«Не знаю. Не знаю, что я хочу этим сказать».
«Что ты собираешься делать?»
«Помоги мне, мама».
Алекс услышала щелканье зажигалки, увидела короткую вспышку пламени, ароматный запах его сигареты.
– В последний раз Морган Форд серьезно расстроил тебя.
«Помоги мне, мама».
– Это я виновата, – стараясь справиться с дрожью, сказала она. – Все это – моя вина.
«Конечно же нет».
4 мая.
Дверь открылась.
– Начнем? – сказал Форд.
Алекс повернулась. В дверях застрял молодой человек с золотой серьгой, он втаскивал в комнату деревянный стул. Глянув на нее, молодой человек кивнул. Прилизанные черные волосы, мрачное лицо. Орм, вспомнила она, Орм.
За ним следовал высокий застенчивый старик в коричневом пиджаке, который тоже нес с собой стул. В дверях он смущенно оглянулся, словно ожидая от кого-то указания вернуть стул на место. Почтальон.
Дэвид стоял молча, нахмурясь, но гнев его уже стих.
Рядом с ней оказался Морган Форд. Седоватые волосы, серый пиджак, черная рубашка, такой же галстук – все тщательно подобрано по цвету. Он одарил ее спокойной, уверенной улыбкой. Она заметила блеск камня в перстне и, подняв глаза, посмотрела ему в лицо, потом увидела черную взъерошенную копну волос Сэнди, золотое кольцо Орма, коричневый полистироловый пиджак Милсома, заметила недовольный кивок Дэвида и беспокойство в его глазах.
– Не позволяй им, Дэвид. О господи, не позволяй им.
– Здесь чувствуется огромное напряжение, – сказал Форд. – Очень мощное.
– Пусть она остается в таком положении, – сказал Форд. – Так лучше всего. Пусть чувствует себя удобно.
– Порой процесс освобождения души оказывает довольно тяжелое воздействие, – мягко продолжал Форд, посмотрев на Дэвида, затем он перевел взгляд на Алекс. – Иногда душа может предстать в том плотском облике, в котором она была в последние минуты своего земного существования.
Свет потух.
– Милостивый Боже, осени наш круг, и да не случится беды ни с кем из нас.
Включился магнитофон, и она услышала музыку Вивальди, легкую, воздушную и грустную.
– Почувствуйте под ногами траву, мягкую и упругую; как хорошо ступать по ней. Вы видите перед собой белые ворота. Войдите в них, и перед вами окажется река.
– На дальнем ее берегу вы видите людей. Это ваши друзья, они ждут встречи с вами. Пройдите по мосту, подойдите к ним, приветствуйте их, обнимайте, будьте рядом с ними. Не бойтесь, идите, радуйтесь, будьте счастливы вместе с ними.
Алекс посмотрела на другой берег и по ту сторону старого каменного моста увидела Форда в его аккуратном сером пиджаке, он махал ей, подзывая к себе. За ним, разбившись по группкам, толпились люди; они болтали и веселились, словно на приеме с коктейлями. Сэнди, Орм, Милсом и Дэвид.
Она ступила на мост, но все отвернулись, игнорируя ее.
Чьи-то руки вцепились в нее, оттаскивая назад.
«Ты утонешь, это западня, мост ненадежен».
Щелчок, затем тишина, полная тишина. Преисполненная ужаса, Алекс открыла глаза и огляделась в темной комнате.
– Началось, – сказал Форд. – Он полон нетерпения. Он не хочет дожидаться, пока мы завершим медитацию.
Струи ледяного воздуха заплясали вокруг нее.
За окном послышался шум машины, за ней шел тяжелый грузовик. Комната содрогнулась и завибрировала. Алекс в полной растерянности огляделась. Невозможно. Здесь же нет дороги. Нет шоссе. Слышал ли Дэвид эти звуки? Слышали ли их все присутствующие?
– Мама! – Сдавленный хрипящий шепот, еле слышный даже в полной тишине. Его издал почтальон.
– Как твое имя? – спокойным деловитым тоном спросил Форд, словно говоря по телефону.
Еще одна долгая пауза.
– Не будете ли вы так любезны сообщить нам свое имя? Если нет, будьте добры освободить медиума от своего присутствия.
Алекс почувствовала дыхание рядом, тяжелое и прерывистое, после глубоких вздохов возникла пауза.
– Вы Фабиан Хайтауэр?
Резкий запах бензина. Алекс услышала, как все стали втягивать воздух, то есть бензин чувствовали все.
– Вы Фабиан Хайтауэр?
Запах неожиданно стал резче, и от бензиновых испарений у Алекс защипало в глазах.
– Мы хотим помочь вам, Фабиан.
Алекс не могла вздохнуть.
– Помочь вам преодолеть преграду и оказаться на той стороне.
Казалось, ей прижали к лицу тугую маску. Чем отчаяннее Алекс старалась вздохнуть, тем плотнее присасывалась к лицу маска. Кто-то рядом с ней дышал спокойно и ритмично, как пловец.
Ее начало трясти.
Она боролась с вакуумом, образовавшимся вокруг лица, старалась откинуть душившую ее маску, поднырнуть или как-то отвернуться. Грудь болела.
Испарения. Испарения заполняли все пространство комнаты.
И тут только она обратила на это внимание. Дыхание рядом с ней. Ритмичное и спокойное.
Она стала отчаянно раскачиваться взад и вперед, дрожь все сильнее и сильнее сотрясала ее тело.
Пары. Бензин. Вот-вот раздастся взрыв.
Что-то шевельнулось в ней, что-то холодное, невыносимо холодное. Ледяная рука провела по ее лицу, мягко откинула волосы, сжала плечи. Она слышала, как задрожал и скрипнул в тишине диван, когда она, содрогаясь, пыталась втянуть в себя воздух. Теперь ледяная струйка через ухо просачивалась в мозг.
И тут внезапно Алекс ощутила прилив сил. Она стала сильнее, чем когда-либо. Такой сильной, что уже не нуждалась в воздухе. Нет, пожалуйста, нет. Нет.
Откуда-то издалека донесся гул еще одной машины. Раздался пронзительный скрип тормозов – когда
