землю, врастает туда мощью обода и спиц, но – катится! Внешнее кольцо вращается неторопливо, его сероватый металлический блеск мешается с хаосом алых бликов. Передний край подминает землю, проламывает, похоже, литосферную плиту. Из пропаханной борозды брызжет раскаленная магматическая кровь, по бокам вздымаются километровые горные хребты.
С небес метнулась темная громада, бесформенная масса, на таком расстоянии не различить. Удар пришелся перед колесом, я ждал фонтанов камня и огня, но земля лишь вмялась послушно, как мягкий металл, будто там, в огненном аду, боги-кузнецы правят из нее мечи и топоры для Последней Битвы.
В тот же миг долетел звук. Я видел, как летела волна сжатия, сминая воздух, вспахивая землю, на глазах дальние холмы обратились в пыль. Но метрах в ста единый фронт вдруг раскололся, стена сжатого воздуха разошлась театральным занавесом и пошла огибать меня по широкой дуге. И лишь сухой рокот грома раскатился в вышине.
Губы задрожали, я жалко заплямкал, попытки с десятой удалось наконец правильно шевельнуть языком:
– Ч-что это? – вылетело беспомощное. – Что это, Карилад?!
Я дернулся, судорожно обернулся. Металлический паук прячется в полумраке между камней, отраженные огни пляшут на панцире тысячью чертенят. Позади него сиротливо торчит из грунта лифтовая шахта, дверцы распахнуты, пол заметает пылью, кабинку наполняют багровые отсветы – в зеркальных стенах поселился кусочек бушующего горизонта.
Я поискал взглядом здание Реабилитационного центра, но только убегает во мрак гладкая, как шахматная доска, равнина. Чуть поодаль выделяется высокий куполообразный холм. В хаосе мыслей шевельнулась смутная догадка, но Карилад опередил:
– Тот холм – купол нашего внутреннего дворика. Да-да, весь Центр находится под землей, а то небо, что видели над нашим садом, – симуляция, трехмерная проекция. Догадаться вы, конечно, не могли.
Я перевел остекленевший взгляд на аватар Карилада.
– Что происходит? Где мы находимся, Карилад?
Вопрос прозвучал спокойно и четко, я боялся, что прорвется нервная дрожь, но, видимо, просто устал бояться. Но только по голосу понял, что за опустошение царит внутри: и Карилад не сумел бы вложить меньше эмоций, даром что искусственный интеллект. Слова вылетели сухие и безжизненные, будто вот сейчас сдохнут, прямо в воздухе, не достигнув адресата.
– Снаружи, в том мире, где вам предстоит жить, Алексей. То, что мы видим… не так-то легко объяснить, что происходит. Это часть одного масштабного астроинженерного проекта. На данный момент в разгаре планетарный демонтаж Земли. Он происходит в несколько этапов. Вот эти машины, что вы видели только что… потрясающие масштабы, верно?.. так вот, они не просто взламывают земную кору, все распланировано с прицелом на извлечение максимума внутренней энергии земных недр. Потом полученные ресурсы будут использованы непосредственно в процессе строительства. Не так уж много энергии, но и она пригодится.
– Не так уж много?! Боже мой, Карилад, да что вы строите?
– Извините, этой информацией я с вами поделиться не могу.
Я вновь обернулся к пышущей огнем «строительной площадке». Колесо накручивает круг за кругом, чудовищным жерновом растирает в пыль граниты, базальты, что там у него на пути. Земля сминается на глазах, ощеривается клыками горных пиков. Поверхность бьется в агонии, будто трепыхается в недрах литосферы больное сердце планеты, и последние сокращения прорываются наверх сейсмической дрожью. Но здесь тихо, как в могиле, все звуки и грохот раздираемой тверди умирают где-то на подходе. Я вспомнил, как раздалась ударная волна и обошла нас стороной. Какое-то защитное поле окружает Центр?..
Но как? Как?! Какие титаны раздирают на клочья планету? Что я вообще здесь делаю?!
– Но почему?! – воскликнул я. – Почему вы разморозили меня только сейчас? Что вы от меня хотите? Как я вообще смогу жить в таком мире?!
Я всплеснул руками, крутнулся на месте в бессильной ярости. В ладонях стрельнула резкая боль, оказалось, стиснул кулаки, словно впиваюсь пальцами в воздух в попытке разорвать тот в клочья.
