– Да еще на цветную пленку, – подтвердил коронер.
– И на снимке ясно видно, что штанина находится под креслом?
– Угу.
– Это просто чудесно. – Джонс печально покачал головой. – Что еще вы нарыли?
– Пожалуй, я могу сказать, когда именно был застрелен этот ублюдок.
– И когда же это произошло?
– Когда он погасил окурок своей сигареты.
– Простите, что вы сказали?
– Я нашел окурок сигареты, которую загасили о кожаную обивку стола. Думаю, что когда парень это сделал, мистер Уильямс пришел в ярость и застрелил мерзавца.
– Я уже сказал вам, док, что вы меня положительно радуете, – вновь мрачно произнес Джонс.
– Если честно, Джон, то все мои симпатии на стороне мистера Уильямса, – признался доктор Меттс. – Было три часа ночи. Мистер Уильямс, видимо, встал в такую рань, чтобы поработать, а тут появляется этот ублюдок, требует с ним играть, да еще портит мебель.
– Вы не хотите еще чем-нибудь меня подбодрить? – с сарказмом поинтересовался Джонс.
– Вряд ли я смогу придумать что-нибудь еще, – ответил коронер, – но теперь вы, по крайней мере, знаете, с чем вам предстоит иметь дело. Главное – подбор членов жюри. У вас будут проблемы, поскольку все уверены, что речь идет о преступлении на гомосексуальной почве, а вам надо завоевать на свою сторону симпатии присяжных, чтобы они не слишком сурово осудили Уильямса за эту стрельбу. Джонс поднял с пола свой кейс.
– Вы же понимаете, док, что присяжные в Саванне вряд ли будут иметь что-то против убийства гомосексуалиста. Вы можете затоптать гомика на улице – никто и бровью не поведет.
– Я все понимаю, – заверил доктор Меттс, провожая адвоката к выходу. – Знаете, Джон, единственное, это я могу сказать, так это то, что, по моему мнению, мистер Уильямс выполнил свой гражданский долг, застрелив этого сукина сына.
Замечание Джона Райта Джонса о затоптанном гомосексуалисте было сделано неспроста. Несколько месяцев назад в Саванне состоялся судебный процесс по делу об убийстве, потрясшем весь город.
Жертвой убийц тогда стал тридцатитрехлетний житель города Колумбус, приехавший в Саванну на конкурс красоты – человек был женат и имел двоих детей. Его забили насмерть в темном гараже четверо рейнджеров армии Соединенных Штатов. Их рота стояла на южной окраине Саванны, и славились они на всю округу как неисправимые забияки. В армии их учили выдерживать самые изощренные пытки, а заодно и подвергать им других. В тот вечер один свидетель видел, как эти ребята, гуляя по Бэй-стрит, голыми руками пригибали к земле счетчики на автостоянках. Позже бравая четверка забрела в порнографический книжный магазин Мисси, где и встретила свою жертву. Незадачливый член жюри конкурса красоты сделал в отношении солдат гомосексуальный намек, и разъяренные рейнджеры затащили его в гараж и избили так, что был потрясен даже видавший виды травматолог местного госпиталя. По словам врача, ему никогда не приходилось встречать столь изуродованного человека, который подавал бы еще признаки жизни. У пострадавшего оказались множественные переломы свода черепа, верхних и нижней челюстей и глазниц. Потребовались усилия двух человек, чтобы открыть ему глаза. Жертва совершенно потеряла человеческий облик.
На суде адвокат рейнджеров попросил присяжных определить границы ответственности. По его мнению обвиняемые были «юны, наивны, чисты и честны». Они сами стали жертвами гомосексуального домогательства. Члены жюри прониклись жалостью к рейнджерам и отклонили обвинение в преднамеренном убийстве. Но, поскольку обвиняемые не отрицали, что били свою жертву ногами, присяжные были просто вынуждены обвинить их хотя бы в чем-то. Они выбрали самый легкий вариант: было просто оскорбление действием. Простое оскорбление действием есть судебно наказуемый проступок; оскорбление действием – это значит, что один человек прикоснулся к другому. Солдат приговорили к году тюрьмы с правом подачи апелляции через шесть месяцев.
Этот вердикт породил шумный общественный резонанс. Письма в газетах клеймили присяжных за бессердечие и поругание правосудия в Саванне. Одна медсестра, которая ухаживала за жертвой в госпитале, написала: «Если это было оскорбление действием, то я, наверное, никогда не видела жертв преступлений».
Тот судебный процесс стал дебютом нового окружного прокурора графства Чатем тридцатисемилетнего Спенсера Лоутона-младшего, Вердикт стал сокрушительным поражением, и наблюдатели гадали, сможет ли новый прокурор снять тяжкую ответственность со своего ведомства.
Лоутоны были одной из старейших семей Саванны. Прапрадед Спенсера Лоутона, генерал Александр Лоутон, руководил обороной Саванны в начале Гражданской войны, а позже стал генерал- квартирмейстером армии Конфедерации. После войны генерал Лоутон явился одним из основателей Американской коллегии адвокатов и в 1882 году стал ее президентом. Позже Гровер Кливленд назначил Александра Лоутона послом в Австрии. Семейный склеп Лоутонов был одним из самых величественных – на отвесном берегу реки стояла беломраморная статуя Христа под высокой готической аркой.
Еще один предок Лоутона – Спенсер Шоттер – сколотил громадное состояние на морских перевозках и построил рядом с кладбищем «Бонавентура» одно из самых грандиозных имений Юга – «Гринвич- плантейшн». Для оформления поместья Шоттер в начале века нанял специалистов из архитектурной фирмы «Каррер и Гастингс», которые построили нью-йоркскую публичную библиотеку на Пятой авеню. В доме было сорок комнат, со всех четырех сторон его окружала двойная колоннада из сверкающего мрамора. В доме насчитывалось двенадцать спален, десять ванных, бальный зал украшали золотые листья, рядом помещались молочная ферма, крытый плавательный бассейн и обширный английский парк. Пальмы были привезены из Палестины, плакучие ивы с могилы Наполеона на острове Святой Елены, а статуи – с развалин Помпеи. Вилла предназначалась для грандиозных балов и морских прогулок на яхтах. В имении снимались фильмы с участием Мэри Пикфорд и Фрэнсиса Бушмена.
Правда, когда на свет появился Спенсер Лоутон-младший, блеск семьи пошел на убыль. Дом Шоттера был уничтожен пожаром в 1920 году. Английский парк заняли под кладбище, известное ныне, как кладбище «Гринвич». Престижную юридическую фирму «Лоутон и Каннингхэм» поглотила более крупная контора, а впечатляющее здание Лоутоновского мемориального дома на Булл-стрит отдали греческой православной церкви.
