Этот эротический образ — ее рука, лежащая на рычаге, отбил у него охоту спать на много ночей вперед.
— Сколько тебе нужно денег?
— Он предложил купить у меня фургон в счет оплаты. Мне придется добавить три тысячи долларов, и я получу «кадиллак» восемьдесят пятого года выпуска с небольшим пробегом и автоматической коробкой передач.
— Белый «кадиллак» с голубым салоном?
— Да, но откуда…?
— Старая машина Дока Адамса. Его вдова пару раз его ударяла, но Карл наверняка выправил все вмятины.
— Я не заметила никаких вмятин. — Эбби допила все, что было в стакане, и налила еще.
— Хорошая тачка, — заверил ее Джед, — но жрет много бензина. Тебе придется переплачивать на каждой заправке отсюда и до Вашингтона.
— Я еще не сказала, что собираюсь ее купить.
— Вот именно. — Джед поднял стакан. — За… э… путешествия.
— За путешествия, — откликнулась Эбби, хотя и с некоторым сомнением.
— Я могу одолжить тебе три тысячи, — предложил Джед. — Расплатишься, когда осядешь в Спокане и устроишься на работу. — Тогда он снова сможет спокойно спать по ночам. И каждый раз, входя на кухню, перестанет вспоминать о том, как долго у него не было женщины.
— Я не могу, — ответила Эбби, взглянув на него потемневшими глазами. Это было бы не правильно.
— Почему?
— Сама заработаю, — сказала она, поджав губы. Ему захотелось прикоснуться к ее губам и заставить ее улыбнуться. — Но я очень благодарна тебе за это предложение.
— Ты хочешь обойтись своими силами, — заключил Джед. — В этом все дело?
— Да. Я была замужем десять лет и во всем зависела от своего мужа. Это оказалось огромной ошибкой. Больше я не собираюсь наступать на те же грабли. То есть, зависеть от кого-то.
Джед понимал ее. Черт, значит, она действительно застряла в «Жемчужине». Он напомнил себе, что не должен радоваться. Наоборот — надо избавиться от нее как можно скорее.
А когда она перегнулась через стол и сжала его руку, это был всего лишь жест благодарности за его предложение. Джед вовсе не собирался подходить к ней в обволакивающей темноте ночи. И, конечно, он не собирался заключать ее в свои объятия.
Ее губы были теплыми и застенчивыми, словно этот поцелуй застал ее врасплох. Прижав к себе ее податливое тело, Джед понял, что тоже не ожидал этого. Но наслаждался каждой секундой происходящего.
Восьмая глава
В безумии нет ничего хорошего, решила Эбби, укладываясь в постель. И в похоти тоже. Целоваться с начальником в… (она взглянула на стоящие на тумбочке часы)…полтретьего ночи было огромнейшей ошибкой. О чем она только думала?
Естественно, ни о чем. Лишь о том, как приятно находиться в его объятиях, о том, что, ощутив касание его теплых и слегка шершавых губ, ей захотелось прижаться к нему еще сильнее. Это был очень долгий поцелуй, и им не хотелось, чтобы он когда-нибудь закончился. Но затем Эбби поняла, что еще немного, и они улягутся вместе прямо на этот стол. И тогда она разомкнула объятия и ушла.
Эбби нырнула под одеяло, стараясь не потревожить малышку, мирно спящую в уголке. Через три часа она встанет и начнет жарить бекон. Через три часа она нальет Джеду кофе и скажет ему «доброе утро» с полнейшим безразличием, дав ему понять, что она и думать не хочет о случившемся.
«Это всего лишь поцелуй», — напомнила себе Эбби. Она уже слишком старая, слишком занятая и слишком бедная, чтобы заглядываться на такого мужчину. Каким бы сильным, страстным и привлекательным он не был.
Эбби твердо решила выбросить этот поцелуй из головы. Но размышляя над тем, что приготовить на ужин: жареных кур или запеченную свинину, она невольно поглаживала губы.
Воскресным утром Джед выпил семь чашек кофе. Он чуть не лопнул от такого количества жидкости, и все ради того, чтобы извиниться перед Эбби за вчерашний поцелуй.
Джед собирался сидеть и дальше, потягивая «Максвелл Хауз» и поедая горячие оладьи, пока у него не появится возможность поговорить с этой женщиной. Сказать ей, что вчерашний поцелуй никогда больше не повторится, что это был глупый порыв. Но при виде снующей по кухне Эбби, ему хотелось не только целоваться с ней. Ее руки были по локти в муке, щеки — перепачканы корицей, а когда она склонялась над плитой, чтобы снять со сковороды новую партию оладий, Джед начинал ерзать по стулу и тихо радовался, что никто до сих пор не заметил его реакцию на миссис Эндрюс.
— Ба, ба, ба, — лопотала малышка. Она колотила ложкой по подносу своего стульчика, разбрызгивая кашу. Несколько капель попали и на руку Джеда, но он не обратил внимания. Только сейчас он заметил, что из угла кухни исчезли седла, на столе появилась ваза с цветами, а старый линолеум блестел, как новый. Ну, почти как новый. От этих царапин у двери уже не избавишься.
— Эбби, — снова попробовал он, кашлянув. — Насчет вчера…
— Хочешь еще кофе? — Она взяла кофейник, не поднимая глаз. Джед понял, что она не хочет разговаривать с ним. — Или еще оладий?
— Кофе, — ответил Джед, не решаясь протянуть ей кружку, чтобы Эбби не заметила, как дрожат его руки. — Эбби, я…
— Они еще очень горячие, но бери, сколько хочешь. — Она отвернулась и снова метнулась к плите.
— Я не хочу оладий, — промямлил Джед, вставая и отодвигая стул.
— Ба, ба, ба, — завопила Крисси, яростно размахивая ложкой. — Ба, ба!
— Чего это она раскричалась?
— Она хочет бу-ты-лоч-ку, — ответила Эбби. — Но ей придется подождать, пока я не закончу.
Крисси взглянула на него и завопила снова.
— Терпением она не отличается, — проворчал Джед. Эбби тем временем укладывала горячие оладьи в выстланную салфеткой корзинку. Он решил идти напролом, поняв, что это его последняя возможность. — Эбби, мне очень жаль.
Вот. Он сделал это. Это была ложь, но, по крайней мере, у него хватило духа извиниться. Он уже и забыл, когда в последний раз произносил эти слова.
— Жаль?
Обернувшись, Джед увидел Тая и хорошенькую белокурую девушку, вошедших на кухню с заднего крыльца.
Тай усмехнулся и обнял девушку за плечи.
— Дядя Джед, ты же никогда не говорил таких слов. О чем это ты жалеешь?
— О том, что ты заявился не вовремя, — буркнул Джед, пытаясь незаметно отодвинуться от Эбби. У этого мальчишки слух как у дикого зверя.
— Да, — сказала Эбби, протягивая ему корзинку с оладьями, как будто он того и ждал. — О чем же ты жалеешь, Джед?
Она сама же подбивала его заговорить о прошлой ночи, но Джед покачал головой.
— Ни о чем я не жалею, — заявил он, глядя в серые глаза Эбби Эндрюс. У вас сегодня выходной, миссис Эндрюс. И как же вы намерены его провести?
Она нахмурилась, а затем покраснела.
— Я и забыла.
