на титул.
И он сурово оглядел окаменевший совет.
— Думаете, я молчу, — продолжал он, — так мать мне не сказала? Сказала, как миленькая! Только я не очень поверил, пока сюда не пришел. Смотрю, вы трясетесь…
— Мы не трясемся! — воскликнул сэр Герберт.
— Да? Это вы зря. Нет, подумать, двенадцать лет меня за нос водили!
Теперь, узнав самое худшее, леди Лидия обрела мужество.
— Докажите, — сказала она.
— А чего? Вон, к примеру, картина. Один к одному.
— Для суда это не свидетельство.
— Тетя хочет сказать… — начал Тони.
— Она вам не тетя.
— Леди Лидия, — кротко согласился Тони, — хочет сказать, что вам будет трудно доказать свои права.
— Знаю-знаю. Как говорится, суд равных.[64] Ничего, мы и сами лорды.
Сэр Герберт решил взять величавостью.
— Что за пустые толки? — сказал он. — Если лорд Дройтвич…
— Он не лорд Дройтвич.
— Ладно, пусть будет Икс, — предложил Фредди.
— Если семейство, — продолжал сэр Герберт, — предложит вам тысячу фунтов в год…
Сид неприятно засмеялся.
— Тысячу фунтов!
— Не будем торговаться, — сказал Тони. — Больше поместье не выдержит.
Сид засмеялся опять.
— Ладно. А вот я вам предложу, чтобы вы убирались тихо-мирно. И на судейских сэкономите.
Гордый дух Фредди не выдержал.
— Нет, такого нахальства… Сид сурово на него посмотрел.
— Ну, хватит, — сказал он. — Надоело. Я — граф Дройтвич, ясно? А ты — мой младший брат. Полезешь еще, не буду давать денег.
Фредди посмотрел в потолок, словно моля Всевышнего послать хорошую молнию; но не вымолил.
— Пока не решит суд пэров, — сказала леди Лидия, — вы не лорд Дройтвич и не граф.
— Ничего, они-то решат. Не беспокойтесь, тетенька! Леди Лидия пошатнулась. Сэр Герберт рыцарственно кинулся на помощь.
— Слушайте, Прайс!
— Какой я вам Прайс? Прайс, видите ли! Вот подадим в суд за оскорбление личности, будет во всех газетах: «Баронет по дороге в камеру». Как вам, а?
— Сид, — спокойно сказал Тони.
— Да? — откликнулся герой дня, — Ну-ну, чего там?
— Вас никогда не били? Сид несколько оторопел.
— Да вы что? Да я…
— Так не хамите.
— Ладно-ладно. Такой уж я, еронический. Люблю эти, сарьказмы. Нет, сами посудите. Вы человек честный. Как я, по-вашему, лорд?
— Да.
— Благодарствуйте.
— Не за что.
— Чего еще надо? — спросил довольный Сид. — Пойду, покурю, а вы тут потолкуйте. — Он подошел к столу, взял пригоршню сигарет и вышел на лужайку, прибавив: — Даю десять минут по моим золотым.
— Вот так, — сказал Тони.
Двери распахнулись, вбежал Уоддингтон, за ним с присущей ей томностью вплыла Вайолет.
Глава X
— Ну? — кричал Уоддингтон. — Ну как? Все в порядке?
— О, нет! — отвечал Тони.
— То есть…
— Он все знает и будет бороться.
— Какие у него шансы? — осведомилась Вайолет.
— Прекрасные.
— Если эта мегера даст показания, — вскипел сэр Герберт, — мы бессильны!
— О, Господи! — сказал Уоддингтон.
— Надежда одна, — сказала леди Лидия. — На эту девушку.
— Какую? — спросила Вайолет. — Которую он привез?
— Да. Она его может уговорить. Приведи ее, Фредди.
— Сейчас.
Вайолет подняла брови.
— Почему именно она?
— Потому что она его понимает.
— Они что, жених и невеста?
— Нет, — сказал Тони.
— Скорее, да, — возразила Вайолет. — Тогда убеждать его ей невыгодно. Если он будет граф, то она — графиня.
— Он ей не жених, — не сдался Тони. — А графиней она быть не хочет.
— Какая странная девица! Ее что, в детстве уронили?
— Нет, послушай… — начал Уоддингтон.
— Ах, папа, отстань! Делец пылко засопел.
— В мое время, — сказал он, — с отцами говорили вежливо.
— Наверное, отцы были другие, — заметила Вайолет. Тут вернулся Фредди с Полли. Семейный совет ей очень обрадовался.
— Мы вас так ждем, дорогая! — вскричала леди Лидия. — Дайте нам совет. Мой племянник ввел вас в курс дела?
— Более или менее, — сказал Фредди.
— Насколько я поняла, — сказала Полли, — мистер Прайс все знает.
— Да, — сказала леди Лидия. — Вот мы и хотим, чтобы вы ему все объяснили.
Полли покачала головой.
— Ничего не выйдет.
— Почему?
— Теперь уже поздно. Тони кивнул.
— Конечно, — сказал он. — Остается одно, борьба.
— На жизнь или на смерть! — согласился Фредди.
— А можно и не бороться, — сказала Полли. — Будет лучше.
— Что вы говорите? — возмутилась Вайолет. — Какая ерунда!
— Нет-нет, — возразил Фредди. — Среди нас — особа женского пола, которая не говорит ерунды. У нее есть какая-то мысль, я это вижу.
— Да, есть, — согласилась Полли, — и хорошая. Вы хотите, чтобы мистер Прайс не требовал
