«пехотного тарана», их задачи сводились к сопровождению пехоты, подавлению пулеметов, «затаптыванию» проволочных заграждений, переходу через передовые окопы противника. Они должны были «открывать дверь» прорыву пехоты и эту роль сыграли успешно.
До конца войны англичане в своих тяжелых машинах так и не смогли разрешить «формулу танка»: добиться более или менее оптимального сочетания подвижности, защищенности и огневой мощи. Бронирование защищало только от огня стрелкового оружия и не соответствовало малой скорости движения, при которой, как известно, уязвимость танка возрастала. Важным шагом поэтому можно считать защиту от бронебойных винтовочных пуль и комплекс мер по снижению пожароопасности, осуществленных в танках Мк IV и V. Вооружение тяжелых ромбовидных танков было даже избыточным, хотя огневая мощь в значительной степени снижалась неудобством работы наводчиков и заряжающих и невозможностью координировать огонь. Короткоствольные скорострельные пушки более соответствовали тогдашнему назначению танков, чем, скажем, 75-мм полевая пушка французского танка «Сен-Шамон».
Сильное впечатление оставило продемонстрированное танками «ударное действие» — много лет спустя среди главных характеристик танков указывали этот параметр, характеризуя его диаметром сваливаемого дерева или толщиной пробиваемой стены. Нельзя не признать, что всего за два года английские конструкторы решили ряд сложных по новизне и объему задач, существенно усовершенствовав танки. По сравнению с Мк I Мк V был уже новым танком, значительно более удобным в эксплуатации и живучим. Вершиной развития «ромбовидных» танков стали Мк VII и Мк VIII, но сама линия оказалась тупиковой — в том же 1918 году появился французский «Рено» FT17, представлявший собой куда более удачную и перспективную конструкцию, задавшую «классическую» схему танка. Причем французское машиностроение не опережало тогда по уровню технологий английское.
От «ромбовидной» схемы с основным вооружением в спонсонах после 1918 года фактически отказались. Английские средние Мк В и С, разработанные Вильсоном и Триттоном, уже отходили от нее, зарубежные подражания ограничились опытными германскими A7VU и К. Но в сочетании с вращающейся башней идея гусениц, обхватывающих корпус, несмотря на явные недостатки, еще долго привлекала к себе внимание — главным образом, при создании танков для «позиционных» боев: это и английские «Черчилль» и опытный TOG (созданный, кстати, конструкторами «призыва» Первой мировой), и французские 2С и В Ibis. Охватывающие корпус гусеницы оказались удобны и для дистанционно управляемых машин, на которых они встречаются до сих пор.
За два года войны английские танки приняли участие в 85 боях, существенно изменив тактику наступательного и оборонительного боя. Опыт использования своих тяжелых танков англичане сжато изложили в уставе полевой службы 1920 года: «Танк, давая укрытие своему экипажу, вооружению и механизмам от обыкновенного ружейного и пулеметного огня и шрапнельных пуль, сам способен развивать сильный и прицельный огонь во время движения и тем самым производить сильное моральное впечатление на противника… Танк способен двигаться по всякой местности, без дорог, переползать через окопы и проволочные заграждения, делая в них проходы для мелких партий пехоты».
Включение массы танков в боевой порядок позволило отказаться от длительной артиллерийской подготовки атаки. С самого начала применения танков планировалось их взаимодействие с «подвижными» частями — кавалерией, самокатчиками. Но реализовать это не удалось не только с тяжелыми «пехотными», но и с более маневренными средними «кавалерийскими» танками. Зачатков «глубокого боя» пока не было. Этому не способствовали и малый запас хода танков, и быстрое утомление экипажей, и «неприспособленность» других родов войск к продвижению в глубь обороны противника. Даже при хорошем взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией танки обеспечивали лишь местный успех. Германская армия, почти не имевшая танков, сумела достичь в операциях 1917 и 1918 годов примерно таких же результатов. Кстати, как показал опыт, именно германская тактика глубоких прорывов штурмовых отрядов более соответствовала прообразу будущей танковой войны.
