4 км/ч, разбрызгивающих на площади полукруга радиусом в 100 м зажигательную жидкость, экипаж — всего 2 человека». Разумеется, на самом деле подобных чудовищ в Германии строить не собирались, однако идея «подвижной крепости» все же нашла свое крайнее выражение в виде первого воплощенного в металл сверхтяжелого танка. Здесь стоит отметить, что после первых потрясений 1914 года от огня германской тяжелой артиллерии, газовых и огнеметных атак союзники вполне серьезно постоянно ожидали от Германии неких «технических чудовищ».
Конструкторы Джонсон, Рачецкий и Стерн разработали танк массой 50 т с паровым двигателем, вооружив его пулеметом и огнеметом, он был представлен на выставке в Бостоне в 1918 году. В том же году в США был разработан танк, основным оружием которого был огнемет с дальностью выброса огнесмеси 80 м.
В России, не имеющей собственных танков, рассматривались варианты установки огнеметов на бронемашины и бронепоезда. Но в горячке войны дальше планов дело не пошло. В это же время появляется идея использования огнемета в противотанковой обороне. Так, в России в марте 1917 года начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал-адъютант В. М. Алексеев утвердил проект «Наставления для борьбы с неприятельскими сухопутными броненосцами». К ранее перечисленным средствам для борьбы с танками в случае их появления на русском фронте здесь были добавлены огнеметы. Интересно, что немцы, начав несколькими месяцами спустя работы над легким танком LK-I, предполагали его герметизацию как раз для защиты от огнеметного оружия.
Подземно-минная война
Старые добрые минные галереи не ушли в прошлое вплоть до 1918 года. Длительное отсутствие продвижения вперед, переход войны в позиционную фазу вызвали активную работу всех противоборствующих сторон по обустройству своих позиций.
Из относительно неглубоких окопов начального периода войны довольно скоро стараниями пехоты и саперов стали получаться настоящие полевые крепости. Глубина окопов второй линии доходила до двух метров (а местами и метров до пяти!), а убежища нередко прикрывал защитный слой земли до 5–7 метров! Появились и капитальные огневые точки, защищенные бетоном и бронеплитами. Учитывая то, что на оборудованной таким образом позиции пехота чувствовала себя относительно безопасно, а на открытой местности атакующие цепи буквально выкашивались артиллерийско-пулеметным огнем, можно понять привязанность солдат к своим окопам. Окоп стал родным домом для солдата, там он нес службу, ел, спал…. И покидать свою крепость солдат не хотел, да и командование после неудач 1915 года долго думало, прежде чем отдать команду на наступление.
Выбить же противника из такой земляной крепости ни артиллерией, ни пехотой не удавалось — от огня первой защищала не пробиваемая даже для тяжелых полевых калибров толща земли, от атак второй — насыщенность обороны искусно расположенными пулеметами. Потому и пришлось вспомнить о старой тактике, показавшей свою эффективность на протяжении веков, а также в относительно недавнем прошлом — Севастополе и Порт-Артуре. Да и во время франко-прусской войны 1870–1971 годов прусские саперы использовали динамит для подрыва французских фортификационных сооружений.
Подземная минная война — форма борьбы, типичная раньше только для крепостной войны, не нашла себе в мировую войну применения ни под одной из крепостей, но широко применялась на многих участках длинного позиционного фронта. Как борьба в узкоограниченных рамках за обладание каким- нибудь отдельным пунктом, — она нигде не имела решающего воздействия, однако же на соответствующих боевых участках оказывала значительное влияние на боевые операции.
Минные галереи применялись в качестве трудоемкого, но эффективного (конечно, при грамотном подходе) средства разрушения важных объектов в обороне противника. Ими могли быть огневые точки, а нередко просто участки окопов в направлении планируемой атаки.
Безусловно, иногда местность исключала применение этого вида борьбы (например, чрезмерно увлажненные грунты), но нередко и благоприятствовала применению мин. Например, на Буковине в междуречье Прута и Днестра минная война приобрела немалый размах. Зафиксировано минимум три подрыва горнов в районе высоты Довжок (ключевой пункт обороны австрийцев на отрезке Раранче — Топоривцы), применение мин в районе Самушина и Миткова, что на Днестре (предмостная позиция).
Не менее искусно велась и борьба с вражескими минами — велись контрминные галереи, подрывались заряды с целью обвалить галереи, ведомые врагом. Иногда под землей неожиданно сталкивались саперы противоборствующих сторон, и бой на глубине шел не на жизнь, а на смерть. Но чаще смерть оказывалась куда более жестокой — нередкими были обвалы, а взрыв контрминного заряда почти наверняка обваливал галерею, погребая под многотонной толщей работающих саперов. Задача их спасения, сложная даже в мирное время, чаще всего становилась невыполнимой в боевых условиях.
Немыми свидетелями подземной войны остаются огромные воронки, в которых обрывается едва заметная уже линия окопов, все еще зияющих в земле на высоте Довжок. Где-то тут, на пятиметровой глубине, лежат останки русских и австрийских саперов, ведь этот взрыв удался не с первой попытки, а предыдущие натолкнулись у австрийцев на обвал и подрыв русской мины (саперы, работавшие в галерее, погибли). А попытка русских саперов подорвать австрийский ДЗОТ на северном склоне высоты оказалась для них фатальной — работы были обнаружены, и подрыв австрийского заряда застал саперов за подготовкой к подрыву горна.
Началом минной войны, первоначально не планировавшейся, послужила закладка атакующим в голове сапы подрывного заряда в отделявшую его от противника земляную стенку с тем, чтобы достичь неприятельского окопа, ближайшей следующей ступенью была поверхностная узкая галерея (штольня), идущая под неприятельские окопы, и, в ответ на это, более глубокая, проходящая ниже противника, оборонительная галерея.
Главной целью минной атаки было разрушение неприятельской позиции на поверхности земли; средством для достижения этой цели и побочной целью являлось сбитие с пути подземного противника. В качестве технического и тактического средства для осуществления этого развились взрывы горнов, дающих изрытие на поверхности земли, равно как и камуфлетов; вспомогательным средством для этого служили минные галереи и служба прослушивания.
Так, мало-помалу, возникали целые минные системы, состоявшие из расположенных рядом и одна над другой, направленных к неприятелю, боевых и слуховых галерей, которые соединялись между собою идущими параллельно траншее галереями, расположенными вне сферы воздействия противника.
Условия грунта решающим образом влияли на возможность и способ ведения работы и, чем глубже шли, тем это влияние было больше. Для слуховых разведок часто не имелось возможности, времени и соответствующих приборов, геология приняла участие только позже. Минирование велось во всех родах грунтов от наносного песка до природной скалы. Главным отправным пунктом при всех работах было условие не вызывать внимания противника, так как весь успех действия зависел от внезапности.
Поэтому находили себе применение все технические вспомогательные средства, которые выполняли это условие или ему содействовали.
В мягких грунтах работали двузубой мотыгой или фрезерной машиной, в твердом — сверлами и бурами с зубчатым наконечником, буровыми машинами для каменных пород и буровыми зарядами; в дюнном песке — при помощи передвижных щитов, в наносном песке — при помощи опускных колодцев и насосов.
Все галереи и колодцы, кроме как выделанные в скале, приходилось одевать для предохранения от обвалов грунта при стрельбе вражеской артиллерии. При умеренных давлениях достаточно было
