— Переключись на первую передачу, — сказал Джед. — Сейчас мы на нейтралке, а зеленый свет уже зажегся.
— Я не…
— Быстрее. Мы задерживаем остальных.
Эбби придвинулась к нему и схватила рычаг.
— Вперед, да?
— Ага.
У нее не получилось, так что Джеду пришлось накрыть ее ладонь своей и передвинуть рычаг в правильное положение. Он так на удивление нежно сжал ее пальцы, что ее сердце замерло. Машина двинулась вперед, но Джед не торопился убирать руку. Эбби тоже не возражала против его прикосновения, но так пристально уставилась на дорогу, как будто это она, а не сидящий рядом молчаливый мужчина, вела микроавтобус.
— Ну вот, — сказал Джед после нескольких долгих секунд. Он поднял руку и положил ее на руль. — Ты почувствовала?
По коже Эбби пробежали мурашки, как будто ей снова было четырнадцать лет, и она держала за руку красивого мальчика в школьном автобусе.
— Что?
— Первую передачу. Почувствовала?
— Да. — Она убрала руку и отодвинулась.
— Хорошо. Мы повторим это еще несколько раз, пока не научишься.
— Отличная идея, — пробормотала Эбби. Ей уже тридцать четыре года, и если она не дотрагивалась до мужчины с того дня, как родила Крисси, и не занималась сексом с тех пор, как малышка была зачата, из этого вовсе не следует, что она должна так возбуждаться от урока вождения.
Она слишком старая для таких глупостей. И ей вовсе не нужен мужчина, особенно теперь, когда ее жизнь наконец-то начала налаживаться.
Тай положил руку на плоский живот Триши.
— Никто и не догадается, что ты ждешь ребенка, — сказал он, целуя ее в шею. На переднем сидении грузовика целоваться не очень удобно, но раньше у них получалось, получится и теперь.
Она накрыла его ладонь своей.
— Через пару месяцев будет заметно. Ты поговорил со своим дядей?
— Нет, но завтра попытаюсь.
— Придется тебе рассказать о ребенке, Тай. Это единственное, что может нам помочь.
— Знаю. Просто я надеялся обойтись без этого. — Тай зажмурился и представил себе лицо дяди Джеда, когда он узнает, что его племянник обрюхатил девчонку. Он же ему яйца оторвет! Может, лучше будет поговорить с ним где-нибудь на лугу, причем чтобы Тай сидел верхом на лошади, а дядя Джед стоял, засунув руки в карманы.
— Он же не будет злиться на тебя вечно.
— Ага, но разозлится так же, как и твой папаша, а нам необходима его помощь.
Триша толкнула его в грудь.
— Знаю. Просто я боюсь.
Тай обнял ее и крепко прижал к себе.
— Дядя Джед уже привык к женщине в доме, — сказал он. — Нам нужно, чтобы он был на нашей стороне, Триша, иначе твой папа тебя выгонит. Может, тогда нам придется уехать вдвоем.
Она вскинула голову.
— Я не собираюсь сбегать, как будто я совершила что-то постыдное. Я хочу, чтобы у меня была настоящая свадьба, и чтобы мой ребенок был законнорожденным. — Сказав это, она разрыдалась.
Тай гладил ее по спине, чувствуя, как намокает спереди его рубашка. Может, пора уже проверить, насколько смягчился дядя Джед.
Он не мог уснуть. Около двух часов ночи Джед поднялся и, заглянув в пустую спальню Тая, направился на кухню. Он сказал себе, что его бессонница вызвана беспокойством о Тае, а вовсе не мыслями об очень привлекательной женщине, спящей на втором этаже. Нет, — решил Джед, наливая виски в стакан, он уже слишком стар для мечтаний о женщине, которая осталась на его ранчо лишь ради того, чтобы заработать себе достаточно денег для отъезда. Джед сидел в полумраке и ждал, когда же его наконец потянет в сон, но только налив себе второй стакан, понял, что ждать будет не один.
Джед услышал шаги Эбби и успел поставить стакан на стол, прежде чем она вошла в кухню.
Увидев его, Эбби остановилась.
— Мы снова тебя разбудили?
— Нет. Я не мог уснуть. Тая все еще нет. — Он считал, что это вполне достойное оправдание. Эбби туже затянула пояс халата. — Составишь компанию?
Она улыбнулась, и у него екнуло сердце.
— Это становится привычкой.
Да, Джед прекрасно ее понимал. Он смотрел, как Эбби достает стакан из буфета и берет бутылку «Джека Дэниелса». Она села напротив, слегка задев его босой ногой.
— Прости, — сказала она, покраснев, и налила виски в стакан.
— Кэсс опять приснился кошмар?
— Нет. Теперь это была Крисси. Заплакала и разбудила меня. Затем уснула, а я уснуть не смогла. — Эбби подняла стакан. — За крепкий ночной сон, — произнесла она, чокаясь.
— Аминь, — ответил Джед, радуясь, что она не умеет читать его мысли. Ее спутанные после сна волосы падали шелковистой волной на воротник халата, ее щеки раскраснелись, и пахло от нее фиалками. Неужели она пользуется духами перед сном? Может, она привыкла делать это для своего мужа, когда они собирались заняться любовью?
Джед взял ее руку и повернул ладонью кверху. Виски придал ему храбрости, столько храбрости, что он даже понюхал ее запястье.
— Это духи фиалками пахнут?
Эбби осторожно отняла руку и взяла стакан.
— Пена для ванн.
Джед на секунду закрыл глаза, пытаясь понять, не виски ли ударил ему в голову. Нет. Он просто устал, вот и все.
— Почему ты не спишь? — спросила она.
— Тая все еще нет.
— И ты волнуешься?
— Немного, но я хотя бы знаю, где он. У своей подружки, конечно.
— А как ее родители относятся к этому?
— Ее мать умерла, а отец сейчас, скорее всего, пьянствует в баре «У Мерфи». Вернется домой, когда проспится, а Тая к тому времени и след простынет.
— Наверное, им действительно надо пожениться, — пробормотала Эбби. — По крайней мере, ты будешь знать, что он ночует в собственной постели.
Джед пожал плечами.
— Он еще слишком молод. Ты можешь себе представить женатого Мэтта лет эдак через десять или одиннадцать?
— Я не могу представить себе Мэтта, убирающего за собой одежду, призналась Эбби, сделав еще один глоток.
— Тай до сих пор этого не делает. — Джед откинулся на спинку стула. Ты так и не рассказала мне, что узнала насчет машины.
Она поморщилась.
— Я была слишком занята переключением передач.
Да, он это помнит. По какой еще причине он так долго не спит, топя свои переживания в алкоголе?