Тяжелые английские «ромбовидные» машины, открыв новый этап в истории военного искусства, сыграли заметную роль в подготовке не только английских, но и советских, американских и французских танкистов, став их своеобразной «школьной партой».
Танк застал оборону врасплох. Он заставил лихорадочно работать умы военных теоретиков. Появилась идея малой механизированной армии без пехоты, однако успехи самолетостроения постепенно свели эту идею на нет.
Другой причиной победы союзников было развитие механизированного транспорта. На преимущество немцев в железнодорожном транспорте союзники ответили автомобилями и грузовиками. Высадившийся во Франции в августе 1914 года Британский экспедиционный корпус располагал 827 автомобилями (747 из них были реквизированными) и примерно 15 мотоциклами. К последнему месяцу войны автопарк британской армии состоял из 56 000 грузовиков, 23 000 автомобилей и 34 000 мотоциклов и мопедов. Кроме того, Соединенные Штаты, вступившие в войну в апреле 1917 года, доставили во Францию еще 50 000 машин с двигателями внутреннего сгорания. Весь этот транспорт при необходимости обеспечивал быстрое перемещение войск и снаряжения с места на место. Это сыграло решающую роль во многих сражениях. После войны кто-то совершенно верно заметил, что победа союзников над Германией была в некотором смысле победой грузовика над локомотивом.
…солдаты в окопах «в особенности опасаются, как бы они (танки) не были вооружены огнеметами».
Можно сказать, что огнемет — почти ровесник танка: он начал использоваться в боях всего лишь за год до того, как танки получили боевое крещение. Особо отметим: огнеметы, впервые примененные немцами в массовом количестве в 1915 году на Западном фронте, достигли, пожалуй, большего морального эффекта, чем сухопутные «броненосцы». При этом огнемет оказался весьма полезным в окопной войне при поражении дзотов, укрытий и т. д. Впоследствии его установили и на танках. Но произошло это, впрочем, уже после войны.
Огнеметный танк, или самоходный огнемет, как тип вооружения имеет три грани своей военно- технической сущности: бронированный носитель оружия (танк или бронемашина), боевая огнесмесь как средство поражения противника и огнемет как средство доставки ее к цели.
Огнеметы уже зарекомендовали себя как эффективное средство в борьбе с укреплениями противника, но были еще весьма громоздки для ручного оружия. Радиус действия огнемета был сравнительно небольшим, и, чтобы приблизиться к неприятелю на дистанцию выстрела, требовалась бронезащита оружия и расчета. Танк идеально подходил для нового оружия. Вездеходная бронированная машина казалась прекрасным средством доставки огнемета на дальность эффективного прицельного огнеметания.
С осени 1916 года танкобоязнь стала типичной болезнью в германских окопах. Не случайно германские пленные сообщали, что солдаты в окопах «в особенности опасаются, как бы они (танки) не были вооружены огнеметами». То, что эта мысль осталась тогда нереализованной, можно отнести только на счет несовершенства и первых танков, и имевшихся огнеметов, которые, прежде чем поразить неприятеля, скорее превратили бы танк в крематорий для собственного экипажа.
Конструкторы лихорадочно разрабатывали проекты огнеметных танков. Но дальше опытно- конструкторских работ дело не пошло, и на полях сражений они появиться так и не успели. И состоялась премьера бронеогнеметов не так скоро — только в 1932 году.
В мае 1918 года итальянский офицер Джулио Дуэ обнародовал свои взгляды на будущую войну в форме фантастического романа «Крылатая победа». В книге он «снабдил» Германию двумя тысячами «колоссальных танков Круппа по 4000 т весом, с 6 дизелями по 3000 л.с. (из них 2 запасных), со скоростью
