Но нет — наземные войска столкнулись с неожиданно жестоким и упорным сопротивлением русских, осаждаемые со всех сторон русские не покидали позиций, им удавалось подбивать танки, а каждый остановленный танк на такой узкой дороге как Джелалабад-Кабул — это остановленная колонна. Поэтому, командование пакистанских ВВС отдало приказ подвесить под все свободные самолеты все, что только имеется на базах и отправить на дорогу, подавлять огневые точки русских и бомбить Кабул. Очень боялись за Кабул — кто удержит Кабул, тот и вправе будет говорить от имени афганского народа.
Вихрем пронесшись над дорогой, восьмерка F16 вылетела в долину, в которой находился Кабул. Город, находившийся в каменной чаше, горел, подожженный во многих местах, черные столбы дыма подпирали небо. Ни про какое целеуказание и речи не шло, все было как во времена второй мировой. Внедренные в город агенты сообщали по рациям, где засели русские или коммунисты — а самолеты наносили по этому месту удар. Или по месту, которое они приняли за это самое место.
— Тигр ведущий всем Тиграм. Начинаем. Атака, атака, атака!
Полковник развернулся, прикрывая остальных от атаки со стороны Баграма, там по слухам все еще была годная техника, налет на Баграм, который предприняли утром, точнее два налета — не совсем удались. Несмотря на то, что по данным разведки у русских совсем отсутствовало ПВО, несмотря на то, что во время первого налета русских застали врасплох — два Фантома не вернулись на базу. Еще три нашли свою смерть в горах уже во время второго налета…
Пакистанцы атаковали цели с пологого пикирования. На земле вставали черные клубы разрывов — все-таки пятисотфунтовая бомба есть пятисотфунтовая бомба. Городок советников, посольство (как потом оказалось пустое), министерство обороны. У дворца Тадж-Бек, где находился штаб сороковой армии — пакистанцев встретил плотный огонь Шилки — и они не рискнули. Да и бомб не осталось…
Полковник закусил губу от досады. Он-то думал, что небо над Кабулом прикрыто русскими, надеялся на схватку. Надо было лететь сразу на Баграм… а так, не хватит топлива. Придется в следующий вылет… и уже обязательно в составе четверки. Хватит заниматься ерундой, нужно сформировать смешанную группу с включением в нее истребителей и ударных машин — и наведаться на Баграм, пока русские не перебросили туда дополнительные силы.
Полковник развернулся вслед за ними — и услышал торжествующий голос третьего Тигра
— Тигр три всем, наблюдаю одиночный вертолет типа Хайнд, атакую!
Вертолет — превосходная добыча для истребителя, истребитель превосходит маневренностью на порядок, нужно только уметь летать на малых скоростях и атаковать активно маневрирующую цель. Низкая скорость — это тоже преимущество, вертолет может зависнуть, а самолет — нет. Но если во время коротких рейдов через границу не всегда хватало времени — то тут вертолет был в полном распоряжении Тигра — три, заявившего права на него.
— Тигр ведущий, прикрывайте Тигра три, Хайнды не летают поодиночке! — сказал полковник, разворачивая машину…
— Ах ты, сволочь… — послышался негодующий голос Тигра — три — уходит! Ущельем уходит!
— Вдарь из пушки! — посоветовал кто-то. А больше у них ничего и не было, пушка и на некоторых машинах пара Сайдвиндеров на оконцовках крыла, а у некоторых — и этого не было…
Сам подполковник не понял точно, когда началась игра — он то рассчитывал на атаку вертолетов и не предусмотрел, что пакистанцы врубят такое мощное глушение. Покачиваясь в восходящих потоках воздуха, он висел, скрываясь в одном из ущелий, и обеспокоенно поглядывал на датчики температуры масла и датчики расхода топлива. И то и другое было у опасной черты — вертолет не приспособлен для длительного висения на одном месте. Он специально раскачивал машину, турбины жрали топливо как угорелые и почти подошло то время, когда нужно было возвращаться в Баграм. С пустыми руками…
И лишь когда огненная трасса распорола воздух, а левее, так и не заметив его, пронесся на скорости самолет — он понял, что дело дрянь. Вместо сома им в сеть попалась щука.
