предлагающий услуги товарищам в случаях, где они затрудняются».
Письма Сергея Петровича наполнены и «скорбным, горьким чувством» от тяжелых потерь и неудач русской армии («Под Плевной было очень плохо; наших погибло, говорят, от 5 до 7 тысяч… Турки в Плевне укрепились ужасно») и симпатией к простым «труженикам» войны – рядовым солдатам и полевым армейским офицерам («Люди, живущие в опасности, при некоторых лишениях положительно становятся лучше, нравственнее, добрее»). Сознавая весь ужас войны («Пора, пора кончать с этим ужасом! Неужели еще мало крови, мало несчастья, мало бедствия?»), Боткин, однако, подчеркивает ее глубоко справедливый характер. «Вместе с болью в сердце от грустных дум, – пишет он в одном из писем, – у меня все-таки твердо сидела мысль, что идем на хорошее, святое дело, участвовать в котором своим трудом будет отрадой на значительную часть жизни».
Александр II
Лишь в конце 1877 года Сергей Петрович вновь оказался в Петербурге. Несмотря на свое отрицательное отношение к придворному окружению, он был искренне и глубоко предан императору Александру II и, в свою очередь, пользовался большой симпатией с его стороны. Как отмечают биографы, близость к монарху обусловливалась самой должностью постоянного лейб-медика. Ввиду этого Боткин был силою обстоятельств посвящен во все интимные стороны жизни императора, в том числе в его отношения с княгиней Юрьевской.
Это, по-видимому, явилось причиной прохладного отношения к нему Александра III. Оставаясь формально его лейб-медиком, Сергей Петрович теперь уже не был близок ко двору. На это имелись и другие причины. Находясь вдали от каких-либо политических партий и кругов, он все же тесно был связан не только служебными отношениями, но и дружбой со многими деятелями прежнего царствования, такими как М. Т. Лорис-Меликов, Д. А. Милютин и др. И конечно, на нем самом лежал «известный отпечаток либерализма», не вписывавшийся в настроения царствования Александра III. Усложнял положение Боткина и «фрондирующий и либеральный нрав» его второй жены. Ее мать вторым браком была замужем за польским революционером по фамилии Острога, ввиду этого Екатерина Александровна «при дворе не была принята и фрондировала его».
Возвратившись в Петербург, Сергей Петрович с еще большей энергией развернул свою врачебную и общественную деятельность. Авторитет его был высок как никогда. В 1878 году он единогласно избирается председателем Общества русских врачей в Петербурге и становится одним из организаторов нарождающейся в России общественной медицины, задачей которой было улучшение медико-санитарного обслуживания широких слоев населения, борьба с массовыми эпидемиями и заболеваниями. Масштаб этой общественной деятельности С. П. Боткина был очень велик.
Избрание его в 1881 году гласным Петербургской городской думы и заместителем председателя созданной при ней в 1884 году Комиссии общественного здравия расширило возможности влиять на организацию больничного дела, а его личная популярность во многом этому содействовала. Способствовало успеху дела и его положение лейб-медика императорской семьи. Да и происхождение его из авторитетного и уважаемого купеческого рода было немаловажным, так как заправляли делами и задавали тон в городской думе крупные предприниматели.
По инициативе С. П. Боткина город энергично взялся за улучшение лечебной работы в имевшихся городских больницах и постройку новых, более современных больничных учреждений. Во главе большинства крупных больниц города встали его ученики. Городской голова Петербурга В. И. Лихачев признавал, что в результате усилий С. П. Боткина «в руках городского общественного управления больницы в весьма короткое время преобразовались, и результаты лечения стали получаться более успешные».
Боткин обратил внимание и на необходимость улучшения работы городских богаделен. В 1886 году его избирают почетным попечителем всех городских больниц и богаделен Петербурга и в том же году назначают председателем комиссии по вопросу об оздоровлении России. Комиссия под его руководством собрала драгоценный материал о санитарном состоянии обширных областей страны. Боткин также много сил отдал поиску путей снижения опасности эпидемий и инфекций в стране. Он стал одним из организаторов Эпидемиологического общества и журнала при нем. Когда весной 1884 года в Петербурге вспыхнула эпидемия дифтерии и скарлатины, он возглавил комиссию по школьно-санитарному надзору и организовал врачебную помощь больным детям на дому за минимальную плату. Им была открыта первая в России образцовая инфекционная больница (Александровская), одна из лучших в Европе. Не оставлял он и напряженной научной и педагогической работы.
