Пудожский берег на обычных лодках. Опасно, трудно. Но иного выхода не было.
Пришлось разделиться. Кто в Клименицы отправился, кто в Конду, а группа, в которой был Орлов, — на Олений остров, за которым простиралось еще не замерзшее озеро.
Собралось в группе человек тридцать. Большую часть из них составляли люди решительные, смелые. Они это и доказали впоследствии. Но были и такие, что думали только о собственном спасении.
Скоро добрались до Оленьего острова и разместились в лодках. Когда отвалили от берега, для всех стало ясно, что при таком ветре и волне сорокакилометровое расстояние преодолеть будет нелегко. Надо грести, а осадка у лодок большая: того и гляди зачерпнешь бортом. Пришлось вернуться обратно. Попытку можно было повторить лишь после того, как установится погода.
Томительно медленно потянулось время. Каждую минуту мог прийти враг и захватить врасплох небольшую горстку людей. Чтобы избежать опасности внезапного нападения, Пеночкин решил разведать подступы к Оленьему острову. Выполнение этой задачи возложили на Орлова. В помощь ему выделили Галину Глебову, зоотехника из Петровского района.
— Что ж, Галя, — сказал Орлов, — давайте подготовим материальную часть, чтобы, в случае чего, нас за местных жителей приняли.
На Орлове был гражданский костюм, полушубок, шапка. Галя, задорно поблескивая красивыми глазами, повязалась шалью по-деревенски. Горюшка к этому времени она еще маловато хлебнула. Все предстоящее казалось ей чем-то увлекательным и не очень серьезным.
В сани набросали всякого барахла. Для виду. Под сеном спрятали винтовку. Были еще у Алексея наган и две гранаты.
— Ну, не поминайте нас лихом, — шутливо сказал Орлов товарищам, беря в руки вожжи. Застоявшийся добрый конь взял с места рысью, и сани понеслись. Вскоре подъехали к одной деревне. Никого. Ни наших, ни противника.
Уже смеркалось, когда показалась Сенная Губа. Во всех домах светились огни. Казалось, ничего не произошло, живет деревня обычной мирной жизнью. Но так только казалось… Подъезжающие к селу издали услышали перекличку часовых. Орлов круто свернул в сторону, объехал по глубокому снегу вокруг церкви, миновал посты и пустил лошадь галопом вдоль улицы. Впечатление было такое, что вся Сенная Губа забита подводами. Видно, здесь остановилось какое-то хозяйственное подразделение противника.
Выехав из деревни, Орлов повернул на Кижи. Он сказал Галине:
— Полный порядок. Сейчас доложим. А на рассвете обязательно надо отчаливать. Иначе к врагу в лапы попасть можно.
Но вот и Олений. Еще издали заметил Орлов неладное. Захолонуло у него сердце. А подъехали поближе — и Галя стала тревожно оглядываться.
— Где же они, Алексей Михайлович?
Там, где еще недавно стояли их лодки, лишь уныло плескались волны, да тонко позвякивали друг о друга льдинки. Галя растерянно смотрела по сторонам: она еще надеялась, что скоро все разъяснится. А Орлов уже давно понял: их оставили на произвол судьбы.
Он мысленно подвел итог. Сани и лошадь. Винтовка. Наган. Две гранаты. Кое-какие продукты. Это актив. Пассив: полное отсутствие переправочных средств, надежного ночлега, документов, которые можно предъявить в случае крайней необходимости.
— Вот что, Галя, — сказал он. — Положение наше тяжелое, но не безнадежное. Сами понимаете, мне с «гостями», будь они прокляты, встречаться никак нельзя. Может, устроить вас к кому-нибудь на квартиру. Поживете в ожидании лучших времен. За родственницу вполне сойдете. И никто вас не тронет. Я как только найду верный способ переправы — о вас не забуду. Не сомневайтесь.
— Я — комсомолка, Алексей Михайлович… Не желаю, как мышь, в норе сидеть.
— Понимаю. Нет, так нет… В таком случае, давай вместе мыкаться. — И Орлов протянул девушке свою широкую ладонь.
Глава 2 КТО ДРУГ?
Орлов мысленно перебрал в памяти всех, кто, по имеющимся у него сведениям, остался на этой стороне. На кого из них можно положиться? Он ведь отвечает не только за себя, но и за эту доверившуюся ему девушку.
