сейчас можно видеть хоровод эльфов; магия наполняла ее. Пользуясь своей небывалой свободой, она словно чей-то мягкий шепот вливалась в уши, шепча: «Не бойся, я твой друг! Забудь предостережения! Мы – одно, и только смерть сможет нас разъединить».
Крисса сыграла последнюю трель и открыла глаза. Ее взору предстали удивленные лица, на которых она, к своей величайшей гордости, прочитала еще и неподдельное восхищение. Это значило, что ее надежды оправдались, и уже от границы можно не бояться своей силы!.. Эту приятную мысль прервал голос из глубины зала:
– Сыграй еще, госпожа. Прошу, сыграй.
Воодушевленная девушка тут же приготовилась исполнить просьбу, но вдруг замерла, парализованная страхом. У стойки с трактирщиком беседовали три типа в форменных куртках стражи Кайрин… Крисса судорожно метнулась к оборотню и прошептала:
– Это за мной!
– Да ясный перец, что за тобой! – проворчал он, поднимаясь. – Вот тут-то и оценишь, что мы сидим не за столом, а у камина чуть за углом, иначе были б как на ладони. Поднимайся и линяем.
На негнущихся ногах Кристина последовала за ним… Мэтт осторожно, прижимаясь к стене, прокрался туда, где с потолка свисали редкие занавески из деревянных бусин. Поняв, что опасность до них пока не добралась, – прочие посетители вопросов не задавали, только молча вернулись к своим делам, – Мэтью наклонился и легко поднял люк в подпол:
– Давай, лезь! Я следом!
Крисса была слишком напугана, чтобы спорить, и молча нырнула в темноту подпола. Вслед за ней на землю неслышно спрыгнул и оборотень, который установил люк на место и замер, прислушиваясь. Было темно, сыро и холодно. Над головой раздавались шаги и голоса, что очень скоро снова заставило девушку запаниковать. Она в отчаянии зашептала:
– Бежим отсюда! Думаешь, сюда не полезут?!
– Дэйт свой мужик, он их задержит, – отмахнулся Мэтт. Его зеленые глаза пугающе светились во тьме, когда он говорил. – Крепче держись за меня и не дрожи так, скоро выйдем на соседнюю улицу. Дома спрячешься в подвале, пока эти не уйдут из города.
Путешествие по сырым подвалам между огромных бочек показалось Кристине бесконечным. Она чуть не расплакалась от радости, когда в лицо пахнуло свежим весенним ветерком, и где-то за углом захлюпала снежная каша под колесами тяжело груженой телеги. На счастье Криссы, Мэтью знал каждый закоулок города как свои пять пальцев, так что по пути домой им даже не приходилось пересекать оживленные даже в сумерки улицы. Во многих местах девушке приходилось полагаться лишь на сумеречное зрение своего друга: мелкие переулочки освещались лишь светом немногочисленных окон, а фонарей не было. К великой радости Кристины, их путешествие по улицам не продлилось слишком долго, примерно через четверть часа впереди показалась ярко освещенная витрина кожевенной лавки.
Оказавшись в помещении, Мэтт первым долгом надежно запер дверь, после чего нырнул в дальний угол торгового зала и откинул прочь висевшую на стене шкуру:
– Давай шустрее! Не думаю, чтоб у нас в запасе было много времени!
Крисса послушалась. За шкурой обнаружилась неприметная дверка, а за дверкой – ступеньки, исчезающие во тьме. Оборотень схватил стоявший на столе управляющего канделябр и решительно двинулся вниз. Девушка со вздохом последовала за ним; ей ничего не оставалось, кроме как безоглядно довериться ему. Сердце сжимал панический страх. Мысль о возвращении домой казалась поистине невыносимой, ведь к хорошему быстро привыкаешь, и теперь ей казалось, будто она была свободной от всяческих правил всю свою жизнь…
Мэтт толкнул тяжелую дубовую дверь и поставил канделябр на край лавки:
– Вот, здесь ты будешь в полной безопасности. Не бойся, эта комнатенка пережила налеты стражей практически всех государств, не считая наших городских.
