– Именно так следует карать врагов нашего Господа.
Мне показалось, что я услышал какой-то звук в канализационном коридоре, и я напряг слух. Если мои сторонники сумеют подкрасться незамеченными, я спасен. Но это оказалось иллюзией. В подземелье вновь повисла тишина, нарушаемая лишь бормотанием ненормального, сидевшего рядом со мной.
– Поверенный Фелдэй сказал мне, что вы знали Эллиарда? – спросил Кантрелл.
– Да, он был моим другом. – Я глубоко вздохнул. – Именно тогда я решил для себя, что непременно найду вас.
– Нет-нет, это был дьявол, – яростно помотал головой Кантрелл, а потом вскочил на ноги и схватил клинок. – Не смейте обманывать меня!
Он опустился на колени передо мной, и острие клинка вновь оказалось у моего горла.
– Скажите правду! – потребовал он. – Ведь вы одержимы дьяволом. Признайтесь, что он внутри вас!
И тут до моего слуха донеслись те самые звуки, которые я так мечтал услышать. Где-то вдалеке послышались металлический лязг, скрип петель и приближающиеся голоса. Сердце мое провалилось. Кто-то открывал сливные ворота, которые сдерживали напор воды. Они знали или подозревали, что мы находимся где-то внизу, и хотели смыть нас, как крыс. Я помнил слова Харснета о том, что он готов на все ради того, чтобы защитить архиепископа.
– Признайтесь, что в вас сидит дьявол!
Лицо Кантрелла было перекошено яростью, а я не знал, что сказать. В каком случае он скорее убьет меня – если я признаю его безумные объяснения или стану их отрицать?
– Я ничего не соображаю, – уклонился я от ответа. – У меня в голове полный сумбур…
А сам лихорадочно думал: «Что, если, когда хлынет поток воды, забраться в ближайшую нишу и изо всех сил вжаться в нее?»
– Дьявол борется внутри вас, – продолжал бормотать Кантрелл. – Признайте это. Я приказываю вам именем Иисуса Христа!
Он повел клинком, и на моей шее появился новый порез.
И тут в нас ударила тугая волна холодного воздуха и раздался оглушительный ревущий звук. Кантрелл резко развернулся. В свете свечи я увидел огромный вал воды и пены, несущийся по канализационному тоннелю прямо на нас. Я заставил себя перекатиться влево, в расположенную там нишу. Кантрелл не успел произнести ни звука. Вода смыла его, как муху, и в моей памяти запечатлелась его долговязая фигура с растопыренными в стороны руками, словно он собрался куда-то лететь.
Мощное течение спасло мне жизнь, поскольку напором воды меня прижало к дальней стене ниши, и только благодаря этому поток не утащил меня с собой. Спиной я уперся в одну стену ниши, связанными ногами – в противоположную, и изо всех сил пытался удержать равновесие. Боль во всем теле была ужасная, но я понимал, что должен удержаться во что бы то ни стало, иначе меня смоет. Вода бурлила вокруг, пытаясь вырвать меня из моего укрытия. Ноги дрожали, шершавые кирпичи немилосердно обдирали спину, но я терпел. Вода уже поднялась до шеи и заливала рот, легкие горели, а волосы налипли на лицо, подобно зловонным водорослям. Неужели это конец? Неужели все вот так и закончится?
Что-то снова потянуло меня. По ощущению это напоминало отливную волну, на самом же деле просто начал понижаться уровень воды. Вот она опустилась ниже подбородка, ниже груди и наконец совсем ушла с каким-то мрачным прощальным всхлипом.
Я перестал упираться ногами в стену и рухнул на кирпичный пол, ударившись плечом и закричав. Сейчас я представлял собой сгусток боли, мокрый и вонючий. Я выкатился из ниши в главный тоннель. В голове билась только одна мысль: если мне удалось выжить, Кантрелл тоже мог уцелеть.
В сточный люк, забранный решеткой, сочился слабый свет. Занимался рассвет. Значит, мы находились здесь всю ночь. Я лихорадочно огляделся. Где он сейчас? И тут мое сердце провалилось в пятки: он сидел у решетки и смотрел на меня.
