для собаки. Наташка отказалась — зачем собаке синтетика?
Единственное, что меня смущало, голова поверх одеяния смотрелась весьма странно. Я имею в виду, без шеи. Какая-то головогрудь. Но подругу это не смутило.
— Главное, сохранить голову целой. Без нее ты смотрелась бы еще хуже. — И, повязав мне пару платков, натянула сверху свой капюшон. Не поленилась отстегнуть! Чтобы окончательно меня успокоить, восхищенно цокнула языком: — Надо же! Тебе все идет!
Из подъезда вышли вместе. Как и планировали. А вот дальше все пошло наперекосяк. Наташка спускалась по ступенькам первой, но я легко ее обошла. Очки с затемненными стеклами, которые она, преодолев мое отчаянное сопротивление, нацепила мне напоследок, сослужили плохую службу. Я споткнулась сразу же, как только вышла из подъезда. Короткий путь до машины проделала упакованным задом прямо по наклонной дорожке, предназначенной для спецтранспорта. В основном детских колясок.
— Ос-ссподи! — непроизвольно удивилась Наташка и на секунду застопорилась.
— Я помогу! — с готовностью подскочил Олег, являющийся последним членом нашей организованной к бегству группировки.
Мне совершенно не хотелось прибегать к его помощи. На память пришло выражение из русской народной сказки «битый небитого везет», но я с ужасом поняла, что самостоятельно не поднимусь. Вернее, подняться-то смогу, но только оставив после себя на снегу часть своей «упаковки». Старый пояс, непонятно откуда добытый Наташкой и играющий роль связующего звена между мной и отдельными составляющими моего «гардероба», лопнул. Нависла угроза немедленного разоблачения. В двух смыслах сразу.
Беда никогда не приходит одна. Вторая подкатила прямо к подъезду на иномарке и в образе приятной молодой женщины. Ей бы следовать дальше своей дорогой, а она решила проявить участие и помочь поверженной «старушке».
— Не надо, мы сами справимся, — потеснив благодетельницу, твердо заявила Наташка. — Сейчас вызовем «скорую», вдруг у бабули перелом?
— Пока-то она приедет! — Женщина склонилась ко мне. — Со мной был такой случай, чуть без ноги не осталась. Бабушка, где у вас болит?
Не поднимая лица, я попыталась пожать плечами. Боялась разинуть рот — голос не соответствовал «имиджу».
— Идти сможете?
Я активно закивала, имея в виду, что посторонняя помощь мне не нужна. Особенно бандитская, они сейчас точно за нами наблюдают.
— Видите, бабуля от боли даже говорить не может. Давайте-ка ее ко мне в машину, отвезем в травматологию. Здесь недалеко — в конце улицы. Молодой человек, ну что вы застыли снеговиком, подхватывайте бабушку под руки, я вам помогу.
— Сама встанет, — угрожающе процедила Наташка, но удостоившись гневной тирады спасательницы, быстренько добавила: — С Божьей и нашей помощью. Идите, девушка, заводите машину.
Та кивнула и заторопилась готовить для меня посадочное место. Этот короткий тайм-аут я использовала с лихвой. Двинула Наташку ногой в ее упрямый сапог и велела немедленно после моей загрузки гнать свою машину следом к травмпункту. Там произойдет мое чудесное исцеление. И желательно тащить меня осторожно, не кантовать — рассыплюсь шмотками. В том числе сумкой, «прибинтованной» к телу.
Пришлось вспомнить недавний опыт выноса из кухни пистолета и патронов. Правда, в данный момент ситуация была куда хуже. Я с трудом удерживала обмотанный вокруг тела пододеяльник. Сзади хвостом волочился пояс. Закинув его следом за мной на заднее сиденье, Олег сел вперед. Напомнить ему о простое его собственной «Оки» я не решилась.
