Блатной фольклор

Сколько спето тобой, сколько выпито вин,
Сколько было друзей и хороших товарищей,
Но сдается что был и в толпе ты один,
Одиноким как здесь на заброшенном кладбище.
Что же нам, что же нам по законам земным
Час у каждого свой, он пробьет в этой вечности.
Так звони же, звони, красный цвет бузины,
Ты, как песня, как стон о судьбе человеческой.

Как-то раз пьяный вдребезги…

Как-то раз пьяный вдребезги,
Бражку пить я не стал.
Потянуло на подвиги —
Я от бабы сбежал.
Помню ямы и рытвины,
От жены уходил,
В кабаке под закрытие
Триста грамм засадил.
Настроенье прибавилось,
Вот и то, что искал.
Мне чувиха понравилась,
Ну и к ней я пристал.
Было зябко и холодно,
Мелкий дождь моросил.
Мы случайно с ней встретились
На стоянке такси.
Были шансы уменьшены
Познакомиться с ней,
Мне ж подобные женщины
Снились только во сне.
Ну а эта красавица
С сигареткой в зубах
Не могла не понравиться,
Помню, взял даже страх.
Оставалось представиться
Джентельменом лихим
И, стараясь понравиться,
Я читал ей стихи.
Но влюбленная логика
Подсказала наить:
Что без яркого подвига
Мне здесь неча ловить!
И, как Гамлет Шекспировский,
Как нежней я спросил:

Грустная вокзальная

Это, по сути, дела первое мое стихотворение которое я написал в своей жизни. Написал я его много лет назад… Лет, наверное, семь. Называется: 'Грустная вокзальная'

Я уезжал, представьте, уезжал…
Меня совсем никто не провожал,
А если кто и был из провожал —
Так это — сам седеющий вокзал.
Мычали тепловозы, как быки,
Стучали по перрону каблуки —
И каблучки модерные девиц,
И каблуки вагонных проводниц.
А было очень жарко и тесно,
И грустно было и чуть-чуть смешно.
И пуст, казалось, вовсе был перрон,
Хотя пустым и вовсе не был он.
Все провожали и встречали,
Смеялись, плакали, кричали…
И я смеялся и кричал
Внутри, а внешне я молчал.
И мне хотелось жарких слов,
Обьятий, поцелуев и цветов.
Увы! Я был никем непровожаем,