одинаковы. Разница лишь в том, что в моей интерпретации во всем, что произошло, виноват Саша. В его изложении во всем виноват я. Вот моя версия...
В течение двух лет мы ловили полную «неходягу» по кличке Правдивая. Она не выиграла ни одного заезда, и мы просадили на ней кучу денег. Но всякий раз с идиотическим упрямством мы ставили и ставили на нее, полагая, что рано или поздно Правдивая выиграет и мы станем «миллионерами».
В тот злосчастный день к моменту предпоследнего заезда, в котором бежала наша Правдивая, у нас оставалось на двоих всего шесть рублей. И мы решили сыграть ее в парном варианте. Парный вариант означал, что мы делаем ставку на первое место в предыдущем заезде и на первое место в последующем. Ставка стоила один рубль. И я предложил оставшиеся четыре рубля поставить от Правдивой к четырем лошадям последнего заезда. Мы наметили четырех лошадей, и Саша пошел к кассам, чтобы купить четыре билетика. Правдивая была под номером 7. В последнем заезде мы выбрали номера 3, 5, 6 и 9. Ширвиндт вернулся и сказал: «Я к третьему номеру ставить не стал. Полная кляча. Ее никто не играет. Я заменил ее на номер два. У нее хоть какие-то шансы есть». Я в ответ сказал, что судьба такие измены не прощает... Начался предпоследний заезд. Грязь была чудовищная. Фавориты сделали проскачку. Возникла непредсказуемая езда, и Правдивая, к изумлению всего ипподрома, пришла первой... Сердца наши забились в сумасшедшем ритме. Еще бы! От самой темной лошади у нас четыре билета к последнему заезду!.. Можете себе представить, что с нами было, когда последний заезд в тяжелейшей борьбе выиграл жеребец под номером... 3. Тот самый номер, который Ширвиндт произвольно поменял на лошадь под номером 2... По всем признакам вряд ли у кого-нибудь на ипподроме был билет «7–3». А у нас он мог быть!.. Когда же на табло засветилась сумма нашего несостоявшегося выигрыша, мы впали в ступор... 26 000 рублей!!! Можете представить, что это были за деньги в середине семидесятых!..
Мы покинули ипподром подавленными и, не попрощавшись, разошлись...
Но Александр Ширвиндт – личность совершенно неповторимая. Через год он позвонил мне и сказал, что прощает меня за то, что Я в тот злополучный день произвольно поменял ставку... Я расхохотался и предложил: каждый из нас впредь будет иметь право рассказывать СВОЮ версию, что мы добросовестно делаем по сей день, разумеется, оставаясь друзьями...
Обыватель имеет четкое мнение: ипподром – дело жульническое. На ипподроме все – жулики. Поверьте мне, на ипподроме жульничества значительно меньше, чем во всей нашей внеипподромной жизни. Определенная часть заездов, конечно, «делалась». «Сделанный» заезд – это заезд, в котором «убираются» фавориты, и на первое место пропускается лошадь из категории «темных» или «полутемных»... «Делался» заезд за несколько дней до предстоящих испытаний. Иногда – накануне. Определялся он влиятельными личностями мафиозных, как принято говорить, структур. Про «сделанные» заезды можно писать увлекательные детективные романы. Кстати, в мировой литературе и в зарубежном кино на эту тему уже много создано. Наиболее простая схема такова: «убирается» фаворит (небесплатно), «убирают» еще пару-тройку сильных лошадей, а «темная лошадка» получает указание ехать «на удар», то есть – гнать вовсю, чтобы прийти к финишному столбу первой. Все это, естественно, держится в глубокой тайне. В день заезда неосведомленная толпа вдрызг «разбивает» фаворита и сильных лошадей, а «хозяева» заезда в одной из касс втихаря ставят на «нужную» лошадь серьезную сумму...
Если заезд «проходил» (что тоже случалось нечасто, поскольку лошадь не знала, что заплатили ее хозяину), разочарованная толпа, игравшая фаворитов, орала, топала ногами. Народ грозил судейской ложе кулаками. Поднимался дикий свист, и скандировалось одно слово: «ЖУ-ЛИ-КИ!»
Но судейская ложа безмолвствовала, и толпа расшвыривала во все стороны, словно конфетти, билетики несбывшихся надежд...
А сколько мистики! Сколько таинственных «маяков»! Вот наездник на проминке свесил ногу. И тут же кто-нибудь таинственно шепчет: «Козлов ногу свесил! Дает знак своим, что не едет!» (чтобы «свои» не делали на него ставки). Или: «Кочетков хлыст поднял! Едет вовсю!»... А то вдруг раздается по радио голос диктора: «Василькова Ивана Дмитриевича просят срочно пройти в комнату администрации ипподрома». И Анатолий Гладилин (серьезный писатель!) делает многозначительное лицо и говорит нам: «Васильков! Буква «В»! Третья буква алфавита! Выиграет третий номер!»...
