всеми вашими депутатами.
– А кто ваш папа? – с улыбкой спросил журналист.
– Он главный полковник милиции!
– Это правда, – поддержал я Алешку. – Папа служит в Интерполе. И он запросто по своим каналам просчитает все эти дворцы на всех лазурных берегах.
– Да вы что, ребята? Это серьезно? Познакомите меня?
– А вы где живете? В гостинице?
– Ну да, в бывшем «Доме колхозника».
– Что-то мы вас там не видели.
– А я только сегодня утром приехал. Сходил на раскопки, а потом сюда.
– Ладно, – важно пообещал Алешка, – мы вас познакомим с нашим полковником. А вы за это...
– Ну вот, так я и знал! – рассмеялся журналист. – Рыночная экономика. Так что я должен сделать?
– Вы нас на раскопки сводите, ладно? А то у них там что-то плохо дела идут. Всего один гвоздь нашли. Да и то ржавый.
– Да гвоздь-то как раз уникальный. Только они до сих пор спорят, как он туда попал.
– Вы нас сводите, – пообещал Алешка. – И мы живо им объясним, как он туда попал.
В его словах была такая уверенность, что журналист протянул ему свою ладонь:
– По рукам!
Мы уже собрались уходить, как он вдруг нас спросил, зачем мы сюда забрались.
– Да Чайник ищем, – небрежно бросил Алешка.
– Чайник потеряли? – удивился журналист. – А зачем вы его сюда притащили?
– Это шутка, – сказал я. Мне жалко было морочить хорошего человека. – Мы вход в пещеры искали. Хотелось очень посмотреть.
– Чего проще, пошли покажу. Я ведь бывал здесь раньше. И об этих пещерах писал. Уникальное явление природы. Пошли.
Мы отошли от того места, где сидели, совсем недалеко. Журналист раздвинул густой куст и сказал:
– Прошу.
За кустом оказалась совершенно незаметная дыра. Края ее были обнесены стальным обручем толщиной с рельс, и к нему были часто приварены стальные прутья толщиной с руку. Из черной дыры тянуло сырым холодом.
– Да, – вздохнул с сожалением Алешка, – не пролезешь. Он посветил вглубь фонариком, но мы ничего не увидели – луч его потерялся в темноте. – Хотя, если хорошенько петардой рвануть...
– Не поможет, – тоже с разочарованием вздохнул журналист. – Там, немного глубже, ход залит цементом. Петарда с ним не справится. И даже десять петард не помогут.
Алешка с трудом обхватил один из прутьев, подергал.
– Да... Жалко. Так хотелось в Чайнике побывать.
– Да при чем здесь чайник? – опять удивился журналист. – Кто-нибудь там чайник забыл, что ли?
Пришлось ему рассказать все, что мы узнали от Максимыча.
– Да, что-то я тоже об этом слышал. Там, в глубине, периодически происходят выбросы какой-то энергии. Такое место называется геопатогенной зоной. Там могут заработать неисправные часы. Там бешено крутится стрелка компаса. Там человек может излечиться от болезни. В общем, там...
– …чудеса и леший бродит, – закончил Алешка.
– Примерно так. Ну, друзья, мне пора.
– А вы пешком шли? – спросил я. – Через мостик?
– Да, далековато, конечно.
– А мы вас на лодке отвезем.
– Вот спасибо. А то ведь мне еще в музей надо. Там, я слышал, имеется уникальный документ.
Настоящий журналист, подумал я, у него все уникальное. А Лешка вдруг спросил:
– Крылышки, что ли? Лебединые?
– Да! Откуда вы знаете?
– Мы сами по себе тоже уникальные, – скромно ответил Алешка. – Нам обедать пора. – И проворчал: – Что-то вам всем крылышки понадобились.
Мы спустились к лодке.
– Можно, я сяду на весла? – напросился журналист.
– Обязательно, – быстро согласился Алешка. – Мы не любим грести против течения.
Журналист внимательно взглянул на него. И взгляд его сказал: так я и поверил.
Мы договорились с журналистом встретиться после обеда на раскопках. Папа был дома, просматривал какие-то бумаги. И сказал, что звонила мама. У нее все в порядке, она отдыхает от нас, очень соскучилась, но надеется отдохнуть от нас еще недельки две.
– Я сказал, что тоже здорово отдыхаю от вас. Потому что почти вас не вижу. Да вы еще взяли за правило запирать меня на ключ.
– Наябедничал, значит, – обиделся Алешка. – А мы даже хотели тебе в комнату вазу поставить.
– С цветами? – удивился папа.
– Нет, пустую.
– А зачем?
– А ты догадайся.
И мы пошли в буфет обедать, а после обеда помчались на раскопки.
Журналист нас уже ждал, он договорился с начальником, что проведет нас по раскопкам.
– Только ничего не трогать и с места не сдвигать.
– А нам эта ерунда не нужна, – сказал Алешка. – Нам хочется подземный ход посмотреть.
– Не вопрос.
Мы спустились по каменным ступеням прямо в подземный ход. Он был выложен камнем, узенький такой, двум человекам не разойтись, и у него, конечно, не имелось крыши. Но все равно было интересно. И можно было представить себе, как тыщу лет назад здесь зачем-то ходили наши предки в темноте.
Впрочем, не совсем в темноте. В этих стенах местами были выбиты неглубокие закопченные ниши.
– В них свечи стояли, – объяснил довольно грамотный журналист.
А в одном месте сохранился даже крючок для лучины. Вроде того, что нам показывал Максимыч.
– А куда он ведет? – спросил Алешка. – Этот ваш надземный ход.
– Сейчас поймете. Только сначала скажите: что самое главное для обороны крепости, когда она окружена врагами?
– Воины, – сказал Алешка.
– Оружие, – сказал я.
– Вода, – сказал журналист. – Без воды крепость и трех дней не продержится. Вот и ведет этот подземный ход из так называемой Тайной башни к тайному колодцу.
– А чего это все такое тайное? – удивился Алешка.
– Представь, что в крепости оказался предатель. Он возьмет – и отравит воду...
– Или набросает в колодец дохлых кошек, – добавил сообразительный Алешка.
– Хотя бы. Вот поэтому об этом колодце, о подземном ходе знали всего несколько человек, в том числе и два-три водоноса.
Тут мы как раз подошли к колодцу. Над ним висела бадейка, которой, наверное, поднимали со дна выкопанную землю, а вниз, в самую глубину, спускалась настоящая веревочная лестница с круглыми деревянными перекладинами.
Мы заглянули в колодец и даже чуть не отшатнулись – глубина была здоровенная. Там было довольно темно, но далеко внизу мы все-таки увидели, как поблескивает вода.
– Класс, – сказал Алешка. – Слазить бы туда. Чего-нибудь можно там найти.
– Еще один гвоздь, например, – сказал у нас за спиной начальник этих археологов.
– Я его вам не подбрасывал, – сказал Алешка. – Я его случайно выронил.
– Дело не в этом. Дело в том, где ты его нашел?
– На берегу, недалеко от мостика.
