— Антон, завезете его в старый загородный дом, тот, который я купил первым. Держать его в черном теле, до моего распоряжения. Станет угрожать бейте, я разрешаю.
— Пошли, — сказал Антон.
Аркаша заупрямился. Охранник взглянул на хозяина, тот коротко кивнул.
— Врежь ему как следует, — не сдержавшись, крикнул олигарх.
Антон с удовольствием ударил Аркашу в живот и поволок из кабинета. Не прошло и часа, как Галкин- младший уже сидел под охраной в старом загородном доме.
Они договорились встретиться в летнем кафе. Забродов пришел минут на пять раньше назначенного времени, но не спешил занимать столик. Он обосновался на другой стороне улицы, прямо на людной троллейбусной остановке.
Если торчать на ней больше пятнадцати минут — тебя обязательно заметят. Люди-то вокруг меняются. Долго ждать Забродов не собирался.
Наконец Илларион увидел полковника Мещерякова, который миновал невысокий белый заборчик, огораживающий летнее кафе, и в растерянности осматривался. Зная пунктуальность Забродова, он и предположить не мог, что тот придет позже, но приходилось мириться с фактом. Забродова не было.
Мещеряков ногой отодвинул легкий пластиковый стул и устроился под ярким зонтиком с броской надписью «Marlboro».
— Кофе, — бросил Мещеряков официанту так, как бросают мелкие деньги на чай.
И тут же принялся тереть виски. Голова у него раскалывалась. Происходившее в последние дни с Забродовым доставляло ему немало хлопот. Начальство прямо-таки замучило его, будто бы он знал больше остальных. Уже не раз ему прозрачно намекали, чтобы посоветовал Иллариону остыть и не лезть туда, куда не просят. Но Мещеряков прекрасно знал нрав своего друга, знал, что обид и несправедливости тот не прощает.
«Ерунда какая-то! Чего я разволновался? — думал Андрей. — Почему я думаю, будто с Илларионом случилась беда? Имеет же человек право опоздать на пять минут. Но раньше этого не случалось», — тут же поправлял он себя.
Забродов дождался, когда на ближайшем перекрестке загорится красный свет, остановивший поток машин, и быстро перебежал половину широкой улицы. Дальше приходилось лавировать между мчащимися машинами. Делал он это виртуозно, никому из водителей даже не пришлось сбрасывать скорость.
Забродов легко перепрыгнул через невысокий заборчик и не успел Мещеряков поднять голову, как он уже сидел по другую сторону столика.
— Привет!
— Фу ты, черт! — выдохнул Андрей. — У меня такое чувство, будто ты материализовался из воздуха.
— Именно так я и поступил, — Забродов завладел пачкой сигарет Андрея и закурил. — На облегченные перешел, здоровье пошаливает?
— Из-за тебя у меня полно неприятностей. Но, кажется, дело близится к развязке.
Илларион поднял на лоб черные очки и посмотрел на Андрея широко открытыми глазами. Так смотрят на ребенка, не понимающего самую элементарную вещь, например, откуда берутся дети.
— В каком смысле «к развязке»?
— Я-то не сомневаюсь в том, что ты видел за рулем джипа Галкина-младшего. Не сомневаюсь, что он сбил проституток и удрал, но его отец сумел со всеми договориться. Расследование завершено, найден угонщик.
— Кто им оказался? — бесстрастно поинтересовался Илларион, уже предчувствуя ответ.
— Бывший уголовник, слесарь по разборке краденых автомобилей, некто Валентин Кошель, найденный убитым в халупе, которую снимал за гроши.
— Тебе не кажется подозрительным, что его убили, прежде чем найти?
— Да, кажется, — рявкнул Мещеряков. — Не считай меня последним идиотом в нашем сумасшедшем городе!
— Я даже знаю, кто его убил, — мягко добавил Илларион.
Андрей начинал кипятиться, руки его подрагивали.
— Успокойся, — как ребенку сказал инструктор, — больше просить о помощи я тебя не стану.
Официант принес чашечку кофе, и не успел Мещеряков опомниться, как Илларион уже завладел ею, обезоружив официанта коротким словом:
— Благодарю, — и тут же расплатился. — Неплохой напиток, — сообщил Илларион Андрею.
— Ты должен мне пообещать, что успокоишься.
— Я абсолютно спокоен в отличие от тебя.
— Думаешь, я не понимаю, кто сжег двух охранников Галкина? — зло буркнул Андрей.
— Они этого заслужили.
— Собака — друг человека, но собака — это собака, и убивать людей из-за нее ты не имел права.
— Ты сказал, что больше не собираешься помогать мне, так что сменим тему разговора.
— Нет, ты объясни мне! — вконец разозленный Мещеряков вырвал чашечку из рук Забродова, при этом залил себе манжет кофе.
— Андрей, вспомни, я убил хоть одного невиновного человека?
Мещеряков зло молчал.
— Двое мерзавцев, заживо сгоревших в машине, еще легко отделались. По справедливости их следовало бы поджарить на медленном огне, чтобы подольше мучились. Дикого зверя, попробовавшего человечину, непременно убивают, потому что ему понравился вкус человеческого мяса и больше ничем другим он питаться не сможет. Это они убили слесаря.
— Откуда ты знаешь?
— Андрей, тема закрыта, — быстро сказал Забродов, заметив, что возле киоска стоит крепко сложенный мужчина с газетой в руках.
Другой бы подумал, что здесь необычного? Ну, купил человек прессу, читает свежие новости. Однако Забродова провести было сложно. Очки, которые носил мужчина, были с чуть тонированными плоскими стеклами. Илларион знал этот финт, человек в очках всегда кажется окружающим более интеллигентным и менее опасным. Люди же, работающие в спецслужбах на оперативной работе или в частной охране редко имеют плохое зрение. «Надел очки для маскарада», — про себя усмехнулся Забродов.
— Спасибо и за то, что ты для меня сделал. Закажи себе еще один кофе, он, в самом деле, хорош и крепок, как мужская дружба, — и Илларион, не дав Мещерякову опомниться, поднялся из-за стола и зашагал по улице.
«Злой он какой-то, — вздохнул Мещеряков, — даже не обернулся», — и принялся бумажной салфеткой вытирать манжет.
Глава 15
Пройдя метров тридцать, Забродов опустил темные очки на глаза. Края стекол были снабжены тонким металлическим напылением и являлись чем-то вроде зеркала заднего вида в автомобиле. Илларион увидел, как мужчина свернул газету в трубочку и двинулся вслед за ним.
«Как же, отцепятся они от меня! Наоборот, теперь у них развязаны руки. Ажиотаж в прессе поутих, фальшивый угонщик, якобы сбивший проституток, найден мертвым. Самое время убрать нежелательного свидетеля. Если раньше Галкин хотел просто нейтрализовать меня, то теперь у него чешутся руки отправить меня на тот свет. Что ж, желание не новое, многим этого хотелось. Жаль, мужик, тебе посоветоваться не с кем из предшественников, мало кто из желающих дожил до сегодняшнего дня!»
Через два квартала мужчина в очках с плоскими стеклами передал Забродова другому «топтуну», уже более искусному. Его удалось обнаружить лишь свернув за угол на менее людную улицу.
