крайней мере, на треть это были газетчики, которые не платили.
— Ну ладно, — уныло сказал он.
Томность оставила его, когда взгляд его вновь упал на Салли. Он несколько воспрял духом. Пусть зрителей набралось и немного, но эти блестящие глаза тоже будут следить за ним и любоваться.
— Для начала сделаем пару раундов с Рыжиком, — сказал он. — Где-нибудь его видели? Вечно его нет на месте, когда надо.
— Я схожу за ним, — сказал мистер Барроуз. — Он где-то здесь болтается.
— Сегодня я с ним разберусь, — холодно сказал мистер Батлер. — Что-то он обнаглел.
Менеджер поспешил прочь, а Клоп Батлер, ухмыльнувшись напоследок Салли, оставил ее и нырнул под канаты. Заинтересованная публика зашевелилась, и только пресыщенные зрелищем газетчики не выказали никаких эмоций. Появился мистер Барроуз, погоняя молодого человека, лица которого не было видно, поскольку он как раз стягивал через голову свитер. Постепенно показались сильные плечи.
Он потянул в последний раз. Перед зрителями предстала копна взъерошенных сверкающих рыжих волос. Увидев это, Салли невольно вскрикнула от удивления, отчего многие повернулись к ней. Рыжеволосый молодой человек, который наклонился за перчатками, внезапно выпрямился, подпрыгнул и уставился на нее беспомощно и недоверчиво. Лицо его медленно окрашивалось в малиновый цвет.
Из окаменения его вывел энергичный мистер Барроуз.
— Давай, давай, — произнес он нетерпеливо. — Прибавь обороты, Рыжик.
Ланселот Кемп вздрогнул, как разбуженный лунатик, затем, понемногу приходя в себя, принялся медленно натягивать перчатки. Приятные его черты исказило смущение. Лицо было в тон волосам.
Салли дернула за локоть маленького менеджера. Он в раздражении повернулся, однако, увидев источник беспокойства, просиял с рассеянным видом.
— Кто он? — переспросил он в ответ на вопрос, который Салли задала шепотом. — Да один из спарринг-партнеров Клопа.
— Но…
Мистер Барроуз, обеспокоенный тем, что настало время Действовать, прервал ее.
— Извините, мисс, я должен следить за временем. Нам тут некогда.
Салли отступила. Она чувствовала себя неверным, проникшим на какую-то странную церемонию. Это был час мужчин, и женщинам следовало держаться на заднем плане. Ей казалось, что она совсем маленькая, путается у всех под ногами, как забредший в церковь щенок. Новизна и торжественность происходящего внушали ей благоговейный трепет.
Она посмотрела на Рыжика, который, стоя в противоположном углу ринга, вертел в руках свитер и старался не встречаться с ней взглядом. Он был где-то далеко. Широко раскрыв глаза, она его разглядывала. Неловко переминаясь, он постукивал одной перчаткой о другую.
Мистер Батлер тем временем скинул халат, потянулся, с неторопливым безразличием надел вторую пару перчаток и принялся боксировать с тенью. Он ритмично двигался по рингу взад-вперед, то увертываясь от невидимого противника, то обрушивая на него град ударов, и Салли похолодела, осознав, какой животной силой наделен этот человек. Даже в халате он излучал опасность. В боксерском трико, под которым вырисовывался каждый мускул, он был ужасен и зловещ, — машина, созданная для уничтожения, человек- пантера.
Таким он показался Салли, однако крепкий субъект с глазами навыкате, который стоял рядом с ней, не разделял ее мнения. Очевидно, это был один из тех знающих парней, о которых говорил ее приятель рассыльный, и он был откровенно разочарован увиденным.
— Боксирует с тенью, — придирчиво заметил он своему спутнику. — Да, это у него неплохо получается. Я тоже танцую фокстрот, если партнер не путается под ногами. Но всего один удар, и посмотрим, что с ним станет.
Его друг, тоже человек сведущий, коротко кивнул.
— Угу! — согласился он.
— Лью Лукас, — заметил первый эксперт, — такой же верткий, но у него к тому же мощный удар.
