лучезарного настроения Патриция? Еще их очень интересовало отсутствие Нэскея, но спросить об этом они не решались, зная, что неверно сказанное слово или не к месту заданный вопрос могут моментально изменить полюс настроения Повелителя. Пока они ломали головы, Патриций быстро приводил в порядок дела Империи Марса.
— Что с ним такое? Как он мог?
Анаис и Алмон медленно шли по дорожкам восстановленного сада.
— Может, зря я его ударил?
— Правильно сделал! Мало ему трагедий, еще решил устроить!
— Ты видела, какое у него лицо было, когда он закричал? Растягивалось, как маска.
— Видела. Что с ним происходит?
— Анаис, мы оба знаем, что.
— Все дело в Патриции, да? Думаешь, он продолжает влиять на его слова и поступки?
— Вполне возможно.
— Но каким образом? Он ведь уже не Нэскей.
— Не знаю, — голос Алмона отчего-то прозвучал совсем тихо и устало. — Хорошо бы сейчас увезти его куда-нибудь очень далеко, хотя для Георга расстояния значения не имеют.
— Знать бы, о чем он говорил с Патрицием.
— Видела, каким он вернулся после этой беседы? — Алмон присел на скамью в густой тени пышной древесной кроны. — Боюсь, он наговорил много лишнего, и последствия могут быть печальны.
— А что делать?
— Подождем, посмотрим. Расскажи, как ты жила на Земле?
— Нечего особенно рассказывать, — Анаис присела рядом, расправляя платье. — Мне было так плохо, что я эту долгожданную Землю толком и не рассмотрела. Случайно познакомилась с милым парнем, жила в доме у его тети, работала…
— Работала? — удивился Алмон. — Где?
— В ресторане.
— И кем же?
— Продавала напитки за стойкой бара.
Алмон смотрел на нее с добрую минуту.
— Ты шутишь, что ли?
— Да какие уж тут шутки, — улыбнулась девушка. — Кстати, у меня неплохо получалось. Только я не сразу запомнила, в каких пропорциях нужно недоливать, разбавлять и обсчитывать так, чтобы никто ничего не заметил.
Леброн потерянно смотрел по сторонам, не понимая, что с ним происходит. «Неужели я схожу с ума? — спрашивали его глаза. — Что я делаю? Что со мной?..» Терр-Розе подошла к юноше и обняла его.
— Не бойся, Леброн, ничего с тобой не случится. Мы поможем, защитим тебя.
Леброн беспомощно взглянул на нее, вдруг конвульсивно вздрогнул и вцепился зубами в горло Терр- Розе.
Наступающий вечер бархатистыми ладошками ласкал Сатурн. Краями небесного плаща он путался в ярких Кольцах планеты и перебирал тонкими пальцами сияющие искорки звезд, которые в небе «окольцованной» планеты сияли ярче, чем где-либо.
— Может, пойдем во дворец? Темнеет, становится прохладно, а ты легко одета.
— Пойдем, — вздохнула Анаис.
— Тебе не хочется?
— Мне нравится бродить здесь, вместе с тобой, так хорошо и спокойно. Хочется, чтобы время исчезло навсегда.
Анаис положила голову ему на плечо, и полуволк погладил ее светлые душистые волосы, свободно разбросанные по плечам. Девушка закрыла глаза и из-под ее ресниц медленно скатились две слезинки.
— Все позади, — полуволк обнял ее за плечи. — Ты только не плачь.
— Ты больше не умрешь? — всхлипнула она. — Глупости, конечно, говорю… но…
— Постараюсь умирать как можно реже, — улыбнулся Алмон. — Самому не очень-то понравилось.
— Как ты смог вернуться? — Смахнув с ресниц слезы, Анаис посмотрела в разрисованное тенями древесных крон лицо полуволка. — Как?
— Не могу вспомнить ничего конкретного, какой-то смутный сон с неясными сюжетными обрывками. Потом я будто долго барахтался в зловонной красной жиже, то выбираясь на поверхность, то ныряя с головой. Вроде и не болело ничего, но мука была такая, что лучше бы резали по живому. Затем взрыв в мозгу и после я очнулся. Как ты могла решиться на такой отчаянно опасный шаг? Ты ведь отдала свой рассудок, практически свою жизнь.
— А к чему мне все это без тебя? — на губах Анаис появилась легкая туманная улыбка. — Я искала выход, Алмон, я передумала все возможное, но я никогда не смогла бы выйти оттуда с безумным тобой. А вот ты с безумной мною смог бы выйти. И ты вышел. Видишь, как правильно я поступила?
Головка Анаис удобно устроилась на сгибе локтя Алмона. Мягкие линии ее лица обострили, четко вычертили вечерние тени, добившись почти портретного сходства с Георгом…
— Не надо разглядывать во мне Патриция, — неожиданно жестко сказала она. — Мы совершенно разные.
— Алмон! — послышался издалека крик Сократа. — Анаис! Где вы?! Случилось страшное!
Они вскочили со скамьи и бросились на крик толстяка.
Неожиданно начался дождь. Помрачнело небо, налетел ветер и хлынули белесые потоки воды, растворяя мир за окнами Дворца. Ливневый шум нарушил размеренный ход конференции, на которой присутствовали главы многих цивилизаций, собравшиеся обсудить политические и экономические вопросы Системы.
— Что ж, сделаем перерыв, пожалуй, — сказал Патриций, посмотрев в окна.
Сидевшие за столами принялись вставать со своих мест, прохаживаться по залу, с десяток послов окружили Георга. Патриций прикурил сигару от вспыхнувшего в воздухе огонька и неглубоко затянулся, выдыхая островато-терпкий дым.
— Не выпить ли нам по бокалу? — пресек Патриций попытки послов начать с ним неформальный разговор.
Представители правительств заметно оживились. В помещение вошли слуги, они несли подносы с бокалами и легкими закусками. Патриций взял массивный золотой кубок, поднесенный ему, отошел к окну, сделал небольшой глоток — и ежевичное вино, слегка лизнув губы, мягко укусило за кончик языка.
— Скорее, скорее, — толстяк торопливо поднимался по ступеням дворца, — Леброн тяпнул Терр- Розе!
— Что сделал? — не поняла Анаис.
— Укусил! За горло!
Они вбежали во дворец и помчались вслед за Сократом в светло-золотистую залу. На полу без сознания лежала Терр-Розе, из ее шеи хлестала кровь. Бледная перепуганная Ластения стояла рядом, не зная, что делать.
— Он что, перерезал ей горло? — ужаснулась Анаис.
— Нет! Он умудрился сделать это
— Сейчас я…
