«В прославленье Аллаха, что благом и милостью щедр!»[3]Вот к премудрости ключ, к тайнику сокровеннейших недр.[4] Мысли первоисток, изреченных словес завершенье —Имя божье, и им ограничь ты свое изложенье.Испокон пребывающий, сущего предбытие,[5]Вековечней в себе, чем явленное вслед бытие.Вечный вечности вождь, изначально начальный над нею,Что каламу времен[6] ожерелье накинул на шею.Всех творец родников,[7] источающих жизни струю,Жизнедавец, всему давший быть бытием бытию.Он раздернул завесу у скрытых завесой небес,Он, держащий завесу хранителей тайны завес.Он для пояса солнца их яхонтов создал набор,Наряжает он землю, на воды наводит узор.Поощряет он тех, кто свой внутренний мир изощряет,[8]Сытых хлебом насущным сиянием дня озаряет.Жемчуг знаний он нижет на тонкую разума нить,Он для разума — свет, его глаза не даст он затмить.Ранить лбы он велит правоверным в усердных поклонах,Он дарует венцы на земных восседающим тронах.Не дает он сбываться тому, что людьми решено,Преступленье любое по воле его прощено.Устроитель порядка средь гама пришедших в смятенье,Он источник для тех, кто удачные знает решенья.Он конец и начало извечно и впредь бытию,Сущим быть и не сущим он может велеть бытию.При всесилье его, что в обоих мирах не вместится,Все, что в нас и при нас, лишь коротким мгновением мнится.В долговечной юдоли вселенной, помимо творца,Кто воскликнуть бы мог: «Для кого здесь сиянье венца?»Все и было и не было, все, что высоко и низко,Может быть и не быть, от не сущего сущее близко.[9]Даже мудростью тех, кто воспитан с предвечных времен,Этот трудный вопрос и доныне еще не решен.Из предвечности знанье его — о пучина морская! —Вечно божие царство, подобие степи без края.Все, где действует жизнь, проявляя свое естество,—Лишь служенье раба перед вечным господством его.В сад телесный тебе посылает он гурию рая,Свет нарциссов твоих[10] — это воля его всеблагая.Благодарности полн, славословит бесчисленный хорИмя божье на шапке земли и на поясе гор.За завесою света скрывались щедроты творенья,—Сахар был с тростником, были с розой шипы в разобщенье.Но лишь дал он щедротам цветенье, щедроты лия,Тотчас цепь бытия разрешил он от небытия.В неуемном стремленье к двум-трем деревням разоренным[11]