Скрипнули зубы, но между ними все-таки прорвалось глухое рычание.
– Карилад! – выкрикнул я. – Какого черта вы тянули? Ни за что не поверю, что вы уже научились разбирать планеты на энергию и строительные материалы, но так и не могли вернуть к жизни какого-то криопациента! И куда вы теперь предлагаете деваться мне в таком мире? Куда вообще подевались все люди, раз Земля списана в утиль?!
– Успокойтесь, Алексей. Понимаю, трудно. Но ваша горячность только помешает сейчас принятию решений.
– Решений?! – выплюнул я, захлебываясь гневом. – Каких решений?!
Я взмахнул рукой, обводя пламенеющий горизонт:
– Ты хочешь сказать, Карилад, от меня посреди этого Армагеддона еще хоть что-то зависит?
– Конечно, – с ледяным спокойствием ответил Карилад. – А теперь позвольте мне обстоятельно и по порядку ответить на ваши вопросы. Во-первых, да, мы не могли позволить себе вернуть вас к жизни раньше. Вы правы, технология уже существовала. Но все дело в вероятности успешного проведения процедуры. Я вам уже говорил, мы не вправе рисковать жизнями пациентов. Пришлось дожидаться этапа, когда технологии позволят достичь вероятности успеха порядка 99,(9)%, минимизировать потери информации, провести с необходимой точностью посткрионические восстановительные процедуры… Это может показаться излишеством, но с ростом возможностей неимоверно возрастает ценность человеческой жизни, а значит, и цена ошибки. Так что вы должны понять, для нас такое решение естественно и единственно возможно.
Во-вторых, вам не стоит переживать так за свое будущее. Вне зависимости от вашего решения, мы сумеем найти для вас спокойную гавань, где сможете продолжить жизнь и пользоваться всеми доступными благами. Это нетрудно. Также вы можете выбрать, скажем, уход в виртуальную реальность. Многие ваши предшественники выбирали также повторное крионирование. В конце концов, их право попробовать еще разок, через пару сотен лет. Быть может, тогда они сделают иной выбор…
– Многие? Предшественники?! – перебил я. – То есть я не первый, кто отказывается от ваших восстановительных процедур?
– О да. Более того, вы не первый Алексей Сергеев, который отказывается…
Я застыл, показалось, что сердце сейчас остановится и вмерзнет в грудину… но, видимо, слишком много потрясений на единицу времени. Мышца чуть помедлила и лениво продолжила биться.
– Значит, я даже не первая из копий, возвращенная к жизни?
– Да. И это одна из причин задержки с вашим возрождением. Мы неоднократно пытались вернуть вас к жизни, излечить амнезию, но, и это общая проблема для всех ваших копий, они отказывались. Уговорить не удалось еще ни одного.
Мои брови столкнулись на переносице, кулаки вновь сжались, крепко, будто каменные. Я приблизился к Кариладу, тень упала на его серебристый панцирь и погасила яркие блики.
– Сколько?.. – прохрипел я. – Сколько их было?
– Всего четверо. Включая вас, – невозмутимо ответил ИскИн. – Вы позволите мне продолжить? Кажется, еще один волновавший вас вопрос остался без ответа.
Я сглотнул комок в горле и выдавил:
– Продолжай.
– Так вот, вас волновал вопрос, где же люди. То общество, в котором вам предстоит существовать. Куда-то же они делись, раз было решено даже Землю разобрать на запчасти. Отвечаю. Некоторые общины продолжают существовать здесь, в безопасных уголках планеты. Некоторые удалились во внешние поселения, у нас мощные поселения на Марсе, он превосходно терраформирован, есть и другие небесные тела по всей Солнечной системе, кажется, даже в поясе астероидов успели обосноваться… Но в основном все мы здесь, на Земле или в ближайших окрестностях, руководим наиболее важными проектами. Правда, несколько наиболее энергоемких строек вынесены за пределы Системы, где-то в облаке Орта, в основном установки по фундаментальной физике… Но большая часть человечества, повторяю, здесь, занята важнейшими проектами. В частности, одного из таких занятых вы видите перед собой.
Мир залило тишиной, плотной и тяжелой, мне казалось, что бултыхаюсь в ней, как комар в