Признание заслуг С. П. Боткина выразилось в праздновании 25-летнего юбилея его врачебной, педагогической и общественной деятельности. 27 апреля 1882 года в здании городской думы Петербурга собралось около двух тысяч представителей различных организаций и учреждений, друзей и знакомых. Во время чествования Сергей Петрович в течение трех с половиной часов слушал обращенные к нему адреса, речи и телеграммы со всех концов страны. Вечером состоялся торжественный юбилейный обед, на котором присутствовало около 400 человек.
Постоянная напряженная работа и хроническое переутомление подорвали здоровье С. П. Боткина. Еще в 1881 году с ним случился первый сердечный приступ. В начале лета 1886 года, после смерти сына, приступ повторился. Лекции в этом учебном году Сергей Петрович нередко читал сидя, ограничивая их продолжительность. В конце лета следующего года он едет в Биарриц, надеясь укрепить здоровье морским купаньем, но без успеха. После возвращения в Петербург он, несмотря на настойчивые просьбы близких, снова без отдыха работает. К весне приступы возобновились, и Боткин отправляется на Принцевы острова лечиться купанием. По возвращении в Петербург он принимает участие в организации в 1889 году съезда врачей, а затем уезжает в Швейцарию, пробуя лечиться регулярным восхождением в горы. Переезжая из города в город в поисках подходящего климата, он поселился в тихом городке Ментоне (во Франции), где и скончался 12 декабря 1889 года от болезни печени, осложненной болезнью сердца. Даже смерть застала Боткина за научной работой: он писал статью о естественной старости.
Заслуги С. П. Боткина были высоко оценены. Он состоял почетным членом почти всех университетов и ученых обществ в России, членом Венской академии наук и 9 иностранных ученых обществ. Его именем после смерти была названа городская больница в Петербурге, а позднее – одна из лучших больниц Москвы. Однако громкая известность этого выдающегося ученого, врача с мировым именем, но бескорыстного человека, не сказалась положительно на материальном благополучии его семьи. После него осталось 7 малолетних детей, заботу о которых взял на себя его брат Петр Петрович. Несмотря на блестящее служебное положение доктора Боткина основой благосостояния представителей династии по-прежнему оставалась их фирма – семейное торговое дело.
Академик исторической живописи и меценат
Таким же стремлением к активной профессиональной и общественной деятельности, но уже в сфере искусств отличался младший из братьев Михаил Петрович (1839–1914). Первоначальное воспитание он получил дома под руководством старшего брата, Василия Петровича, а затем в гимназии. С детства он обнаруживал способности к рисованию и в 1856 году поступил в Академию художеств, где занимался живописью в мастерской известного академического художника Ф. А. Бруни. Уже через два года юный Боткин вышел из Академии, чтобы, следуя традиции старших братьев, продолжить образование за границей: в Германии, Франции, но главным образом в Италии. Здесь он сблизился со многими русскими художниками, в особенности с Александром Ивановым, творчество которого он почитал всю жизнь. О близости гениального художника с семьей Боткиных свидетельствует факт, приведенный в письме И. И. Панаева к И. С. Тургеневу от 26 июля 1858 года: «Иванов умер в двое суток от холеры самой сильной… Умер он на квартире у Боткиных». Следует лишь добавить, что умер Иванов, только прибывший из Рима, на квартире Михаила Петровича в Петербурге.
Большое значение для молодого художника имели советы старшего брата. Блестящий знаток Италии и ее искусства, Василий Петрович стал заботливым руководителем юного художника, вдумчивым и строгим судьей его произведений, что, по-видимому, в немалой степени сказалось на художественных пристрастиях младшего Боткина, его стойкой приверженности классическому искусству. Возвратившись в 1863 году в Петербург, Михаил Петрович выставил в Академии художеств две картины: «Вакханка с тамбурином» и «Плач на реках Вавилонских», за которые совет академии присудил совсем молодому художнику звание академика исторической живописи.
Художественные интересы М. П. Боткина отличались широтой и разнообразием. Он был не только
