внеземным. Прошу меня любить и жаловать.
– Очень приятно. Барбара, – улыбнулась волчица.
– Это Берта, – Евгений указал на лисичку.
– Здравствуйте, Берта. Вы замечательно выглядите.
– Спасибо, Барбара, – с довольной улыбкой ответила Берта.
– Лис Улисс, – представился Улисс, все это время заинтересованно разглядывавший новую знакомую.
– Барбара, – в глазах волчицы зажглось любопытство.
– Улисс – знаменитый путешественник! – добавил Евгений с гордостью. Мол, видишь, какие у меня друзья! А ты мне в любви отказала.
– Вот как?
– В некотором роде, – к удивлению своих спутников, Улисс смутился.
– Очень приятно, – искренне сказала Барбара.
– Мы не могли раньше встречаться? – негромко спросил Улисс.
– Могли… – ответила Барбара. – Но не встречались.
– Жаль, – сказал Улисс.
– Думаете?
– Убежден!
– Может, вы и правы…
– Да… Рад, что этот недочет со стороны судьбы теперь исправлен.
Барбара улыбнулась.
– Извините, мне пора… Рада была познакомиться, – и она продолжила свой путь, несколько раз обернувшись и взглянув на Улисса. А лис проводил ее задумчивым взглядом…
– Вот, – счел нужным сказать Евгений. – Это Барбара…
Пингвин заметно погрустнел, и Улисс решил, что наилучшим способом отвлечь его от скорбных мыслей будет хоть какое-то дело.
– Евгений, вот тебе немного денег, купи четыре букета цветов. Могут пригодиться.
– Шеф, тебе, конечно, видней, но не жалко тратить общак на какие-то веники? – поморщился кот.
– Нет, не жалко. Твой друг Кроликонне нас деньгами не обидел. А букеты действительно могут пригодиться. Кстати, будет неплохо, если составишь Евгению компанию, и ему не будет скучно одному.
– Запросто, – уныло отозвался Константин. – Скучать одному – это не дело. Будем скучать вдвоем.
А расстроенному пингвину было совершенно все равно, чем заняться, и он дал коту увести себя к цветочным лоткам.
– А эта Барбара ничего, – заметила Берта.
– М-да… – задумчиво произнес в ответ лис.
– Вы только посмотрите! Берта! – раздалось внезапно за их спинами. Улисс с Бертой обернулись и оказались мордой к морде со стайкой девушек – лисичкой, ежихой и куницей.
– Здравствуй, Берта, – лукаво улыбнулась лисичка и многозначительно посмотрела на Улисса. Ежиха с куницей хихикнули.
– Здравствуйте, девочки, – приторно промурлыкала Берта и демонстративно взяла Улисса под лапу. Лису эта мизансцена была абсолютно понятна, и он счел нужным подыграть Берте. Иначе та могла бы оказаться в дурацком положении. Он мило улыбнулся всем трем девицам:
– Здравствуйте.
– Здрасссь… – ответили девушки и прыснули.
– Познакомьтесь, это Лис Улисс, мой… друг, – сказала Берта.
– Очень приятно. Это замечательно, что у Берточки есть такие солидные… друзья, – заметила лисичка. Похоже, она была в этой компании запевалой.
– Улисс, это мои одноклассницы: лисичка Марианна, ежиха Дора и куница Анабелла.
– Очень приятно, – кивнул Улисс. – Рад знакомству. Значит, одноклассницы?
– Да, – подтвердила ежиха Дора и хихикнула.
– Подружки, – добавила Марианна.
– Лучшие, – конкретизировала куница Анабелла.
– Прекрасно выглядишь, Берточка, – отметила Марианна. – Тебе так идет это красное платье.
– Спасибо, милая Марианна.
– Не за что, Берточка. А знаете, девочки, говорят, красный – цвет страсти!
– Да что ты! – изумилась ежиха.
– Точно-точно, я тоже слышала, – энергично закивала куница.
– Вы правы, девочки, – подтвердила Берта. – А разве вы не знали, что театр – моя страсть?
– Что ты говоришь! – с наигранным удивлением развела лапами Марианна. – Нет, я этого не знала. Ну тогда все понятно. Девочки, дело в том, что наша Берта страстно любит театр.
– О, это многое объясняет, – прокомментировала Анабелла, и все три девицы рассмеялись.
– А у меня тоже страсть к театру! – воскликнула ежиха.
– Ага, – хихикнула Анабелла. – А точнее, к Тристану.
– К кому? – удивилась Берта.
– Ну ты даешь! А еще театралка. Шакал Тристан – это же ведущий актер Большого Трагического Театра! Герой-любовник!
– Настоящий герой, – добавила Дора.
– А какой, говорят, любовник! – сказала Марианна, чем снова вызвала у подружек смех. – Что делать… Не у всех же есть… друзья, с которыми можно пойти на спектакль. Иным приходится довольствоваться лицезрением героев-любовников на сцене.
Девушки хором вздохнули и снова рассмеялись.
– Что ж, дорогая Берта. Пожалуй, оставим тебя наедине с твоей… хи… страстью. До встречи в школе. Всего хорошего, Лис Улисс. Берегите нашу Берту. Она нам очень дорога. Пока-пока!
– Не обращай на них внимания, – сказала Берта Улиссу, когда стайка подружек удалилась.
– Ну почему же? Они очень занятные, – заметил Улисс.
Берта пожала плечами и высвободила лапу… Еще не хватало, чтобы Евгений с Константином увидели. Ей и так было тревожно из-за встречи с одноклассницами. Хотя было и приятно. Даже больше приятно, чем тревожно. Ведь подружки же ей завидуют, хотя Улисс еще не ее.
Вернулись Константин с Евгением, каждый нес по два букета. Улисс с сожалением отметил, что пингвин выглядит еще грустнее. Видимо, ему сейчас невозможно исправить настроение.
Дали второй звонок, и друзья проследовали в зал. Берта и Константин сели по бокам от Улисса, а Евгений пристроился с краю. Он смотрел в пол и жалел себя. Где-то здесь, в этом же зале, Барбара… Сидит и смеется над ним. Как же он ненавидит ее! Да, ненавидит! Хотя нет, он к ней равнодушен. И ненавидит тоже.
– Послушай, Улисс, а комедии этот театр не дает? – поинтересовался Константин. – А то мне чего-то трагедию не очень хочется…
– Зря, – ответил Улисс. – Трагедия будит высокие чувства.
– Ты это серьезно? А по-моему, от нее только настроение портится.
– Классическая трагедия помогает очиститься путем сопереживания.
– Э-э-э… То есть мы очищаемся, глядя, как другим плохо?
– Ну это несколько упрощенный взгляд, но, грубо говоря, да.
– В каком ужасном мире мы живем, – проворчал Константин.
Улисс согласно вздохнул.
– Я вот чего еще не понимаю, – не успокаивался кот. – Зачем в названии говорится о смерти этой несчастной Лауры? Чего это зритель сразу знает, что она умрет?
– Это же трагедия! И так ясно, что умрет. И наверняка не только она. Думаю, в конце пьесы не одно