Оказывал ипподрому честь своим присутствием и Семен Михайлович Буденный. Его «пасли» в закрытой правительственной ложе.
Маршал позволял себе баловаться ставками по маленькой. Говорили, что дирекция советовала: «Семен Михайлович! В этом заезде, скорее всего, выиграет пятый номер!» А маршал задумчиво произносил: «А мне нравится восьмерочка...» Тут же на конюшню пулей летел курьер... Начинался заезд, и, к изумлению всего ипподрома, бег на первом месте заканчивал восьмой номер. В правительственной ложе подобострастно восклицали: «Ну вы, Семен Михайлович, знаток!» А народ свистел, грозил кулаками и орал:
«ЖУ-ЛИ-КИ!»
Я перестал постоянно посещать ипподром, когда почувствовал, что бегущая лошадка стала увлекать меня больше, чем сексапильная красавица, когда предварительная разметка и анализ программки начали доставлять большее удовольствие, чем написание собственной новеллы. И вскоре я, как говорят, напрочь завязал с ипподромом.
Но меня не покидает ощущение, будто я продолжаю жить на ипподроме. Люди делают ставки, пытаясь словить «темную лошадку» в бизнесе, неся деньги в фуфловые пирамиды и банки, веря в то, что под крышечкой очередной бутылки пива они найдут бесплатный кругосветный круиз на шикарном океанском лайнере. Люди делают ставки, голосуя за кандидатов в депутаты Государственной думы и в президенты. Но вот очередной «заезд» состоялся, и оказывается, что он был «сделан». И ничего не остается, как только разбрасывать по ветру билетики несбывшихся надежд, грозить кому-то кулаками и безнадежно орать: «ЖУ-ЛИ-КИ!»
И так до следующего заезда...
Я коснулся понятия «азарт» и хочу «закрыть» эту тему. Слово «закрыть» я умышленно заключил в кавычки. С моей точки зрения, нет ни одной темы, которую можно было бы закрыть. Закрыть можно двери дома, закрыть можно дверь тюремной камеры, закрыть можно рот... Хотя и эти закрытия относительны...
Однажды в писательском доме творчества «Малеевка» известный советский поэт Сергей Островой, влюбленный в свое творчество, вышел рано утром на природу и убежденно поведал стоявшему рядом с ним коллеге: «Написал сто стихотворений о любви! Закрыл тему!»
Полная чушь! Тема любви – вечная тема. Столь же вечна, я думаю, и тема азарта. Азарт – великое чувство, благодаря которому на земле продолжается жизнь. Любой ход, любой шаг в жизни сознательно или подсознательно делается для достижения успеха. А успех – это победа! Жизнь состоит из поражений и побед. Азарт помогает каждое поражение анализировать для достижения победы. Для человека без азарта поражение – это очередной шаг к краю пропасти. Даже у комара, назойливо жужжащего, мешающего вам спать, есть свой азарт. Он должен вас ужалить, напиться вашей крови, то есть победить. Но у вас тоже свой азарт, и вы вскакиваете с постели и гоняетесь за ним по комнате, размахивая газетой, и кричите: «Ах ты, сука!» Наконец, вы его прихлопнули и спокойно укладываетесь с сознанием того, что вы эту «суку» победили... Лично меня комары почти всегда побеждают. Однажды летом я ехал в машине на выступление в город Серов. Ехал ночью, сидел рядом с водителем и на рассвете задремал. Проснулся от укуса. Стал расчесывать. Рука покраснела и распухла. И тут я увидел на переднем стекле негодяя. Он был счастлив. При раннем солнце было видно его сытое брюшко, наполненное моей кровью. Я замахнулся на него, но он ускользнул от удара и спокойно вылетел через приоткрытое окошко. Я опять проиграл и, продолжая расчесывать руку, в качестве утешения придумал фразу: «Если вас укусил комар, не убивайте его – не проливайте свою кровь»...
Жизнь – борьба за существование, и в этой борьбе мы делаем ставки. И самая большая ставка – наша жизнь. Выражение «ставка больше, чем жизнь» лишь подчеркивает мою мысль. Любая ставка определяет соответствующий азарт.
Маленький мальчик, играя с родителем в какую-нибудь детскую игру, желает победить, зная, что, победив, получит награду в виде поцелуя или конфетки. Проиграв же, расстраивается... Но с годами ставки растут и видоизменяются.
У гладиатора, выходившего на арену, не было ни малейшего шанса выжить в бою без азарта.
