принято с очень давних пор: в XVI веке, когда святой Филипп Нери придумал обходить семь главных базилик Рима с песнями и молитвами, отдыхали паломники именно на Челимонтане – с любезного позволения владельца, князя Маттеи, в чьем дворце теперь устроена штаб-квартира Национального географического общества.
Главные ворота виллы – ренессансное сооружение с лихо закрученным навершием – выходят на улицу Навичелла (Via della Navicella), прямо к еще одной свадебной мекке, церкви Санта-Мария-ин- Домника (Santa Maria in Domnica, VII XVI века). Ее изящный бело-желтый портик приписывают то Андреа Сансовино, то Бальдассаре Перуцци, а то и вовсе Рафаэлю, но самое интересное, что тут есть, – это оставшаяся со времен Пасхалия I (817-824) зелено-голубая мозаика с Мадонной, ангелами и коленопреклоненным (с квадратным нимбом) папой-заказчиком. Вторая броская деталь в Санта-Мария-ин- Домника – потолок. Он кессонный, как и было положено в эпоху расцвета Медичи (перестройкой занимался кардинал Джованни, будущий папа Лев X), но только вместо общепринятых золотых цветов там фигурируют выпуклые белые рельефы на голубом фоне. Кстати, помимо потолка и портика, кардинал Джованни озаботился еще и площадью перед церковью – там он повелел устроить фонтан 'Навичелла' (Navicella 'кораблик') с мраморной моделью римского корабля.
Влево от фонтана уходит стена, на которой сохранилась забавная средневековая мозаика (XII век): Христос освобождает двух рабов – черного и белого, провоцируя зрителя на размышления о древних корнях политкорректности. Вдоль стены можно дойти до улицы Сан-Паоло-делла-Кроче (Via San Paolo della Croce), продолжения Кливо-ди-Скауро, и взглянуть там на арку Долабеллы (I век) и скрытую в цветущем саду крошечную церковь Сан-Томмазо-ин-Формис (San Tommaso in Formis, XIII XVIII века).
Все самое интересное, что только можно увидеть в этих краях, скрывается между созданными на благо автолюбителей улицами Клаудиа и Навичелла (Via Claudia, Via Navicella) и площадью Сан-Джованни- ин-Латерано.
Первый курьез – через дорогу от Челимонтаны: круглая церковь Санто-Стефано- Ротондо (Santo Stefano Rotondo, IV XVII века), одно из самых причудливых строений за всю многотысячелетнюю историю Рима. Почему она имеет именно такую форму, археологи до сих пор не решили: то ли выстроена на месте античного рынка (Macellum Magnum), то ли намекает на храм Гроба Господня в Иерусалиме. Как бы то ни было, разобраться с круглым зданием до конца архитекторы Санто- Стефано не сумели: какой была оригинальная крыша, никто не знает, но проваливалась она столько раз, что пришлось заменить ее деревянной.
Интерьер Санто-Стефано – зрелище весьма мрачное: внутренняя поверхность стен разделена на 34 сегмента, в каждом из которых жгут, терзают крючьями, ослепляют, топят, душат, жарят, разрывают на части и отдают на съедение зверям христианских мучеников (особенно впечатляет эпизод, где жертв давят тяжелыми камнями: глаза у них вылезают из орбит, а из желудков вываливаются внутренности). Этот каталог пыток написан Помаранчо и Темпестой по заказу Григория XIII и с тех пор неизменно смущает всех путешественников, включая маркиза де Сада ('Не нахожу, чтобы подобные сюжеты могли бы быть хоть сколько назидательны', – писал он). Единственное утешение – мозаика VII века в первой капелле слева от входа: там Христос изображен не на кресте, а всего лишь рядом.
Еще одно любопытнейшее место – похожий на крепость монастырь Санти-Куаттро- Коронати (Santi Quattro Coronati, IV XII века) на соседней одноименной улице. Загадочные четверо, кому он посвящен, – это римские солдаты Север, Северин, Карпофор и Викторин, которые были казнены за то, что отказались приносить жертву Эскулапу. Возможно, впрочем, что это скульпторы, которые провинились перед Диоклетианом, отказавшись изготовлять языческого идола. Монастырь между тем женский: в нем обитают затворницы-августинки, и если попасть сюда в воскресенье около полудня, можно будет услышать, как где-то в недоступной вышине они распевают гимны ангельскими голосами. Взглянуть на монахинь c более близкого расстояния можно, если приоткрыть дверь в церковь во время мессы. Правда, тогда вы пропустите саму церковь – редкий в Риме пример базилики, почти не затронутой позднейшими перепланировками, с отдельной галереей для женщин и расписной апсидой (это XVII век; изображены святые во славе, а вверху – те самые четверо). Из левого нефа есть ход во дворик – один из самых ранних клуатров во всем Риме (чтобы попасть туда, придется позвонить в звонок). Но главное развлечение ждет вас снаружи – справа от входа, за дверью с табличкой 'Monache Agostiniane'. Тут опять же придется звонить в звонок, через пару минут в левой стене откроется зарешеченное окошко с барабаном, которое затворницы используют вместо кассы. Так как разговаривать им нельзя, вместо лица кассирши вы увидите объявление от руки: 'Вход в капеллу – €1'. Кладете монетку, получаете ключ – и отправляетесь открывать капеллу Сан-Сильвестро (XIII век). За дверью обнаружатся мозаичный пол, разрисованный потолок и стены, сплошь покрытые фресками, – необычайно подробно рассказанная история о том, как папа Сильвестр в обмен на крещение исцелил императора Константина от проказы, а в ответ получил права на владение городом Римом. На самом деле, как утверждают историки, Сильвестр при Константине был лишь марионеткой, но подложная грамота о Константиновом даре, изобретенная в ходе полемики пап с императорами, до самого XX века была главным аргументом в пользу светской власти Христовых наместников.
Отсюда (мимо пары больниц и морга) прямой путь лежит к Латеранскому собору. Но ради базилики Сан-Клименте (San Clemente) стоит проделать некоторый крюк – тем более что по дороге попадется симпатичный микрорынок для местных. Кстати, если идти не от Челимонтаны, а от Колизея, Сан- Клименте окажется у вас прямо на пути.
Сбоку (откуда вы ее, скорее всего, и увидите) базилика не представляет никакого интереса – обычное окрашенное желтым Сеттеченто. Заподозрить что-нибудь важное можно, только если подойти с улицы Кверчети (Via dei Querceti): оттуда будет виден средневековый фасад с островерхими воротами, а за ними – дворик с фонтаном и заботливо расставленными в тени скамейками. Внутри обнаружится опять же нормальное светло-серое Сеиченто – но только пол в церкви мозаичный (косматеско), а в апсиде сверкает филигранная, хитро закрученная мозаика XII века – древо жизни с райскими птицами, оленями у водопоя и небесным Иерусалимом в триумфальной арке. Идти сюда стоило бы ради одной только фауны, населяющей ветви древа, но в Сан-Клементе есть еще резные хоры XIII века и волшебная капелла Санта-Катерина с росписями Мазолино (история ученой красавицы святой Екатерины Александрийской и напротив – житие миланского патрона святого Амвросия).