Чертовы пакистанцы… Договаривались же, если видишь добычу не по зубам — пропускаешь ее. Прячешься за горным склоном, еще за чем.
Вот, может быть, и спрятался…
Мелькнул еще один самолет, ни тот ни другой его не заметили, воздушная волна от второго едва не бросила его на скалу…
Только бы Леха не подвел. Только бы…
— Готовность…
— Вооружение готово! — отозвался оператор.
Ми-24, вооруженный восемнадцатью ракетами воздух — воздух — пошел вверх…
Полковник Рашид увидел вертолет Ми-24, когда до него было меньше километра — расстояние, которое Боевой Сокол преодолевает за пару секунд. Все, что он успел сделать — это дать очередь из пушечного контейнера, особо и не целясь — ни гасить скорость, ни маневрировать — расстояния до цели катастрофически не хватало. После чего — он принял ручку на себя, в глазах потемнело, тревожной трелью зашлась система оповещения. Его взяли на прицел…
Подполковник Потапов вышел на позицию — тут со спины что-то ударило, огненная трасса пронеслась совсем рядом, вертолет тяжело шатнуло. Если бы он видел последний атакующий его чуть ли не тараном Сокол — наверное, он бы шарахнулся в сторону и, возможно — задел бы брюхом за скалу. Но он на свое счастье этого не увидел и удержал вертолет, в то время как оператор выпускал ракету за ракетой…
Произошло то, чему никто не поверил бы — если бы не данные объективного контроля с установленной в десантном отсеке вертолета аппаратуры. Метнувшись за легкой добычей Тигры погубили сами себя. Когда речевой автоинформатор сообщил им о летящих им вслед ракетах, два Боевых Сокола метнулись в стороны — и один из них зацепил другой. Самолеты были над самой землей, ни про какое катапультирование не могло быть и речи. Миг — и дымный костер на горном склоне, вот и все, что осталось от двух грозных боевых самолетов, на которые их страна потратила немалые деньги. Через секунду погиб еще один самолет — первая Игла лишь повредила его, но вспышка пожара привлекла внимание еще одной ракеты и эта — уже была смертельной.
Тигры, почти безоружные по меркам воздушного боя, бросились в разные стороны…
Полковник Рашид, он же майор Линден едва успел отстрелить тепловые ловушки, как за хвостом самолета гулко грохнуло — и несколько лампочек на приборной панели загорелись красным.
Вот ублюдок…
Похоже, что двигатель в норме… закрылки! Ублюдок, он повредил закрылки. Черт его знает, сколько он так продержится — но в маневре он отныне ограничен. Самолет — спарка и так перетяжелен, а тут еще и…
Медленно, стараясь не делать резких движений, полковник начал выводить самолет из кабрирования.[76] Двигатель грелся — но пока в пределах нормы, если есть утечка — то очень небольшая. Черт, если самолет поврежден, то нужно возвращаться на аэродром, нельзя пилотировать поврежденный самолет, в конце концов, могут в любой момент появиться русские и им то будет наплевать на то, что у него поврежден хвост и закрылки. Но он не мог просто так уйти отсюда, получалось бы — что он сам смотался при малейших неприятностях.
Боевой Сокол перешел в горизонтальный полет примерно на шести тысячах.
— Тигр ведущий — всем Тиграм, доложить обстановку, выполнять! — рявкнул полковник по связи
Рации едва работали, основная станция помех работала от Джелалабада — но он уловил, что один вертолет сбит, а второй, кажется, уходит в сторону Баграма. Полковник вспомнил карту и понял, что у него есть время только на один заход, дальше они окажется над Баграмом, потрепанные и почти безоружные.
Полковник начал переводить самолет в пологое пикирование. Ни на что другое он не решился, самая