Выгружать меня у дверей травмпункта я девушке не позволила. Крепко вцепившись в руку Олега, на верхних регистрах своего голоса жалобно потребовала носилки. Благодетельница, добрая душа, мгновенно за ними и понеслась, пообещав доставить их с приложением — дежурным травматологом. На крайний случай, охранником…
Ручаюсь, ни одна куколка ни одной трансгенной бабочки не разматывалась с такой скоростью, с какой «разматывалась» я. Причем на бегу. Лишние вещи тут же подхватывались Олегом и сматывались в рулон. При этом я еще ухитрялась так «сверкать пятками» по снежной целине, что занятый «на подхвате» Олег немного отстал. Жаль, выбрала неправильное направление бегства — не на большую дорогу, по которой с минуты на минуту следовало прибыть за нами Наташке, а в темноту какого-то долгостроящегося, судя по количеству нетоптаного снега, объекта. Паника — стихийное бедствие. А мне панически не хотелось видеть носилки. Здравый смысл напомнил о себе с запозданием. Да и то только тогда, когда меня на повороте обогнал, заставив притормозить в сугробе, Олег. В нем и оставил дожидаться лучших времен. С вещами. Сам, чертыхаясь, постанывая и прихрамывая, пустился в обратный путь — отлавливать Наташку.
Минут десять я наслаждалась осознанной необходимостью, то-бишь свободой и полным одиночеством. Потом ко мне присоединился какой-то здоровый лохматый пес. Не иначе как из любопытства. Мы с ним хорошо поговорили. Он оказался очень внимательным слушателем. Но съестным от меня не пахло, и пес в конце концов убежал назад, по проторенной нами с Олегом дорожке. Наверное, работал охранной сигнализацией при поликлинике. По ночам сторожил травмпункт.
Сколько еще прошло времени, не знаю, но я начала замерзать. Дурацкая ситуация. И только было решилась в корне ее изменить, как услышала радостный лай псины, огромными прыжками спешившей ко мне. Следом торопился какой-то громила, и точно не Олег. Не сразу сообразила, что меня очередной раз явились спасать. Ни на один из вопросов я не могла ответить вразумительно, похоже, мужчина принял меня за глухонемую бомжиху. Зато я не ошиблась в его профессии и профессии пса — оба работали охранниками при поликлинике, куда меня усиленно и приглашали.
Освобождение пришло оттуда, откуда не ждала. Наташка с Олегом появились совершенно с другой стороны и я, забыв про свою «глухую немоту», радостно объявила, что это за мной. Разборка была недолгой и качественной. Наташка тут же обвинила охранника в попытке украсть у нее свихнувшуюся тетю, которая никому, кроме нее, не нужна. Тетушка, подобрав удачный момент, неосмотрительно собралась в свою деревню за грибами. Ушла из дома с корзиной, еле отыскали. По родному запаху и без корзины.
Не дослушав, охранник плюнул и предложил Наташке катиться за грибами вместе со мной. К тому времени пес удобно устроился на шмотках и, несмотря на призывы охранника, желания покинуть «лежанку» не проявлял. Отнимать вещи силой Наташка не рискнула, а стоявший в некотором отдалении Олег заявил, что с детства боится собак.
— Песику служба надоела, — брякнула я весьма разумно для свихнувшейся бабушки и тут же торопливо добавила: — Он тоже хочет в лес за грибами. — И предприняла неудачную попытку подняться. Пес моментально вскочил и попробовал ухватить меня за длинный конец платка.
— Цезарь, ф-фу!!! — рявкнул охранник и, сменив гнев на милость, пояснил: — Молодой еще, играет.
С трудом ему удалось ухватить пса за ошейник.
— Я бы даже сказала, заигрывает, — ошарашенно прогудела Наташка. — Вставай, Клеопатра.
Ухватив за шиворот, резко встряхнула меня. И села рядом. Цезарь восторженно взвыл и рванулся к нам, но охраннику хватило сил его удержать. Не хватило ума немедленно покинуть место нашего «заседания». Скучно ему на посту, что ли? Да еще приспичило выяснить, не та ли я старушка, которую недавно похитили прямо от травмпункта.
— Да оставьте меня в покое! — не выдержала я. — Мне домой пора. С грибами.
— Пока вы тут развлекаетесь, натравливая своего «полководца» на бедных женщин, у вас травмпункт обворуют, — зловеще процедила Наташка.
— Там мой напарник, — пояснил охранник, нехотя развернулся и с трудом потащил упирающегося Цезаря за собой.
Чуть позднее, когда мы уже сидели в машине облегченно переводя дух, Наташке приспичило задуматься на тему, как по-умному выяснить у Катерины причину первичного разброса в ее квартире. Прежде чем я успела перевалить всю ответственность на Тимура, вмешался Олег.
