Тем самым, говорить пришлось Джону.
— М-да! — сказал он. — Ну, как?
Вопрос был риторический и ответа не требовал. Мистер Моллой издал странный, сдавленный звук, словно где-то вдалеке кот подавился рыбной костью, а у Шимпа обвисли усики. Оба они заметили, как мускулист их пленник. Кроме того, они подумали о том, что высоких, крупных мужчин зря считают незлобивыми. Джон напоминал тренированного убийцу.
— Сверну-ка я вам шеи, — заметил он.
При этих неприятных словах мистер Моллой ожил и попятился, оставив своего партнера в более опасной зоне. Собственно, так велела и деловая этика. Претендуешь на семьдесят процентов, получай больше опасности. Словом, он спрятался за Шимпа, сожалея, что тот так субтилен, и осторожно выглядывал из-за спины.
Поделившись своей мечтой, Джон понял, что на практике она проигрывает. Гораздо важнее узнать, куда они дели добычу.
— Где все это? — спросил он.
— Это? — повторил медик.
— Картины и так далее.
Шимп, обнаруживший, что стоит между Моллоем и Джоном, быстро сделал шаг назад. Моллой тоже отступил. Джон с неудовольствием глядел на эти передислокации.
— Стойте на месте! — сказал он.
Шимп повиновался. Моллой, успевший снова встать за ним, повиновался несколько охотней.
— Ну? — повторил Джон. — Где это?
Даже после самого полного поражения генерал не сразу отдает шпагу. Сообщникам оставалось только сдаться, но они медлили. Наконец Шимп, заметивший взгляд Джона, торопливо ответил:
— Они в Вустере.
— Где именно?
— На станции.
— На какой?
— Да там всего одна.
— То есть, на станции?
— Вот-вот!
— Сумка в камере хранения на Вустерском вокзале, — объяснил Моллой. Он немного повеселел, все шло не так уж плохо. — Квитанция у вас.
Джон удивился.
— Этот талончик?
— Да-да.
— Так он же на дядины вещи!
— То-то и оно.
— Что вы имеете в виду?
— Сейчас скажу, — пообещал Моллой.
— Молодец! — слабо вымолвил Шимп, тоже заметивший выход. Он плюхнулся на постель, и усы сами собой поднялись, куда следует.
— Да уж, — продолжал Моллой, — я вам все скажу. Этот ваш дядя — мошенник, каких мало. Он работал с нами заодно. Мы договорились, что Шимпи стащит вещички, я их куплю, и еще будет страховка. Он думал, что я миллионер, у меня там музей. Потом проверил, подлец, и решил нас обойти. Взял сумку из шкафа, отослал в камеру, чтобы забрать, когда надо. Но шофер дал квитанцию вам, а вы поехали сюда, а Шимпи вас опоил и, сами видите, запер.
— Так что ничего вы не сделаете, — прибавил Твист.
— Вот именно, — согласился Моллой. — Посадят нас, посадят и вашего дядю.
— Хотел бы я посмотреть, как он дробит камень, — мечтательно вымолвил медик.
— И я бы хотел, — сердечно поддержал его Моллой. — Ух, как хотел бы! Но сам ради этого не сяду.
— То-то и оно, — согласился Твист.
— Да, — сказал Моллой, немного помолчав. — Вот какие дела, мистер Кэррол. Идите, доносите, если вам не терпится, но уж не обессудьте, если что. Какие будут статьи! «Скандал в высшем обществе». Да, сэр, на целую полосу.
— Не меньше, — предположил Моллой.
— Уж это точно.
— Точнее некуда.
И, слившись в совершенном согласии, партнеры воззрились на Джона.
Он не обрадовался их рассказу, но и не усомнился. Да, они не очень правдивы, однако здесь чувствовалась истина. Он не усомнился, но выражение его лица напугало злоумышленников.
— Эй-эй! — крикнул Шимп. — Вы тут потише!
Джон не собирался шуметь. Ярость, которая так неприятна двум мирным людям, запертым в маленькой комнатке, обратилась на дядю. Радж-холл и его достояние были священны, и мысли о том, что их хранитель замыслил такую махинацию, Джон вынести не мог.
— Вы не на нас сердитесь, — посоветовал Моллой, — а на своего дядю.
— Да, на дядю, — сказал Шимп. Давно они не были так едины.
— Вот что, — сообщил на радостях Мыльный, — я случайно знаю, что он обещал награду, если кто их найдет. Тысячу фунтов, сам сказал. Можете потребовать, не откажет.
— Нет, — подтвердил Шимп, — куда там!
— То-то и оно, — подытожил Моллой. — Так ему и надо, мошеннику.
— Верно, — сказал Шимп.
— Еще как! — сказал Моллой.
— Вернее некуда.
— Именно.
Их благородный пыл оказал свое действие. Джон почувствовал, что ярость гаснет. Он неуверенно улыбнулся, словно его посетила приятная мысль. Мистер Моллой расслабился. Шимп поднял руку к усикам.
— Поня-атно… — протянул Джон, задумчиво гладя небритый подбородок. — У вас есть машина?
— Конечно, есть, — отвечал Шимп. — Ваша.
— Что!
— У нас стоит ваша машина.
— Так эта девица ее увела!
— И оставила на станции.
Сообщение было так приятно, что Джон посмотрел на Шимпа с нежностью. Машина цела! Его дорогой арабский скакун жив и здоров! Что тут еще скажешь? И он молча вышел из комнаты.
Мистер Моллой поглядел на Твиста, Твист — на Моллоя.
— Черт! — сказал пораженный Твист.
— Черт! — сказал Моллой.
— Это был Фланнери, — прибавил Твист.
— Именно, что
К поискам они приступили не сразу, и, с трудом спустившись вниз, услышали какие-то стоны. Потом, отлепившись от земли, поднялся на ноги кто-то, отдаленно напоминающий старшего сержанта.
— Это вы, сэр, — горестно спросил он, — это вы, мистер Твист, его выпустили?
— Я хотел с ним потолковать, — объяснил Шимп, укоризненно глядя на ассистента.
— Имею честь сообщить, — сказал сержант, — что он смылся.
— И побил вас?
— Если хотите знать, сэр, — сказал ассистент со служебной строгостью, — да, побил.
Непредвзятый наблюдатель понял бы, что он не лжет. Как Джон успел так много за такое короткое