К кому же, к кому? И тут он вспомнил Ивана Васильевича Юрова. Это недалеко. Дом стоит на отшибе. Да и серьезный мужик Юров, председателем колхоза избирался. Значит, к Юрову.
— Живем, Галя! — сказал Орлов приунывшей девушке и встряхнул вожжами. — Ночлег будет под крышей. Да и нельзя нам без крыши, того и гляди, кому на глаза попадемся, сразу спросят: «Кто такие будете? Ваши документы?» А документов, сама знаешь, у нас нет. Может так ответить: «Я участковый милиции Орлов…» «Ах, дорогой товарищ Орлов, — скажут нам тогда, — пожалуйста вместе с вашей прекрасной спутницей погостите у нас и подольше». Так что давай-ка на всякий случай договоримся, как отвечать будем, если что… Договорились так: оба, мол, эвакуированные из Петровского района.
Было уже около двенадцати часов ночи, когда подъехали к дому Ивана Васильевича Юрова. Собственно, во всей деревне и домов-то было лишь три. Много в Заонежье таких деревень. И названий их не упомнишь.
Лошадь оставили у сараюшки, что метрах в тридцати от жилья. Мало ли что: вдруг на вражеских солдат напорешься. Орлов пытливым взглядом окинул большую, двухэтажную постройку. Слабый свет заметил только в нижнем этаже. Посторонних, кажется, нет. А, впрочем… Осторожно поднялся на высокое крыльцо и заглянул в окно. Юров сидел за столом и пил чай. Больше в комнате никого не было. Орлов слегка стукнул по раме. Юров вскочил и быстро дунул на коптилку. Сразу его поглотила темнота. Но Орлов чувствовал, что хозяин дома пытается через окно разглядеть позднего гостя. Прошло несколько томительных мгновений. Наконец послышались шаги, стук запоров. Дверь протяжно заскрипела. На пороге стоял Юров, кряжистый, не очень высокий, но широкий в плечах человек.
— Кого там бог послал? — спросил он, приглядываясь в темноте к позднему гостю. — А, товарищ Орлов! Думал, вы давно на тот берег перебрались.
— Не перебрался еще. Да и не один я, Иван Васильевич. Девушка со мной. Устала она. Замерзла. Прошу — укрой нас на несколько дней. Пока озеро станет.
— У меня они уже были, — сказал Юров, пряча глаза. — Весь дом осмотрели. Вдруг снова придут? Боюсь я, товарищ Орлов. Не пощадят ведь. Расстреляют как собаку. Не могу.
— Да ведь дом у вас большой. Тут не то что двоих, роту укрыть можно. Да и ненадолго мы. А им что у вас на отшибе делать? Сюда и дороги путной нет.
— Не могу, — опять послышался в ответ свистящий шепот Юрова. — Боюсь я. И жена не позволит. Говорят, в соседней деревне уже расстреляли они кого-то. Боюсь я…
Орлов вновь взглянул в светло-голубые, почти белые глаза Юрова и поразился той перемене, которая произошла в этом человеке. Перед Алексеем стоял совсем не тот энергичный Юров, которого знал он раньше. Впрочем, видно, только сейчас и встретился Орлов с настоящим Юровым. Глаза бы на него не глядели. Орлов резко отвернулся от хозяина дома и шагнул с крыльца.
— Алексей Михайлович, может рыбничка на дорожку?
— Шкура! — сказал Орлов. — Их корми своим рыбником! — И, не оборачиваясь больше, поспешил к саням.
На вопросительный взгляд Гали он только и ответил:
— Прокол вышел… Но ничего. Есть настоящие люди. Есть, Галя! Поехали.
Говорил эти успокаивающие слова, а сам с тревогой думал: «Найти ночлег сегодня далеко не так просто, как полгода назад, когда каждая дверь гостеприимно раскрывалась. Хорошо еще, если не выдаст», — подумал он о Юрове.
Ехать решил в деревню Еглово, что близ Волкострова. Здесь жил бакенщик Александр Андреевич Семенов. Его дом с самого начала Орлов решил оставить на крайний случай. Еглово расположено прямо на дороге из Великой Губы в Сенную Губу, и здесь, конечно, небезопасно. Но после неудачи у Юрова иного