Кристина огляделась. Комнатка была уютно обшита светлым деревом, на полулежала огромная мохнатая медвежья шкура, а из мебели здесь находились только лавка, узкая постель в углу и гигантский, окованный железом сундук. Девушке снова стало не по себе. Она робко взглянула на своего спутника и тихо спросила:
– А ты не останешься со мной?..
– Нет, я буду заговаривать зубы страже, – фыркнул он. – И управляющих моих к тебе не пришлю, они не смогут сидеть молча, а тишина для нас – самое главное. Ну, выше нос! Как только они уйдут, я приду. Думаю, разумно будет тебе остаться здесь на денек, пока они не выметутся к чертовой матери.
Крисса не успела ответить, Мэтью подмигнул ей и задул свечи… Наступила полная темнота. Девушка медленно, на ощупь добралась до постели и, не раздеваясь, забралась под клетчатый плед. Было темно и тихо, неподвижный воздух пах смолой и свежими досками. Сюда не проникало ни звука с поверхности, так что даже преследовавший ее липкий страх скоро отступил, и Кристина задремала.
Мэтт едва успел вернуть шкуру на место, когда дверь сотряс оглушительный стук. Оборотень усмехнулся и не спеша двинулся открывать. Вид четверых подтянутых людей в военной форме его ничуть не устрашил, он лишь демонстративно зевнул и небрежно поинтересовался:
– Чем обязан такой чести, господа?
– Кто таков? – нелюбезно поинтересовался один из солдат, судя по всему, командир.
– Частный предприниматель, – осклабился Мэтью. – Есть какие-то вопросы? Вообще-то я регулярно плачу налоги и чту закон – это вся граница знает. Да и, кроме того, форма у вас не нашенская, так что я вообще не понимаю сути визита.
– Понимать не твое холопское дело, – огрызнулся командир. – Скажи лучше, не встречал ли ты в городе или на тракте девушку, высокую, стройную, глаза темные, волосы рыжие, одета как состоятельная горожанка? Скорее всего, она бежала на коньках.
– На коньках? – Мэтт притворно задумался, после чего пожал плечами и ответил. – Нет, не встречал. Я сторонюсь Ледовой Дороги, стараюсь ходить лесом или по тракту.
– Подумай как следует, парень, – уже с угрозой в голосе настаивал солдат. – Может статься, твоя память тебя подводит.
– Может, и так… Кажется, видел я такую девушку – только давно это было, почитай, дней пять тому.
– Где это было? Куда она отправилась? – тут же оживился служивый. – Напряги-ка память, приятель. Поверь, так для тебя же лучше будет.
– Это было в одной из придорожных таверн, – самозабвенно принялся врать оборотень. – Как я уже сказал, пять дневных переходов отсюда. В тот вечер народу мало было, вот я ее и запомнил. А что, она что-то натворила?
– Не твоего ума дело! Отвечай на вопрос – куда она отправилась?
– А я знаю?! – деланно удивился Мэтью. – Я что же, с ней разговаривал? Я с трактирщиком заболтался, он мой давний приятель, а когда оглянулся, так девчонки и след простыл. Надо думать, утром ушла, а куда – понятия не имею. Это все, чем я могу вам помочь?
– А не врешь, а? – вдруг подал голос другой солдат. – Что-то глаза у тебя шельмовские.
– Они не шельмовские, а волчьи, – спокойно ответил Мэтт. – Я оборотень, ребята, так что поостереглись бы вы меня доводить.
Эта фраза произвела должное впечатление. Оборотень с усмешкой наблюдал, как взволнованно перешептываются солдаты и как их командир старательно ищет слова для продолжения своей роли… Слов не нашлось, он только неуверенно сказал:
– Ну… может быть… ты еще что-то помнишь?..
– Нет, ничего. Доброй ночи, господа, – Мэтью рассудил, что может себе позволить такую выходку, и без дальнейших комментариев захлопнул дверь прямо перед носом у солдат.
Когда их шаги стихли за поворотом, Мэтт спустился туда, где оставил Криссу. Она уже крепко спала, видимо, совсем забыв о своем страхе. Оборотень улыбнулся и зажмурился, составляя сеть заклинания. Он хорошо помнил о своем обещании быть с ней и отступать от него ничуть не собирался…
Крисса внезапно прервала рассказ и прошептала:
– Скоро рассвет, Айрин, а ты совсем не спал. Я тебя окончательно заболтала.
