовой к путешествию. Ох, как мне не хотелось, чтобы оно оказалось долгим и утомительным, как предупреждали меня кости!
Сборы не заняли много времени, так как я сложила в дорожную сумку только самое необходимое. Первым делом я позаботилась о теплых вещах, так как Санкт-Петербург в плане климата сильно отличается от нашего города. А также, естественно, запаслась необходимым арсеналом средств частного детектива, из которых нельзя предугадать, что именно может понадобиться. Ситуацией я до конца не владела, поэтому подготовилась к разным вариантам развития событий.
В восемнадцать сорок пять я заняла полку в купе спального вагона поезда Тарасов – Санкт-Петербург. С местом мне повезло, оставалось надеяться, что так же повезет и с попутчиками. Пока что оставшееся место не было занято. Я спокойно достала бутылку минералки, а также коробку апельсинового сока, припасенные в дорогу, и стала смотреть в окно. Пассажиры еще толпились на перроне, прощались с провожающими, проводница проверяла билеты – словом, обычная вокзальная обстановка. Мое купе по-прежнему пустовало, и я уже надеялась, что так и проеду весь путь одна-одинешенька, наслаждаясь тишиной и покоем.
И только перед самым отправлением дверь купе отворилась, и на пороге появился мужчина. Он был высок, черные волосы слегка курчавились, орлиный взор темно-карих глаз гордо сверкал из-под соболиных бровей, а щегольский светлый плащ был небрежно перекинут через левую руку. В правой мужчина держал небольшую спортивную сумку. Он посмотрел на меня с интересом, и взгляд его явно был оценивающим. Но я не отвечала ему тем же. Поскольку давным-давно уже оценила этого человека. Выражение лица мужчины менялось на глазах. Удивление, растерянность и даже разочарование быстро переросли в расплывающуюся улыбку.
– Таня-джан! – наконец воскликнул он. – Ты ли это?
– Привет, Гарик! – улыбнулась я в ответ. – Я-то я, а вот ты какими судьбами?
ГЛАВА 6
Да, передо мной стоял не кто иной, как Гарик Папазян, капитан Кировского РУВД. Человек, с которым я была знакома где-то тысячу лет и в сотрудничестве с которым раскрыла примерно столько же преступлений. Гарик Папазян, мой вечный поклонник, всегда готовый прийти на помощь и не только. Вечно влюбленный в меня Гарик, которого в благодарность за его услуги я одаривала невинным поцелуем в щечку, после чего благополучно упархивала, оставляя чертыхаться от досады.
– Как я рад видеть тебя, дорогая, вот уж настоящий подарок судьбы! – радостно ворковал Папазян, выуживая из своей сумки различную снедь.
На столике появились фрукты, коробка конфет, курица-гриль, сыр, а также бутылка армянского коньяка – Гарик был патриотом.
– А я еще не хотел ехать в эту командировку! – восклицал Папазян, любовно поглядывая на меня и нарезая круги вокруг столика.
– Да ты присядь уже! – остановила я его. – Что за командировка-то? Опять по обмену опытом?
– Да! – махнул рукой Гарик, усаживаясь почему-то на мою полку рядом со мной. – Уж лучше бы по обмену опытом! А то, представляешь, грохнули одного нашего деятеля в Питере, и вот мне теперь нужно ехать это дело расхлебывать!
– А ты-то при чем? – пожала плечами я. – Если его в Питере убили?
– Вот и я говорю: я-то при чем? – тут же подхватил Папазян. – А начальство ничего слушать не хочет! Тут, понимаешь, дело какое: он ведь осужден был несколько лет назад нашим, тарасовским судом осужден. И срок отбывал. И им теперь материалы нужны, подробности! Как будто по телефону нельзя подробности узнать! Или факса в наше время не существует! Словно мы не в двадцать первом веке живем, а в дремучей древности! Тьфу! Прости, Танюша!
– Ладно тебе убиваться! Раз такое дело, ехать действительно надо. Что ты по факсу им перешлешь? С оригиналом дела, наверное, ознакомиться нужно. К тому же что тебе терять? В Тарасове закис, поди, от бумажной работы. А там развеешься. К тому же у тебя семеро по лавкам не плачут.
– Вот ты прямо как мое начальство рассуждаешь! – не унимался Папазян. – Товарищ подполковник то же самое говорит, почти слово в слово! Ты, говорит, Папазян, у нас человек холостой, тебе все равно! Как будто холостой человек – это какого-то другого сорта человек!
– Давно бы женился – не мотался бы по командировкам! – хмыкнула я. – Имел бы полную свободу выбора! Только за это, уж прости, пришлось бы личной свободой заплатить. А она для тебя, Гарик, как я понимаю, дороже служебной.
– Зачем так говоришь? – сделал вид, что обиделся, Папазян. – Ты же прекрасно знаешь, что я хоть сейчас готов жениться. Только на это не одно мое согласие нужно, ты же понимаешь…
– Понимаю. Но если ты этого согласия ждешь от меня, то, боюсь, тебе до конца дней придется быть вечным командированным, – засмеялась я. – Потому что я-то незамужняя по убеждению.
– Неправильно говоришь, Таня-джан, в корне неверно рассуждаешь! – с жаром принялся убеждать меня Гарик. – Не может нормальная женщина без мужа жить! Это ненормальная женщина, это патология!
