мне вместе с ним. Вечером Джеймс вышел во двор помыть машину, а я увидела, что парня нигде нет. Когда Джеймс вернулся, я спросила: «Джеймс, где он, я его не вижу». Но Джеймс стал меня успокаивать: «Мама, не волнуйся, он сказал, что пойдет прогуляться перед сном» Наступило время ужина, а мальчишки все еще не было. Тогда Джеймс сказал мне: «Мама, послушай. Когда Дэнни хочет куда-то пойти, он никого не предупреждает, просто идет и все». И тут я поняла, что делает Дэнни. Он просто пошел купить себе зелья. Гордон – маленький городишко, и Дэнни, видимо, заприметил что-то на бензоколонке и пошел туда купить себе травки или наркотиков. Как я это поняла, не знаю, но поняла. Потом Джеймс рассказывал мне, что Дэнни был на взводе всю обратную дорогу.
Миссис Уильямс опустила глаза и переложила в другую руку смятый носовой платок.
– Я буду с вами откровенна, – продолжала она. – Иногда Джеймс бывает излишне добр к людям. Кто знает, может быть, он унаследовал эту черту от меня. Я тоже очень быстро проникаюсь к людям жалостью, а это плохо, потому что большинство из них начинают этим пользоваться и садятся на шею, требуя сочувствия. Я знаю, что многие так поступали с Джеймсом. Он всегда пытается помочь людям, как он пытался помочь этому парню. Я много раз хотела поговорить с Джеймсом, но я мать и боялась вмешиваться в его жизнь. Есть определенная грань, которую нельзя переступать, поэтому я так и не поговорила с сыном, как бы мне этого ни хотелось.
Джеймс готов помочь всем и каждому, и поэтому мне нестерпимо видеть его в такой беде. Вы знаете, когда Джеймс продал свой остров и заработал на этом кучу денег, он сразу отремонтировал мой дом и за десять тысяч долларов купил для нашей церкви электрический орган. Не знаю, может быть, эта беда послужит ему уроком, и он поймет, что иногда надо думать и о себе… – Миссис Уильямс лучезарно улыбнулась, увидев подходящего сына. – Я умолкаю, – сказала она.
– О чем вы тут беседовали? – спросил Джим.
– Я говорила, что все будет хорошо, – ответила миссис Уильямс, но шум совершенно заглушил ее слова.
– Прости, мама, я не расслышал.
Миссис Уильямс набрала в легкие побольше воздуха и впервые за весь вечер повысила голос.
– Я говорила: «Все это кончится… очень… хорошо». – Конечно, мама. Так было, так есть и так всегда будет.
Глава XV
ГРАЖДАНСКИЙ ДОЛГ
– Черт, я бы и сам с наслаждением застрелил этого Дэнни Хэнсфорда, – заявил доктор Джеймс Меттс, коронер графства Чатем. – Этот малый был сущей сволочью. Напугал Уильямса до смерти. Вы же понимаете, время три часа ночи, а эта скотина приходит в неистовство оттого, что Уильямс не хочет играть с ним в какую-то дурацкую игру.
Доктор Меттс, обычно очень мягкий и корректный, пришел в необычное волнение. Именно он провел в «Мерсер-хауз» несколько часов в ночь перестрелки, обследуя место убийства. Это он написал свидетельство о смерти и распорядился направить труп на судебно-медицинскую экспертизу. За неделю до суда ему позвонил один из адвокатов Уильямса Джон Райт Джонс и попросил разрешения прийти, чтобы обсудить случившееся.
Джон Райт Джонс считался одним из лучших специалистов по уголовному праву в Саванне. Этот большой и сильный, как медведь, мужчина должен был представлять на процессе интересы Уильямса. Когда он прочитал протокол судебно-медицинского исследования и просмотрел фотографии, сделанные на месте происшествия, он был весьма озабочен пулевыми отверстиями в теле Дэнни Хэнсфорда – в спине и за ухом. Он спросил доктора Меттса, возможно ли так восстановить картину перестрелки, чтобы сказать, что Дэнни мог получить эти два ранения
– Да, – заверил доктор Меттс, – это вполне можно сделать. Первый выстрел поразил Дэнни в левую часть груди. Когда человек получает такое ранение, пуля ударяет его со значительной силой, корпус раненого разворачивается вокруг своей оси и следующая пуля бьет в правую половину спины, а третья – в область уха. Это вполне возможно, если баллистическая экспертиза установит, что выстрелы не были произведены в лежащего на полу Дэнни. Но он вполне мог получить все три ранения стоя.
– Именно на это я и надеялся, – сказал Джонс. – Итак, если подвести итог, то вы не можете наверняка утверждать, лежал Дэнни Хэнсфорд или стоял, так?
– Именно так.
– Отлично. Если вас спросят об этом на суде, то вы повторите то, что только что говорили мне?
– Да, – ответил доктор Меттс. – Но, Джон, тут есть еще одна проблема. Рука, лежавшая на пистолете, была испачкана кровью, но на самом оружии крови нет. Далее, кровотечение было только из двух мест – из ран на груди и на голове. Парень, должно быть, упал на свою правую руку. Для того, чтобы создать искусственную версию, Джим, вероятно, вытащил из-под убитого руку и положил ее на пистолет, думая, что так картина будет выглядеть правдоподобнее. – Вы уверены в этом?
– На все сто процентов. Понимаете, кровь на руке Хэнсфорда немного смазана, так, словно руку откуда- то вытягивали, а вытягивали ее из-под тела. На вашем месте я бы стал упирать на то, что Уильямс поддался панике и решил пощупать пульс Дэнни – для этого ему пришлось вытянуть руку из-под тела, а потом для вящей правдоподобности или еще для чего-нибудь, накрыть ладонью правой руки пистолет.
Впрочем, предложение доктора Меттса оказалось не приемлемым. Джим Уильямс уже обнародовал в интервью «Джорджия газетт» свою версию происшедшего. В этом интервью Джим ни разу не упомянул о том, что он вообще прикасался к телу.
– Черт возьми, вы меня просто радуете, – мрачно заметил Джонс.
– Есть и еще кое-что, – продолжал доктор Меттс, – доказывающее, что Джим Уильямс кое-что изменил и обстановке места происшествия. Он передвинул мебель, чтобы все выглядело получше, но сделал он это несколько небрежно.
– Как именно?
– Он перевернул кресло и уложил его аккурат на штанину парня, – усмехнулся доктор Меттс.
– О! Бьюсь об заклад, вы все это сфотографировали.
