время, не поняли ни Твист, ни Моллой. На лбу у сержанта красовалась яйцевидная шишка, глаз был мастерски подбит. Мысль о том, что только милость Господня уберегла его от того же, так потрясла владельца лечебницы, что он вцепился в перила.
По-видимому, что-то похожее испытывал и Моллой. Оказаться в запертой комнате с человеком, способным на
Когда туда же приплелся Твист, несколько ободрившийся Моллой сидел у телефона.
— Что ты делаешь? — спросил хозяин.
— Играю на флейте, — ответил гость.
— Кому звонишь?
— Долли. Надо ей сказать. Она моталась, старалась, а толку?
Шимп кисло посмотрел на партнера, думая о том, что лучше бы им вообще не встречаться, а уж тем более теперь.
— Что ж ты не поедешь в Лондон? — поинтересовался он. — Там бы и сказал.
— По телефону как-то лучше, — отвечал Моллой.
Глава XIV НОВОСТИ ДЛЯ ДЖОНА
Солнце, разбудившее в то утро сержанта Фланнери, не сочло нужным будить Лестера Кармоди. Он проснулся и сам, до зари, хотя уснул очень поздно. Смятенный разум — лучший будильник.
А каким еще быть разуму, если за день он получил несколько ударов? Сперва шофер сообщил, что квитанция — у Джона. Потом дворецкий поведал, что Моллой об этом знает, а Джон уехал с его дочерью. Наконец, сам Джон не вернулся ни к обеду, ни к ночи.
Перекусив, против обычая, наспех, мистер Кармоди снова пошел на конюшенный двор, в слабой надежде найти племянника, но в комнате над гаражом оказалась только Эмили. С горя он стал ходить взад-вперед по дорожке, но не смог вынести того, что садовник, преисполненный феодального Духа, подносил руку к шляпе каждый раз, когда хозяин проходил мимо него. Тогда он укрылся у себя в кабинете, где его и нашел Джон часа через полтора.
— Джон! — вскричал дядя, вскакивая с кресла.
Однако восторги его тут же угасли. А что, подумал он, если Джона просто отпустили, забрав у него квитанцию? Зачем он им, в конце концов?
— Где ты был?
Джон странно улыбнулся.
— Заночевал в этом «Курсе». А ты что, беспокоился?
— Еще бы!
— Ну, прости. Доктор Твист — такой гостеприимный… Мистер Кармоди собрался было ответить, но обуздал себя.
Если ни в чем не признаваться, Твист, Моллой и Долли для него — люди как люди, и в сообщении Джона ничего особенного нет.
— Да? — осторожно сказал он.
— Да. Гостеприимный. Хотя мне он не очень понравился.
— Да?
— Да. Может быть, потому, что позапрошлой ночью нас ограбил.
Тут надо было выразить удивление, и Кармоди его выразил, но так неубедительно, что для верности спросил:
— Что? Кто? Доктор Твист?
— Именно он.
— Как же… то есть я…
— Ты поражен? — предположил племянник, и дядя заметил в его манере что-то новое. Может быть, дело в том, что он оброс и глаза его покраснели. Да, очень может быть, но все же… все же… Глаза не только красные, они странные, для чувствительной совести — даже страшноватые. Племянник смотрит… да-да, он смотрит с угрозой.
— Кстати, — сказал Джон. — Болт дал мне эту квитанцию, просил вручить тебе.
Проблема глаз потеряла свою остроту. Мистеру Кармоди стало полегче, и он несмело протянул руку.
— Ну, конечно! — услышал он сам себя. — Квитанция! Болт оставил багаж в камере хранения.
— Это верно.
— Дай-ка мне ее.
— Позже, — отвечал племянник, кладя бумажку в карман.
Радость угасла. О глазах не могло быть двух мнений — взгляд мрачный, даже мерзкий.
— Что… что ты хочешь сказать? Джон смотрел все так же неприятно.
— Говорят, — промолвил он наконец, — ты обещал тысячу фунтов тому, кто найдет украденное.
— Э… д-да…
— Что ж, можешь дать их мне.
— П-почему?
— Понимаешь, — сказал Джон, тоже неприятно, — мы там потолковали с доктором Твистом и мистером Моллоем. Я узнал много интересного. Хватит с тебя или объяснить подробней?
Мистер Кармоди, чуть не вскипевший, как вскипает скупой человек, когда его чековой книжке грозит опасность, медленно осел в кресле, словно воздушный шар.
— Хорошо, — сказал Джон. — Выпиши чек на имя полковника Уиверна.
— Уиверна?
— Да. Мне бы хотелось положить конец этой ссоре. Он ждет от тебя первого шага. Очень удобный случай.
— А пятисот не хватит?
— Нет.
— Это же куча денег!
— Зато какая круглая сумма!
Мистер Кармоди не разделял любви к округлости сумм, но предпочел это скрыть. Глубоко вздохнув, он вынул из ящика книжку.
Просто рок какой-то, думал он. Сколько ушло на этих Моллоев, не говоря о Ронни Фише! Пять сотен пришлось выложить, чтобы уехал Хьюго. Теперь целая тысяча! Деньги так и текут. Деньги, деньги, деньги — и всё задаром!
Он выписал чек и протянул Джону.
— Нет, — сказал тот. — Сейчас мы пойдем к полковнику, ему и вручи, присовокупив несколько добрых слов.
— Какие еще слова?
— Я подскажу. После этого вы помиритесь, ясно? — он стукнул кулаком по столу. — Как голубки.
— Хорошо…
Голос у дяди был такой несчастный, что Джон смягчился. Остановившись в дверях, он спросил:
— Кстати, ты ладил с сержантом Фланнери? Кармоди заморгал.
— Перед отъездом, — продолжал Джон, — я подбил ему глаз. Кроме того, мы вместе скатились с лестницы.
— С лестницы?
— Да. Внизу он стукнулся головой о шкаф. Кармоди слабо улыбнулся.
— Я знал, что ты будешь рад, — сказал племянник.