— Угу, — сказал второй.
— Побил несколько дурацких спарринг-партнеров, — пренебрежительно заметил первый знающий парень, — и уже возомнил себя Бог знает кем.
— А, — сказал второй.
Насколько Салли могла истолковать эти замечания, полный смысл которых был ей недоступен, они звучали успокаивающе. На минуту она перестала смотреть на Рыжика как на мученика, готовящегося принять смерть в львиной пасти. Мистер Батлер, поняла она, вовсе не так хорош, как хочет казаться. Однако облегчение было недолгим.
— Конечно, эту рыжую дохлятину он сожрет, — продолжал первый эксперт. — Забить спарринг- партнера — это он умеет. А Лью Лукас…
Лью Лукас Салли не интересовал. Ее вновь сковал страх. Даже эти знатоки, как мало они ни ценили мистера Батлера, очевидно, не сомневались, что с Рыжиком он расправится. Она попыталась уйти, однако что-то сильнее ее собственной воли удерживало ее там, где она стояла. Она вцепилась в канат и растерянно уставилась на ринг.
— Готов, Клоп? — спросил мистер Барроуз. Будущий чемпион небрежно кивнул.
— Тогда вперед, — сказал мистер Барроуз. Рыжик перестал мять перчатки и вышел в центр.
Ремесло боксера — единственная из профессий, где между подготовленным специалистом и обычным дилетантом такая огромная разница. В других областях любитель иногда может составить конкуренцию профессионалу, но не в спорте, и никогда в боксе; все поведение Клопа Батлера свидетельствовало о том, что он верил в эту истину всем сердцем. Сказать, что он держался уверенно, было бы недостаточно: он вел себя с беспечным самодовольством младенца, который собирается расколотить Ноев ковчег молотком. Возможно, Ураганы сопротивлялись ему по пятнадцать раундов, а Клегу Биннсу они сдавались в пятом, однако когда надо было побить спарринг-партнера, полного дилетанта, Клоп в своих возможностях не сомневался. Он был на голову выше и не собирался этого скрывать. Извиваясь по своему обыкновению, как гремучая змея, он вдруг распрямился и нанес Рыжику легкий удар. Затем опять вернулся в стойку и путано закружил по рингу, вознамерившись продемонстрировать зрителям, заплатившим, равно как и бесплатным, что такое настоящая работа ногами. Если и было что-то, чем Клоп Батлер действительно гордился, так это работа ногами.
Прилагательное «легкий» относительно, и удар, от которого на скуле Рыжика расплылся синяк, произвел на присутствующих разное впечатление. Сам Рыжик принял его стойко. Салли содрогнулась всем телом и покрепче ухватилась за канаты, чтобы не упасть. Эксперты издевались в открытую. Им, ценителям, эта атака показалась смехотворной. Очевидно, они не склонны были рассматривать удары, нанесенные не им, а третьему лицу, вообще как удары. Следующие два, проведенные так же быстро и аккуратно, как и первый, оставили их равнодушными.
— И это называется бить? — сказал первый знающий парень.
— А! — поддержал его второй.
Однако мистер Батлер, даже если услышал эту критику (возможно, так оно и случилось, поскольку деликатность была неведома знатокам, и говорили они в полный голос), нисколько не обеспокоился. Клоп знал, что делает. За ним наблюдала пара блестящих глаз, и он собирался показать себя. Девушки любят чистую работу. Накинуться на парня и выбить из него душу может любой хулиган, но многие не способны проделать это ловко, ярко и технично. Немногие, поистине немногие, думал мистер Батлер, скользнув вперед и нанеся еще один удар.
Тут нос мистера Батлера наткнулся на что-то твердое, он качнулся на пятках, из глаз полетели искры. Он отступил и взглянул на Рыжика с удивлением, почти с болью. До этой минуты он вряд ли вообще воспринимал его как активного участника сцены и чувствовал, что подобные вещи происходить не должны. Спарринг-партнеры так не делают.
Человек посправедливей, возможно, решил бы, что сам виноват. Несомненно, он проявил
