каждого крупным планом, что я и проделал при помощи встроенной в монокуляр камеры.
Дмитрия, Сашкиного напарника, завернули в брезентовый полог, заменявший 'бобику' крышу, и разместили на полу в багажном отделении. Туда же сгрузили взятые с 'копателей' трофеи и собственный скарб. 'Подранку' пришлось ютиться на жесткой боковой лавке, к которой его Сашка еще и веревкой притянул, дабы тот не выпрыгнул или банально не вылетел из кузова на первой же кочке.
На этом подготовительные операции закончились. Сашка занял место водителя, я уселся рядом, разместив автомат стволом на приборной панели, и мы тронулись в путь, оглашая окрестности ревом двигателя и хрустом подминаемых машиной кустов.
Грубый военный внедорожник древней конструкции оказался неожиданно шустрым, только норовил 'скозлить' на неровностях едва различимой в траве грунтовки, но дорогу держал уверенно. Судя по показаниям спидометра, скорость держалась в среднем тридцать-сорок километров в час. Если темп не снизим по какой-либо причине, то полторы сотни километров до Чернореченска пройдем максимум за пять часов, а до ближайшей деревни доберемся и вовсе через полтора. Так что в поле ночевать не придется в любом случае.
Кстати, утро я провел в весьма полезных хлопотах по хозяйству. Проснувшись по традиции в семь, не стал будить новообретенного напарника, вышел в 'складское' отделение, где и умылся, воспользовавшись водой из бака, а заодно и котелок наполнил. Развел по новой прогоревший за ночь костерок в очаге, пристроил котелок на треногу и в ожидании утреннего чая решил заняться работой над ошибками, то есть довести до ума шлем. Справился быстро — всего и надо, что подключить к дисплею энергобатарею с обратной полярностью. Кристаллы антибликового покрытия поменяли ориентацию, и забрало стало прозрачным не только изнутри, но и снаружи. При отсоединенной батарее эффект сохранялся — чтобы воздействовать на кристаллы, нужен внешний источник энергии, а без ее подвода они находятся в равновесном состоянии и свойств не меняют. В общем, вся работа заняла чуть больше пяти минут. Вода в котелке даже и не думала закипать, поэтому я начал прикидывать, чем бы еще заняться. Весьма кстати на глаза попался простреленный Сашкин наладонник — он его с вечера бросил на рюкзак, убедившись в окончательной и бесповоротной гибели. Насчет окончательной и бесповоротной он слегка погорячился… В ЗиПе к моему КПК нашлись все необходимые инструменты, и я легко вскрыл пылевлагоичерттезнаетчегонепроницаемый корпус девайса. Военная электроника всегда проектировалась чуть не с десятикратным запасом прочности, поэтому легкая автоматная пуля лишь разбила дисплей, почти не повредив внутренности устройства. Соответственно удалось оживить наладонник, подцепив к нему внешний источник питания в виде поясной энергобатареи, и дополнительный дисплей, в качестве какового выступил мой компьютер. За последние сто лет программные средства, в отличие от технологий, шагнули далеко вперед, поэтому мне легко удалось взломать систему защиты древнего аппарата. После этого лишь оставалось перекачать содержимое жесткого диска на свой наладонник, что я и проделал, затратив еще примерно десять минут. Переправить полученную информацию на подаренный вчера Сашке комп посредством беспроводного соединения удалось минут за двадцать — столетний возраст девайса давал о себе знать, банально не хватало скорости приема.
Пока закачивался инфомассив, закипела вода в котелке. Решив, что пора будить напарника, я слегка пнул его в ребра. Сашка вскочил сразу, на автомате цапнув из кобуры кольт, но тут же сообразил, где находится, и уже спокойно пожелал доброго утра. Я ответил на приветствие, и союзник отправился совершать утренний туалет.
Потом пили чай и завтракали консервами из Сашкиных запасов, кормили и выводили оправиться 'подранка', хоронили убитых 'копателей' и грузили 'бобик'. Кстати, новости о реанимации наладонника Сашка весьма обрадовался, даже не обратив внимания на тот факт, что я с него информацию к себе на комп продублировал. Наверное, подумал, что там никаких секретов не содержится. С его точки зрения, скорее всего, так и есть, а с моей — я разжился значительным количеством сведений об интересующем объекте, причем без особого труда.
