— А как это узнать точнее?
Вместо ответа Юрий Иванович протянул Соколову бинокль.
— Что мне с ним делать? — спросил депутат.
— Смотреть!
Вертолет принял влево и стал обгонять состав, одновременно снижаясь. С левой стороны состава виднелись белесые таблички с надписью, обозначавшей маршрут. Дмитрий Иванович поднес к глазам бинокль.
— Точно он! Прибрежноморск — Екатеринбург, — обрадованно воскликнул Соколов.
«Стрекоза» взмыла вверх и вновь отстала.
— Что будем делать? — спросил пилот.
— Следовать за ним пока.
— А потом?
— Потом посмотрим!
Почти час «стрекоза» следовала за составом, затем показался какой-то населенный пункт.
— Я думаю, нам нет смысла лететь в город? — спросил Юрий Иванович.
— Абсолютно никакого. Встретим состав у выезда.
Пилот повел вертолет мимо населенного пункта и посадил машину в степи, недалеко от того места, где железнодорожная ветка выходила из города. Все трое выскочили из вертолета, чтобы немного размяться.
Соколов приблизился к Павлу.
— На всякий случай запоминай. Тринадцатый вагон. Прочеши его весь, но найди девчонку. Опасайся вторую, ее подружку. Еще та стерва! Если сможешь, кончай обеих. И запомни, работа будет хорошо оплачена!
— Я все понял, Дмитрий Иванович.
— Мне кажется, что настал мой час — все конкуренты позади.
— Вполне согласен с вами. Да и мне денежки пригодятся. Найти бы такого человека, которому они были бы не нужны. Это же экспонат для всеобщего обозрения.
Поезд показался через пять минут. Соколов поднес к глазам бинокль, довольно ухмыльнулся, словно кот, попавший на мартовскую вечеринку с участием кошечек.
— В машину!
Пилот уже сидел на своем месте, попеременно включая приборы. Когда-то новенькие тумблеры потеряли свой цвет, превратившись из черных в серые с проплешинами, отшлифованные пальцами людей, которые в разное время управляли этой «стрекозой». Сколько их было — один… два… десять… сто?
— Дмитрий Иванович, — снова заговорил пилот. — Я так и не понял, зачем нам этот поезд.
— И не пытайся понять, — махнул рукой депутат. — Лучше ничего не знать, чем плохо спать.
— Есть какая-то опасность? — забеспокоился Юрий Иванович.
— Ничего не могу сказать, — уклончиво ответил Соколов.
— Надеюсь, с криминалом это не связано! — то ли спросил, то ли успокоил себя пилот.
— Не беспокойтесь понапрасну, Юрий Иванович, — неопределенно произнес депутат. — Конечно, я мог бы с вами не лететь, работу должен выполнить Паша. Но ведь вертолет доверен мне, не могу же я вас бросить.
— Смотрите, Дмитрий Иванович, — покачал головой пилот. — У меня двое детей, мне пропадать за просто так никак нельзя.
— Никто пропадать не собирается, — ответил депутат. — Тем более вам на роду написано до ста лет жить.
— Не скажите, — с сомнением в голосе произнес Юрий Иванович. — У вертолетчиков опасная профессия. Мало ли что может случиться. Сколько наших разбивается! Генерала Лебедя вспомните.
— У вас все будет в порядке, — заверил Соколов. — Поднимайтесь в воздух, нам пора следовать за поездом.
— В два счета нагоним, — успокоил пилот.
«Стрекоза» взмыла в небо и, плавно покачиваясь, полетела вслед за поездом, словно пыталась сесть на его извивающийся хвост.
Через несколько минут поезд остановился посреди поля. В трехстах метрах слева от железнодорожного полотна начинался лесной массив, тянувшийся на пару километров. Вдоль поезда выстроилось несколько автомобилей с мигалками: «уазики», «ГАЗ-66», одна «Газель».
— Что это? — недоумевал Паша. — Менты наехали?
— Сам не понимаю, что происходит, — произнес Соколов. — Давайте-ка садиться.
— Как? Опять? — заморгал глазами пилот. — Только что взлетели же…
— Ничего не поделаешь, — вздохнул Дмитрий Иванович. — Надо выяснить, что там творится.
— Да в чем дело? Кто-нибудь может мне сказать? — начал возмущаться пилот.
— Говорю же, ничего страшного не происходит, — успокаивающим тоном произнес Соколов.
Вертолет покружил над леском в поисках места для посадки.
— Неплохое местечко! — указал пальцем вниз депутат. — Нас не видно будет, и до поезда два шага.
Небольшая лужайка была как бы прикрыта полосой леса. Чуть ли не сдувая деревья с поверхности земли, вертолет опустился на землю и оказался метрах в трехстах от железнодорожного полотна.
— Готово, приехали, — произнес пилот. — Конечная остановка, можно выходить.
— Иди, Паша, — проговорил депутат, доверительно нагнувшись к своему посланцу. — Это твой шанс, не упусти его. У тебя все получится. Сразу ссылайся на меня, показывай документы, если спросят.
— Может, не стоит? Не хочется светиться.
— Хорошо было бы, если бы тебя никто ни о чем не спросил. Но если понадобится — не стесняйся. Твоя цель — попасть в поезд. Не забыл — вагон номер тринадцать?
— Постараюсь не подвести.
— Ни пуха ни пера. Удачи!
— К черту! И спасибо.
Иванченко выскользнул из вертолета, натянул на лицо такую же маску, как у остальных представителей правоохранительных органов, входивших в поезд и выходивших из него, и уверенным шагом направился к стоящему составу. Создалось впечатление, будто он бегал в лесок, чтобы справить нужду. Павел приблизился к вагону номер тринадцать, возле двери которого стоял «железный дровосек» в милицейской форме. Разница была в том, что герой известной сказочной повести был вооружен проржавевшим топором, а милиционер — автоматом.
Паша даже не взглянул на охранника, уверенно взявшись руками за поручни у входа в тринадцатый вагон, но в этот момент услышал позади себя окрик.
— Эй, браток!
Пальцы разжались, и Паша стал медленно поворачиваться к милиционеру.
«Ну, все, — подумалось Иванченко. — Я засветился. Эх, как не хотелось».
— Жарко? — с улыбкой бросил он охраннику, приготовившись лезть в карман за удостоверением, в котором значилось, что он — доверенное лицо депутата.
— Слушай, дай сигаретку, — попросил милиционер.
— Конечно! — обрадовавшись, произнес Иванченко, торопливо засовывая руку в карман брюк. Извлек на свет измятую пачку сигарет и вытащил из нее сразу две. Ровно столько попалось ему в руку. — Бери обе, чтобы надолго хватило.
— Спасибо, браток, — произнес милиционер, тут же вставляя одну сигарету в прорезь маски и зажав ее пожелтевшими зубами. Затем щелкнул зажигалкой, которую достал из одного из многочисленных наружных карманов своего камуфляжного жилета. — Выручил. Скучно стоять просто так. Давно хотелось покурить, а я, как назло, сигареты сегодня забыл.
— Да, — кивнул Паша, — понимаю. Это в армии в карауле курить нельзя, а здесь хоть чем-то заняться можно.
Он зашел в вагон и двинулся по коридору.
