— М-да, — сказал он, — докатились…
— В чем дело? — спросила дочь.
— Быть может, я старомоден, — продолжал отец, разгораясь по ходу речи, — быть может, я сентиментален, но мне казалось, что невесты хоть немного радуются.
Вайолет вздохнула.
— А зачем?
— Затем.
— Хорошо, — сказала невеста, — договоримся сразу. Оба мы знаем, что это — обычная сделка. Я даю деньги, Тони — титул. Ты меня привез, чтобы я подцепила лорда. Я его подцепила. Чему тут радоваться?
— Ти-ш-ш! — заволновался отец. — У стен есть уши.
— Ну и что? Леди Лидия старалась на славу. Прогулки при луне…
— Прекрати! — заорал Уоддингтон.
Вайолет положила в чай кусок сахара и принялась его размешивать.
— Знаешь, — сказала она, — мне даже неудобно, как будто я подстрелила сидящую птицу.
— Сколько тебе говорить!..
— Ну, ладно, папочка. Когда Тони предложил мне руку, я просто обомлела! Я поверить не могла, что он ко мне так относится! А благородство, а чистота? Истинный агнец! На что мне эти титулы? Ах, ах! Одно жалко, слишком легкая добыча.
Старый Суп сдержался. Он знал, что дочь не переиграешь.
— Какая есть, — сказал он. — Позвоню-ка я в газеты.
— Если можно, не здесь.
— Э?
— Не хочу слышать, как ты булькаешь. Позвони из кабачка.
— Ладно-ладно, — сдался отец. — Ладно-ладно-ладно. Какие мы тонкие аристократки! Только смотри, — прибавил он в дверях, — ты еще не графиня! Поосторожней с этим Тони, не ляпни чего- нибудь.
— Па-па! — удивилась Вайолет. — Я же с ним не беседую. Я застенчиво улыбаюсь.
— Ну, знаешь! — воскликнул отец.
Да, не так уж выразительно, зато последнее слово.
Глава II
Несколько минут Вайолет сидела одна, спокойно поедая сандвичи с огурцами. На третьем сандвиче вернулся Фредди, отдавший телеграмму шоферу.
— Пип-пип, — сказал он. — Все ушли?
— Да, — отвечала Вайолет. — Леди Лидия переодевается, отец — на пути в «Герб Дройтвичей».
— Выпить захотелось?
— Нет. Позвонить в газеты. Фредди нахмурился.
— Нехорошо, — сказал он. — Жаль нашего Кубика. Кстати, вы знакомы?
— Нет.
— Очень хороший человек, только с отцом ссорится. Кстати об отце, хочу ему продать лосьон от облысения.
— Не знала, что вы торгуете!
— Да так, заработать надо. Тони купил его у этого Прайса. Старый рецепт, еще прадедушкин, они все были парикмахеры.
— Сегодня ваш Прайс приезжает. С мамашей.
— Это плохо. Знаете, она была няней у Тони.
— Знаю.
— Мерзкая баба. А сын еще хуже.
— Да вы с ним и не встретитесь.
— Если случайно не напорюсь.
Они помолчали, а потом увидели, что в среднее из трех французских окон входит сам лорд Дройтвич.
— Чай! — обрадовался он. — Честное слово, чай!
— Вам жарко? — осведомилась Вайолет.
— Еще бы! Чинить машину в такую погоду… Надо было съездить в деревню, купить батарейку.
Пятый граф Дройтвичский отличался могучим телосложением. Судя по фотографии, стоявшей на столике, он бывал вполне благообразным, во всяком случае — чистым; но сейчас мы его таким бы не назвали. Не назвал и младший брат.
— Тони, — заметил Фредерик скорее печально, чем сердито, — у тебя совершенно жуткий вид.
Лорд Дройтвич с этим согласился.
— Налейте-ка мне чашечку, — сказал он, — а я сейчас вернусь.
Действительно, вернулся он скоро, причесанный и чистый, но без пиджака, тот остался в гараже. Вайолет протянула ему чашку.
Он ее жадно выпил и сказал:
— Еще.
Вайолет налила снова. Третьей он просить не стал и закурил сигарету.
— Фредди знает? — спросил он. Вайолет кивнула.
— Ну и как он?
— Потрясен.
Неизвестно, как развивалась бы беседа, если бы извне не донеслись неприятные звуки. Фредди, сидевший ближе всего кокну, выглянул было, но Тони, перегнувшийся через его плечо, уже крикнул:
— Ой!
— Неужели гости? — спросила Вайолет.
— Это ко мне. Няня.
— Вы ее любите?
— Я ее боюсь. Она будет меня целовать. И плакать. Знаете, это слишком! Или то, или другое.
— Она сына привезла, — сообщил Фредди.
— А он будет вас целовать? — поинтересовалась Вайолет,
— Ну что вы! Я — пэр, он — социалист.
— Там еще девушка, — прибавил Фредди, — очень хорошенькая. Кто это?
— Маникюрша.
— Откуда вы знаете?
— Слингсби сказал, — Вайолет встала. — Что ж, пойду пройдусь, взгляну на эту няню. Все-таки женщина, целовавшая моего жениха…
— Говорят, я был очень милый ребенок, — сказал Тони.
— Пойдете со мной?
— Мне надо купить батарейку.
— Что ж, передам этой няне, что вы жаждете ее поцелуев.
— Только без слез, — прибавил Тони, — Всухую.
— Как говорится, «sec»,[61] — сказала Вайолет. — Ладно, пока.
Закрыв за невестой дверь, Тони вернулся к столику и увидел, что младший брат смотрит вдаль совершенно рыбьим взглядом. Ему это не понравилось. Он нередко чувствовал, что Фредди гораздо мудрей и опытней его.
— Ну, что, Червяк? — нежно спросил фаф Дройтвичский.