Потом была долгая и довольно утомительная дорога на тряском внедорожнике. Хорошо хоть местность не пустынная, а почва почти повсеместно чернозем, так что пыли немного, а то, ввиду откинутого вперед лобового стекла, надышался бы досыта.
Поначалу Сашка постоянно озирался, ожидая нападения со всех сторон, но по мере удаления от полигона все больше успокаивался, пока, наконец, не плюнул на это занятие вовсе, сосредоточившись на управлении. Мне такое поведение показалось несколько странным, о чем я и спросил.
— Да не опасно тут, — отмахнулся он. — Мы уже границу княжества пересекли, а на этом направлении патрули часто ездят, пресекают всякое. Тут просека на просеке, скоро деревни и хутора на вырубках сплошняком пойдут, людей уже достаточно много. Банды редко балуют — торговые пути верст на полста севернее проходят, а тут если только на аборигенов напорешься… И то вряд ли, местные оседлые уже давно поняли, что с нами связываться себе дороже, а залетные южнее промышляют.
— А что раньше? Чего опасался?
— Если честно, то не знаю. Все казалось, что дружки этих 'копателей' нагрянут. Возможно, это моя профессиональная паранойя.
В ответ я лишь хмыкнул, задумчиво уставившись на дорогу. И верно, буквально минут через десять мы выехали на обширную вырубку, на краю которой притулился немаленький хутор, обнесенный глухой бревенчатой стеной. По полю ползал колесный трактор с каким-то прицепным оборудованием — я в сельхозтехнике слабо разбираюсь, тем более древней. Сидевший в открытой кабине оператор не обратил на нас ровно никакого внимания, хоть рядом с ним и лежала винтовка. Видать, действительно безопасно, оружие больше для порядка таскают. От каждого проезжающего не шарахаются, равно как и обстрелять не пытаются.
— Глянь, а фермеру совсем пофиг! — восхитился я таким поведением.
— А чего ему? Сидит, баранку крутит, — отозвался Сашка. — Делом полезным занят. О его безопасности другим беспокоиться положено — вон на вышке дежурный.
И точно, на одном из углов стены хутора была возведена наблюдательная вышка — такая же бревенчатая и весьма прочная на вид, с крытой площадкой, обложенной мешками с землей. А может еще с чем, хрен его знает. На площадке устроился рядом с ручным пулеметом караульщик в камуфляже и каске с бронежилетом. Его напарник со снайперской винтовкой укрылся в тени в глубине площадки. Разглядел я их через монокуляр во всех подробностях. Серьезные ребята, все поля вокруг хутора могут простреливать.
— У вас что, на каждом хуторе отделение военных дежурит? — полюбопытствовал я.
— С какой целью интересуетесь? — вопросил Сашка, сделав строгое лицо. Однако долго не выдержал, расплылся в ухмылке. — Нет, конечно. Чтоб на всех дежурить личного состава не хватит. Сами жители службу несут. У нас от армии косить не принято, от умения владеть оружием жизнь часто зависит. Поэтому служат все и с удовольствием — где еще нужных знаний на халяву наберешься? На каждый хутор по закону положен комплект вооружения — не меньше пяти винтовок и ручной пулемет. Хотите больше — никаких проблем. Ограничения только на автоматическое оружие. Пулеметы в деревнях в персональном владении у старост, они за них отвечают, и за утерю могут нехилый срок получить. Впрочем, еще ни одного не получилось бандитам увести — в них заряд подрывной встроен, реагирует на прекращение сигнала от ретранслятора в управе. Ушел от деревни, и можешь с пулеметом прощаться. А по-другому нельзя. Боеприпасами тоже казенными снабжают, равно как и снаряжением. Форму уже сами покупают, чисто по привычке — и удобно, и достаточно дешево.
— Что за ретрансляторы?
— У нас связь коротковолновая, на транзисторных передатчиках, — пояснил Сашка. — Только их в производство удалось пустить. А дальность у них не больше тридцати километров. Вот в каждом населенном пункте, даже на самом крошечном хуторе, обязательно есть дом, или хотя бы отдельное помещение, где установлен ретранслятор. Называется 'управа', отвечает за нее староста, который вообще-то государственным служащим является, а заодно и функцию охраны порядка выполняет. Там же обычно устроена оружейная комната, на худой конец, просто сейф. Казенное оружие там хранится, а личное у каждого дома. Службу с казенным оружием несут, по всем остальным нуждам личное используют.
— Толково, — похвалил я организацию местной службы. — Так это у вас почитай каждый мужик готовый боец в случае чего?
