пройдет в управление полиции.
— Съездить-то могу. Да прежнее задание очень мне по вкусу, — сказал Саша, глядя в глаза Гайдину.
— Готовь лодку, — будто ничего не услышав, ответил Гайдин.
И Саша понял, что его дело — выполнять приказ, раз уж он встал на тропу разведчика.
А Гайдин продолжал:
— Через два дня вечером придут сюда Зайков и еще кто-нибудь. А шашку принесешь при следующей встрече. Попытаемся сами подпустить огонька в штаб.
— Хорошо, лодка будет.
— Тогда все, встреча через три дня здесь, в 20 часов. Пароль: «Я вернусь». Ясно?
— Ясно.
Глава 10 ТРЕВОГА!
В Шалу ехать никому из разведчиков так и не пришлось. Через день после встречи с Ржанским, когда, казалось, все уже было решено, подпольщики получили новую радиограмму. В ней говорилось: «Продукты, листовки, батареи — всего восемь мест выбросим самолета 14.09 от 3 до 6 часов раойне К-нав. Ваш сигнал: большой огонь. Следите. Если не будет 14, операцию повторим следующие сутки те же часы».
— Видно, понимают там, что не легок водный путь, — сказал Гайдин, прочитав радиограмму.
Приняли решение: тринадцатого к ночи всем выйти на болото, подготовить там сигнальный костер и ждать. Накануне Гайдин и Зайков должны были сходить в Оятевщину и предупредить Ржанского о том, что поездка в Шалу отменяется. Орлов и Дудкова в тот же день побывали в Вертилове у Сюкалина и получили у него свежие сведения об обстановке.
— Ну как, расстроился парень, когда узнал, что поездка отменяется? — спросил потом Орлов Гайдина.
— Даже в лице изменился, говорит: «Не везет мне, думал, после Шалы совсем к вам уйду, а выходит опять сорвалось».
— Мне кажется, партизан из него был бы толковый, да и разведчик неплохой. Молод, правда. Но ничего, привыкнет.
— А как Сюкалин? — спросил в свою очередь Гайдин.
— Подтверждает, что «приятели» наши насторожились. Он слышал, будто листовки где-то нашли. Патрулируют все деревни. К нему тоже заходили. Офицер советовал: «Ты, Сюкалин, сделай так: если придут партизаны, замани их к себе, пригласи чай пить, а нам дай сигнал».
— Сюкалин у них не на подозрении? — тревожно спросил Бородкин.
— Думаю, что нет. Однако просил большой группой не ходить. Говорит, когда мы в бане у него мылись, очень боялся за нас. Могли подумать: нет ли гостей у Сюкалина, если баню на неделе топит.
— Ну, ладно, что было, то прошло. Банька неплохая была, — засмеялся Куйвонен. — Только прав Сюкалин: на неделе мыться больше не будем. Приметно это. А что, Даша, — улыбнулся он, — стала бы ты делать, если бы в бане зацапали?
— А у меня защитница была — бабушка Матрена Михеевна. В обиду бы не дала. Когда я ее спросила, живет ли кто в Лонгасах, она мне знаешь, что ответила?
— Что?
— В Лонгасах, говорит, людей нету, одни фашисты проклятые.
— Вот это теща! — пошутил Бородкин, а затем уже серьезно добавил: — Продолжай, Алексей.
— А еще говорил Сюкалин, что к нему переводчик приходил, Аликом зовут. Спрашивал: правда ли, что партизаны в Вертилово наведывались?
— А он что? — забеспокоился Гайдин.
— Сказал: коль появились, никуда не уйдут. Из-за коммунистов, говорит, я два раза в тюрьме сидел и не пропущу случая свести с ними счеты. А потом еще сказал: Я сам имею задание от коменданта Роома партизан выведывать.
— Молодец. Хорошо отбрил. Но поверил ли переводчик Сюкалину?
— Думаю, поверил.
— Да, зашевелились маннергеймовцы, — задумчиво заключил Бородкин. — Надо быть поосторожнее. Особенно сейчас. А самое главное: самолет не прозевать. Всю эту операцию возлагаю на наших военспецов. На вас, Гайдин.
— Хорошо.
Встречать самолет вышли все, кроме радиста. Ему надо было приготовиться к связи со штабом и доложить о результатах операции, как только подпольщики вернутся на базу.
На болото отправились с наступлением темноты, прихватив с собой сухие ветки, бересту, смолистые чурки.
Шли молча. Орлов часто вскидывал голову, всматриваясь в серое, без единой звездочки небо. Все заволокло тучами, а ведь днем было ясно.
На болоте сыро, холодно. Выбрав место под костер и сложив дрова, поднялись на высоту. А там еще холоднее. Даже от ветра негде укрыться. Зато обзор много лучше.
До двух часов ночи дежурили все, установив круговое наблюдение за местностью. Находились в полной боевой готовности, с автоматами, с пистолетами, гранатами.
В напряженной тишине вдруг явственно послышался шорох. Казалось, кто-то осторожно подбирается к тому месту, где находились наблюдатели, время от времени останавливаясь и прислушиваясь.
— Стрелять только по команде, — шепнул Гайдин.
Но вот что-то хрустнуло, затрещали ветки, и шум стал удаляться.
— Лось, — определил Орлов.
В два часа Гайдин и Орлов спустились с высотки, разожгли костер. Столб огня осветил болото. Снова все собрались на возвышенности, тревожно всматривались в темно-серое небо. Изредка подходили к костру, чтобы подбавить дров, и опять поднимались на холм. Ждали час, другой, третий. Самолет все не прилетал. Когда уже рассвело, вернулись на базу.
Что могло помешать летчику вылететь сегодня? Плохая видимость? А что, если он сбился с пути?
— Вторые сутки без связи, — сказал радист, словно отвечая на вопрос, который волновал каждого.
— Обязательно надо связаться. Наверное, у них там погода нелетная, у нас еще тихо, хотя и пасмурно, а там штормит. Ветер северный, сырости натянуло, — заметил Орлов. — А ночью все равно на болото идти надо.
На следующую ночь все вновь отправились встречать самолет. Потянулось томительное ожидание. Снова Орлов и Гайдин спустились к костру, и снова столб огня осветил мшистую и влажную поверхность болота и уродливые вершинки редких низкорослых сосен.
— Эге, да, кажись, это он! — вдруг сказал Орлов.
За лесом где-то и впрямь послышался слабый гул мотора. Потом он усилился, и над болотом появился самолет. Он пролетел над костром, сбросил что-то. Затем развернулся, сделал круг и взял курс на северо- восток. Все кинулись к парашютам, плавно опускавшимся на землю. Груз приняли прямо на руки.
— Осмотрим мешки, ведь все сразу, видимо, не унести, — сказал Гайдин.
Проверили содержимое сброшенных посылок: сухари, концентраты, консервы, мешок соли, приемник, питание к нему и рации, гектограф, пачки листовок.
— Груз большой. Отнесем часть в глубь леса, поближе к месту, где расположим новую базу, а продуктов на несколько дней возьмем с собой. Устроим шалаш на новом месте, — предложил Орлов.
— Правильно, Алексей, — поддержал Бородкин. — На нашей старой базе трава уже притоптана, тропинок стало много. Да и самолет могли обнаружить, низко все же летел.
