отлетел, автомат ударил в потолок короткой очередью и отлетел в угол. Но второй уже отступил на шаг, поднял ствол. Верн встал на задние лапы, замолотил передними. Автомат в руках второго спецназовца вспыхнул огнем, в ту же секунду Верн налетел на него, опрокинул. Но шерсть на спине несколько раз вспучилась, в воздух брызнули клочья рыжей шерсти и брызги крови.
Из коридора недоуменно выглянул еще солдат. Не помня себя, я рванулся в коридор, пихнул убийцу плечом и бросился вниз по лестнице.
В ушах все еще стояли грохот выстрелов и щенячий визг верного пса…
Я не помню, как добрался до клиники. Не помню, как взбежал по влажной металлической лестнице и ворвался в лабораторию. Все смешалось, будто в наркотическом бреду.
В глаза ударил нестерпимо яркий свет, я едва не упал.
– Андрей Вик… – растерянно начал Семен. – Ты ранен?!! На тебе кровь!
Меня затормошили, усадили на стул. Перед глазами замелькали лица Верочки, Семена и Колчанюка. Мне расстегивали рубашку, ощупывали, зачем-то совали ватку с нашатырным спиртом. В ногах вдруг обожгло. Я скосил глаза. Там Верочка чем-то смазывала окровавленные стопы, из-под вспухшей кожи торчат куски бутылочного стекла. Оказывается, я все это время бежал босиком!
Час спустя мы сидели за столом, потягивая кофе из пластиковых стаканчиков. Я рассказал, что произошло. Едва не сорвался на плач, когда поведал о смерти пса. Ребята слушали молча, лишь изредка задавая беспомощные вопросы. У всех в глазах появились страх и отчаяние.
Наконец иссякли чувства и слова, и я замолчал.
Верочка медленно подняла голову. Красивые глаза, большие и беспомощные, будто у птицы, покрывает целлофановая пелена слез. Голос прозвучал хрипло от перехвативших горло чувств.
– Что делать дальше?
Все молчат.
Я устало вздохнул, отставил пустой стакан и поднялся.
– Нам нужно завершить опыты.
Будто только этого и ожидая, Колчанюк возразил нервно:
– Но у нас ни одного волонтера!
– Волонтером буду я, – сказал я, стараясь говорить непреклонно. – Если мы и дальше будем тянуть, не факт, что у нас будет еще одна возможность испытать Аппарат.
Но Колчанюк завелся.
– Нет Каховски, кто будет вести процедуру? Отвечать за последствия?
Верочка и Семен перевели взгляд на меня, мне почудилась слабая надежда в них. Я сказал уже тверже:
– Я его заместитель и имею те же полномочия.
– Мы не можем начинать опыты без начальника! – сорвался на крик Колчанюк. – Это не шутки! Каховски погиб, его убили! Мы не можем действовать наобум!
Семен опустил взгляд, а Верочка всхлипнула.
– Если мы не проведем опыты, – медленно произнес я, стараясь говорить как можно увереннее, – вся эта затея окажется зряшной. И смерть Каховски тоже, и наши прятки по переулкам, и вся эта борьба!
– Но начальника нет, это же ответственность… – начал было Колчанюк, но я отвернулся, перебил:
– Начинаем подготовку! Семен, проверь Аппарат, Верочка…
Семен встрепенулся, рванул к Аппарату, но вдруг резко замер от металла в голосе Колчанюка.
– Ты не вправе решать, Андрей Викторович! Советую не трепыхаться и закрыть опыты!
Верочка вскрикнула в испуге, ее бровки поползли вверх.
Я в недоумении обернулся. Мне в лицо вперилось дуло пистолета.
– Т… ты что? – шепотом спросил Семен. – Ты что задумал?!
Колчанюк скривился, не отводя пистолет от моего лица. Нервно хмыкнул, выплюнул презрительно:
– Какие же вы самоуверенные болваны! Горстка больных идиотов! Каждый раз, когда приходилось иметь дело с исследователями, поражаюсь, насколько же они презирают свою жизнь! И мочишь вас, как котят, а вам по фигу!
Я вздрогнул от страшной догадки:
– Каховски… ты убил?!
Колчанюк пождал губы:
– Уроды! И Каховски, и многих других! Ну что вы рыпаетесь в своей России?! Ну куда вы лезете?! Давно уже с голой задницей позади всех, а все еще лезете!
Верочка следила за предателем с распахнутыми глазами, мне сразу вспомнился Верн. Пес тоже не мог поверить, что среди людей встречается такая мразь. Она спросила с дрожью в голосе:
– Миша… о чем ты говоришь? Это шутка?
Колчанюк вдруг сорвался с места, подскочил к девушке, наотмашь ударил рукоятью пистолета. Что-то сочно хрустнуло, Верочка вскрикнула и рухнула на пол. Семен рванулся к нему, заорал:
– Тварь!
Колчанюк мгновенно обернулся, в его руке сверкнуло, грохот оглушил. На плече Ищенко рвануло рубашку, брызнуло кровью. Он медленно завалился на пол.
Колчанюк скосился на меня, вновь поднял пистолет, его голос прозвучал почти дружелюбно:
– Каждый раз одно и то же… Ну куда вы лезете против Системы?..
Двери лаборатории вдруг распахнулись, внутрь плеснуло чернотой. Одновременно с криком «Руки за голову, мордой в пол!!» грянули выстрелы.
По лаборатории бродили люди в черных бронекостюмах, придирчиво осматривали каждую щель, заглядывали в подсобки. Неизвестно откуда появились доктора, осматривали Верочку, помогали подняться Семену, с уже перебинтованным плечом.
Я ошеломленно смотрел на труп человека на полу. Миг назад он еще был нашим товарищем, шутил, разговаривал, делил с нами беды и радости. И вот он дергается под свинцовым градом, автоматные пули рвут на части мясо, фонтанирует кровь.
Над ухом прозвучал осторожный вежливый голос:
– Андрей Викторович, вы можете говорить?
Я поднял голову. Ко мне обращался один из спецназовцев, огромный, как бабушкин шкаф. Рельефные мышцы выпирают из-под бронежилета, шеи почти нет, в плечах в три обхвата.
– Что?
– Андрей Викторович, соберитесь. Сейчас прибудет советник Президента. Лично.
– Что?!
Но солдат вдруг отступил, замер по стойке смирно. В распахнутые двери лаборатории уже входили представительные люди в костюмах.
Распятого на столе, с трубками и проводами по всему телу, с тысячей игл под кожей, меня накачивали препаратами. Пронеслась нелепая и отдающая гордыней ассоциация с Христом.
В лаборатории витают запахи крови и пороха, снуют вооруженные люди. От Аппарата веет мощью, пахнет озоном и переменами. Где-то рядом беседуют два человека, ждут, пока наркотик овладеет моим телом.
Советник Президента по каким-то делам, не помню точно, уж очень вычурно, говорил с важностью:
– …И решили оказать помощь вашему проекту. Как то: охрана, государственный грант, помощь в глобализации на рынке и…
Верочка всхлипнула перебитым носом, прошептала гундосо:
– Где же вы раньше были со своей помощью?!
– …К сожалению, вас заметили не сразу, – ответил человек с невозмутимостью. – И на карандаш взяли только в налоговой полиции. Знаете, сколько сейчас подпольных контор с подобной рекламой? По всей стране, даже в Сибири! Сразу разрабатывать все варианты мы не могли. В этом, кстати, частичная заслуга вашего начальника. Почему было не обратиться с надлежащими бумагами в Администрацию Президента