Из моей груди вырвался стон. От слабости я не мог не только драться, но и думать. Но Кантрелл оставался неподвижным. Я изо всех сил вглядывался в него сквозь сумрак, пытаясь понять, дышит ли он. Один или два раза за несколько минут, тянувшихся целую вечность, мне показалось, что он пошевелился. А потом я увидел огни, замелькавшие позади решетки, крики, и несколько человек спрыгнули в сточную речушку и, борясь с течением, стали пробираться к сливному отверстию. В руках они держали факелы, и их крики стали еще более возбужденными, когда они увидели Кантрелла, сидящего к ним спиной. Теперь, в свете факелов, я увидел, что из его груди торчит толстый металлический прут. Могучий поток воды насадил убийцу на железную арматуру, как цыпленка на вертел. Второй прут проткнул ему голову, и лицо Кантрелла было залито кровью и мозгами. Его глаза были открыты, в них застыли удивление и злость. Должно быть, в последние секунды он окончательно понял, что потерпел неудачу. Мне показалось странным, что на протяжении всей ночи я ни разу не почувствовал, что рядом со мной находится само зло.
Над решеткой наклонился стражник с ключом в руках и отпер замок.
– Адвокат здесь! – крикнул он. – Живой!
Харснет вошел в тоннель и поднес факел к моему лицу. Наши глаза встретились.
– Барак жив? – прохрипел я.
– Да.
– Вы меня едва не утопили.
Он выглядел грустным, но ничуть не пристыженным. Лицо его оставалось сосредоточенным.
– Мы предполагали, что вы находитесь здесь, – медленно заговорил коронер, и в его речи снова зазвучал западный акцент. – На засове люка мы обнаружили царапины и поняли, что кто-то исхитрился закрыть его снизу. Я побоялся, что, обладая столь разносторонними способностями, он ускользнет от нас, даже если я пошлю в погоню за ним дюжину людей. Пустить в тоннель воду было единственным способом убить его наверняка. Простите, Мэтью.
Глава 46
Через три дня в мой дом пожаловал нежданный гость.
Я все еще лежал в постели, поправляясь после тяжелых испытаний, выпавших на мою долю в последние дни, как вдруг в спальню ворвалась запыхавшаяся Джоан и сообщила, что нас удостоил посещением сам лорд Хартфорд. Я понимал, что, согласно правилам приличия, должен подняться с кровати и принять его в гостиной, но я был слишком измучен и поэтому велел домохозяйке провести гостя прямо ко мне.
Лорд Хартфорд был одет в дорогой, подбитый мехом плащ, из-под которого виднелся зеленый дублет. Я невольно подумал, как сильно он отличается от своего вечно расфуфыренного братца. Прежде этот государственный муж неизменно удивлял меня своей несокрушимой серьезностью, но в этот раз он был расслаблен и, усевшись на стул возле постели, одарил меня дружеской улыбкой.
– Простите, что приходится принимать вас здесь, – извинился я.
Он протестующе поднял руку.
– Я был потрясен, узнав о том, что вам пришлось пережить в той ужасной канализации. И раньше – в доме Годдарда. Мы бы никогда не сумели остановить Кантрелла, если бы вы не догадались, что убийство Годдарда предназначено лишь для того, чтобы сбить нас со следа. В таком случае Кэтрин Парр была бы уже мертва.
Я вздохнул.
– Очень жаль, что нам не удалось остановить его раньше. Погибли девять человек, включая поверенного и ни в чем не повинного угольщика, которого мы также нашли мертвым.
– Леди Кэтрин знает, что именно вы спасли ей жизнь, – сказал лорд Хартфорд. – Знает и благодарит вас.
– Вы рассказали ей про Кантрелла?
– Рассказали, но не все. Она лишь знает, что был некий убийца, выбравший ее в качестве жертвы. Харснету в тот вечер пришлось убедить ее оставаться в своих комнатах. Тогда же она на мгновение увидела вас и решила, что вы и есть тот самый преступник.
– Я так и подумал.
– Я рассказал ей, что она обязана вам своею жизнью. Она хочет встретиться с вами и лично выразить вам свою благодарность. Она настоящая леди и не забывает добра.
